Дети Апокалипсиса: О Дивный Новый Мир - Иван Малки

Он. Стоящий. Смотрящий. Шепчущий без звука.

Ты смотришь?

— А теперь ты слушаешь, — пробормотал я в ответ и шагнул за дверь.

Я поднялся на платформу, где уже ждали Рысь и Тон. Для меня это была вторая вылазка, но для них — привычная рутина. Они всегда ходили вдвоём. Сработанная пара, в которой Рысь выполнял роль лидера, а Тон — технаря и аналитика.

— Добрался, значит, — сдержанно сказал Рысь, перекидывая лом из одной руки в другую.

— Не замёрз? — Тон проверил свои приборы, лениво скользнув взглядом по мне.

— Не замёрз, — попытался я ответить бодро, хотя внутри ощущал напряжённую дрожь. Ещё не успел оправиться от увиденного на мониторе.

— Лом сказал, что там кто-то шарится в северных шахтах, — продолжил Рысь. — Скорее всего, сталкеры с другого сектора.

— С какого? — спросил я. — У нас же мир с соседями, да?

— Мир — пока не найдут что-то стоящее, — сухо усмехнулся Тон. — Если добудут редкую технику, оружие или кое-что покруче, война не заставит себя ждать.

Рысь кивнул, перехватил лом поудобнее и направился к выходу с платформы:

— Пошли. Посмотрим, что там. Не нарываемся на драку, но и глаза закрывать не станем.

Мы шли по верхним коридорам, которые Тон и Рысь, похоже, знали наизусть. Я тихо плёлся за ними, стараясь осмотреться. Длинные переходы, уходящие в полумрак, коридоры, где сквозь ржавые балки пробивались тусклые лучи… Казалось, сам город давно выплеснул из себя все краски, остались лишь тень и отголоски чужих шагов.

— Северная зона начинается за тем пролетом, — сказал Тон, вглядываясь в карту на своём приборе. — Шахты там закрыты уже лет десять. Считаются нестабильными.

— Значит, пришлым это не помешало, — заметил я, стараясь быть аккуратным с расспросами.

— В том-то и дело. Кто-то полез за чем-то стоящим. Или просто идиоты. Но если они, к примеру, нашли рабочие БИО-капсулы, то весь наш сектор под ударом, — пояснил Рысь.

Мы добрались до массивных дверей, некогда автоматических, а теперь зафиксированных в полу заржавевшим швеллером. Между дверными створками оставалась узкая щель, куда мог пролезть человек или небольшой дрон.

— Стоп, — тихо сказал Тон, подсвечивая пол фонарём. — Смотри.

На пыльном полу виднелись отпечатки, слегка смазанные, но вполне различимые. Один явно тяжёлый, с заострённым рисунком подошвы, другой — более узкий, возможно, женский.

— Двое. Один крупнее, другой помельче, — подытожил Рысь, присев рядом с Тоном. — Точно не наши. Видишь бронепластину на носке? Мы так обувь не делаем.

— С какого сектора они могли прийти? — спросил я.

— У нас есть соседи на двадцать четвёртом и двадцать седьмом, — ответил Тон. — В двадцать четвёртом обычно ходят парами. Может, это они.

— Идём дальше. Но аккуратно, — распорядился Рысь. — Если они ещё внутри — не ввязываемся. Просто смотрим, кто такие.

Я кивнул. Внутри разгорелось одновременно любопытство и страх. Я чувствовал, что вот оно — первое настоящее столкновение с чужаками. В этом мире чужие могли быть врагами, союзниками, кем угодно. Но, скорее всего, чем-то, что отнимет у тебя жизнь, если ошибёшься.

Пробираясь дальше, мы шагнули в полуразрушенную шахту. Отсюда шёл сырой ветер, пахло плесенью и гнилым металлом. Я увидел на стене потускневшие надписи:

«ОСТОРОЖНО: ПРОВАЛ»,

«ШАХТА 17-А ЗАКРЫТА»,

«СПУСК ЗАПРЕЩЁН».

