Сердце Дракона. Часть I - Кирилл Сергеевич Клеванский

— Я видела… видела, — пытаясь удержать голос твердым, шептала она. — как она нас спасала… как она…

Девушка помотала головой и, дрожащими руками переместив Азрею к себе на грудь, потерлась о неё щекой. Котенок промурлыкал и продолжил крепко спать.

Следом за Ирмой проснулась и Алея с Дереком. Последний и вовсе зевнул и сладко потянувшись, по-хозяйски огляделся и, увидев перед собой Аркемейю, потянулся за оружием. И, не обнаружив последнего, натянул плед повыше.

— Она ведь…

— Успокойся, — бросил Хаджар. — Наш новый, временный… ну не союзник, но и не враг.

Подойдя к юноше, он взял его руку и прощупал пульс. Затем посмотрел сквозь Реку Мира.

Проклятье! Чтобы не сделал с ними Степной Клык, это выходило за рамки понимания Хаджара. Разумеется до тети Доры Марнил краснокожий не дотягивал, но, тем не менее, оставил всех человеческих целителей в пыли.

И это учитывая, что он использовал лишь ступку и травы с корешками.

— Ты обзавелся союзником Да’Кхасси? — если бы глаза Дерека не обладали анатомическими ограничениями, то явно бы вылезли из орбит. — А сколько я без сознания пролежал?

— Восемь часов, — Хаджар не стал уточнять, что он привел Аркемейю семь с половиной часов назад.

Дерек, ничего не ответив, поднялся и, взяв с собой плед, отошел к костру. Там, рядом со Степным Клыком, сидели Ирма с Алеей. Последняя была как-то особенно тиха и с момента пробуждения так ничего и не сказала.

Вместе с сестрой они пила травяной чай, приготовленный Степным Клыком и разлитым в вдолбленные из обломков “Пьяного Гуся” чаши.

Краснокожий, окруженный людьми, был как-то необыкновенно спокоен. Да и сами ласканцы больше его не сторонились. Наоборот, в присутствие Аркемейи они искали поддержки у огромного орка.

С одной лишь инстинктивной точки зрения массивный степной житель выглядел надежной защитой и опорой перед угрозой демоницы.

— Может уже введет в курс дела? — спустя добрых четверть часа подал голос Дерек. — Что мы пропустили?

В двух словах Хаджар рассказал о своем посещении ущелья и небольшое разведке. Особое внимание он уделил полям и принцу Да’Кхасси.

— У проклятых кровососов, — Дерек, пусть и напрягшись, но смог проигнорировать свирепый взгляд Аркемейи. — имперские абмиции.

— Это позволит им, как выразился принц, войти в сферу влияния законов Неба и Земли, чтобы это не значило.

— Ну так у нас, вроде, есть прекрасная возможность узнать, не так ли, милая? — Дерек попытался улыбнуться пленнице Хаджара, но, встретившись с той взглядом, едва было чаем не подавился.

— Еще раз назовешь меня “милой”, - Аркемейя даже потянулась к эфесам сабель, но те уже довольно длительное время находились в пространственном кольце Хаджара. Вполне достойные артефакты Императорского уровня. — и я засуну твой язык тебе же в задницу.

— Слова, недостойные дочери короля, — в первый раз за вечер что-то произнесла Алея. — Что означают эти законы “Неба и Земли”?

— На твои вопросы, человеческая подстилка, я не должна отвечать.

— Но на мои — да, — за всеми переживания, Хаджар как-то совсем забыл узнать о довольно интригующей оговорке. — Ответь, мне, Аркемейя, что такое законы Неба и Земли.

Хаджар чувствовал, что ему необходимо узнать об этом. Уже не раз и не два, он слышал упоминания о подобном явлении, которому подчинялись и Фрея, и Хельмер и боги.

— Это законы, — как о чем-то само собой разумеющемся говорила Аркемейя. — им подчиняется все сущее, все что было, есть и будет.

Она замолчала, а все, в том числе и Хаджар со Степным Клыком, ожидали услышать продолжения.

— И это все? — спросил Хаджар.

— Все, что я знаю, — ответила полукровка.

В этих простых словах содержался столь открытый намек, что не заметить его было невозможно.

— А кто знает больше?

— Мой отец, — широко и весьма плотоядно улыбнулась Аркемейя. — Возможно, перед тем оторвать тебе головы и съесть твои внутренности, он решит позабавить себя беседой.

На ласканцев такая угроза произвела неизгладимое впечатление, в то время как Хаджар уже успел к подобному немного привыкнуть.

— Кто их написал?

— Не знаю.

— Где их можно прочесть?

— Не знаю.

— Что будет за их нарушение?

— Их невозможно нарушить.

— Любой закон можно нарушить, — не согласился Хаджар. — Недавно ты пыталась нарушить свою клятву, которая тоже является законом, и мы оба видели к чему это едва было не привело.

В ответ на это Аркемейя лишь рассмеялась.

— А ты можешь вернуться во вчерашний день? Или не родится? Или воскресить своих отца и мать? Или потушить свет звезды и сделать тьму яркой? Законы “Неба и Земли” не рушимы и все сущее им подчиняется.

— Что за глупость, — возмутился Дерек. — Как можно подчиняться тому, что ни где не записано и никем не произнесено.

Внезапно Степной Клык прокашлялся.

— По старым легендам, — он предупреждающе посмотрел на Хаджара, намекая на необходимость держать язык за зубами. — где-то в обители нечест… Богов. Лежит две книги. В одной записаны судьбы всех существ. Во второй — законы, которым эти судьбы подчиняются.

— Значит их написали боги?

— Книги старше богов, — и, давая понять, что к разговору о богах больше не присоединится, Степной Клык вернулся к своему занятию — продолжил что-то толочь в ступке.

Хаджар же, глядя в костер, размышлял о услышанном. Получается, что Боги руководствовались законами, которые они не писали, но, тем не менее, им подчинялись? Да и вообще — что-то здесь не вязалось.

То, о чем говорила Аркемейя, напоминало законы физики, большинство из которых нарушались различными техниками. Но некоторые действительно, в отличии от “рукотворных” оставались нерушимыми. Слова же Степного Клыка имели совсем иной смысл.

Да и сама суть книг… нет, Хаджар был уверен, что речь шла о совсем разных явлениях.

— Единственное, что нас удерживает в этих землях — законы Неба и Земли, — пожала плечами Аркемейя.

— Получается, вам нужно что-то, что избавит вас от их гнета, — внезапно понял Хаджар. — И это явно не численность и не голая сила, иначе бы вы покинули эти скалы уже очень давно. Хотя нет… ваши разведывательные отряды тысячи лет их покидают… Значит…

— Земли