Кто-то не послушался.

— Осторожно, ступенька, — бросил Тон, перешагивая кучу осколков.

Где-то внизу раздался стук — может, отвалился кусок обшивки, а может, что-то двинулось само. Я ощутил, как волосы встают дыбом. Город будто следил за нами, как зверь из темноты.

— Если они ещё тут, — прошептал Рысь, наклоняясь к трещине в стене, — то мы скоро их найдём. Или они нас.

— Может, лучше подождать снаружи? — предложил я, стараясь не паниковать, а звучать рационально. — Зачем лезть им наперерез?

— Потому что, если они выйдут с чем-то, что сместит баланс, у нас начнётся война, — отрезал Тон. — Надо хотя бы знать, что это за люди.

Я сглотнул. Первый реальный конфликт в этом мире. Не драка с безумным взрослым, не патруль мимо страшных надписей, а столкновение с теми, кто может быть более опасным, чем любой одиночка.

— Хорошо, — выдавил я, сжимая трубу. — Давайте посмотрим, кто они.

Шахта уводила нас всё дальше во тьму, и я чувствовал: как только мы ступаем, в глубине будто дрожат камни или металл, реагируя на нашу наглость. Следы чужаков завлекали нас, их отпечатки становились чище, и хотелось понять — зачем они здесь?

Возможно, очень скоро мы узнаем ответ. Или не узнаем, если окажемся слишком медленными.

У меня внутри всё сжималось. Я ещё не готов умирать. Но и назад дороги нет: не бросать же их двоих. И так я продолжал ступать, всё глубже в шахту, словно в нутро безумного города, где каждый шаг звенел по нервам.

Мы идём следом за чужаками, — думал я.

Но, может, это они уже выследили нас.

Мы двигались всё глубже, пока коридор не перешёл в узкий тоннель, выеденный временем или кем-то, кто нашёл в нём убежище. Вдалеке слышался стук — гулкий, нерегулярный. Будто кто-то копал или ломал что-то в металлических глубинах.

Рысь шёл первым, уверенно держа лом наготове. Тон внимательно следил за показаниями своего прибора, старался не пропустить аномалий в сигнале. Я замыкал нашу тройку, то и дело оглядываясь. Каждый звук заставлял сердце биться сильнее. Мы искали сталкеров, но кто сказал, что они не ищут нас?

Узкий свет фонаря выхватывал из темноты ржавые балки, кучи мусора и переломанные перекрытия. Бетонная крошка хрустела под ногами, а воздух стал ещё сырее.

— Аккуратнее тут, — предупредил Тон. — Говорят, в шахтах полно самодельных ловушек.

— Понял, — бросил через плечо Рысь и сделал ещё шаг. В этот самый миг его нога вдруг задела тонкую металлическую проволоку, натянутую буквально в сантиметре над полом.

Я даже не успел крикнуть.

С пронзительным звоном проволока рванулась вверх. Пол под Рысью будто вздрогнул, а из стены вылетела раздвижная металлическая рама с закреплённым крюком. Один миг — и Рысь, брыкаясь, взлетел к потолку. Лом выпал из его руки и грохнулся где-то сбоку.

— Рысь! — завопил Тон.

— Твою же…! — успел выдохнуть я, бросаясь вперёд.

Но тут же что-то тяжёлое со звуком удара вырвалось из бокового люка. Огромная фигура — как зверь, выскочивший из засады. Он выглядел так, будто его запихнули в самодельную футбольную форму: толстая бронепластина на груди, плечевые накладки, шлем с обрезанным забралом, из-под которого виднелись только налитые кровью глаза. Существо шагнуло на меня, а точнее, оттолкнуло так, будто я был перышком. Меня швырнуло в стену, и мир на долю секунды вспыхнул болью.

— Ух! — вырвалось