Аксиома Эскобара: всегда занимай высоту - Сергей Анатольевич Артюхин

Мужчина встал и посмотрел на часы, висевшие под потолком за оргстеклом.

— Время пошло.

Глава 4

Впрочем, стоило Пабло пообещать Олбрайт жизнь, как она престала даже и думать о сопротивлении, и сходу вывалила на Эскобара и пару доверенных людей огромное количество информации. Последней было так много, что всего за несколько дней Пабло узнал и понял о внутривашингтонских раскладах больше, чем когда-либо. Неудивительно, ведь откуда бы ему иметь о них представление? Ни в одной из его прежних жизней доступа к подобной информации у него не имелось. А вот теперь…теперь надо было придумать, как можно всё вот это использовать.

Идей хватало: начиная с дискредитации того же сенатора Чарли Уилсона. Вообще, люди Пабло уже работали над этой задачей, но новая информация лишней точно не станет. Зацепить большим скандалом не одного только Уилсона, но и парочку его коллег — что могло быть приятнее. Уже представлялись заголовки американских газет, что-то из серии «Разгул наркоманов в Сенате!»

Конечно, Пабло осознавал, что все эти его игры — это огромный риск. Но, как уже не раз бывало в новой жизни, темная сторона требовала крови. Это не говоря о его сербской части, которая сейчас, когда Пабло смотрел на обессиленную резко постаревшую женщину, вообще испытывала мрачное удовлетворение.

А вот русская часть души согласна с последним не была. Что-то внутри протестовало против убийства чиновницы, пока не сделавшей ему лично ничего плохого. Впрочем, Эскобар никогда не отличался миролюбием. Уж не к своим врагам точно…

— Пожалуйста, — Олбрайт прекрасно понимала, к чему всё идёт. Первые робкие проблески надежды, что её оставят в живых, очень быстро ушли в небытие. Но она всё ещё думала, что какой-то шанс есть…пока её не притащили в новую, третью комнату, в которой она ещё не бывала. — Прошу, не надо.

Из её глаз безостановочно лились слёзы, на которые Эскобар смотрел всё так же холодно, как и раньше. В руке его был новенький Смит-и-Вессон, только что поданный одним из братьев. Мелькнувшая со стороны его русской части жалость была немедленно задавлена: перед внутренним взором всплыла картинка с мертвой Бояной, которую он доставал из развалин в девяносто девятом.

— Пожалуйста, прошу, вы же обещали…

— Я соврал, — договорить Мадлен не успела, Пабло поднял руку и выпустил в неё весь барабан. Где-то в груди поднялось ликование, а подсознание зашептало: «Так будет с каждым. С каждым!»

Олбрайт рухнула, словно марионетка, которой отрезали нити. 357-й «магнум» на таком расстоянии превратил её внутренности в месиво, убив практически мгновенно.

— В крематорий, — спокойно кивнул Эскобар, возвращая револьвер телохранителю и на автомате футболкой стирая с рукоятки отпечатки пальцев.

«Будто кто-то будет хоть что-нибудь здесь расследовать», — мелькнула мысль.

В ушах звенело — берушами Пабло не озаботился, и в замкнутом помещении грохот выстрелов оглушал.

Последнее время, после смерти Мигеля, рядом с ним всё чаще оставались братья: Хосе и Хесус. Да, они не то, чтобы выросли рядом с Пабло, но были в «лос Паблос» уже давно, практически с самого начала, да и, опять же, они рядом сражались, а это поневоле сближает. Сейчас в роли охранника выступал Хесус, безропотно принявший оружие и убравший его за пояс. После, уже после того, как эль Патрон вышел, он, вместе с ещё одним охранником уронил тело Олбрайт на каталку и повёз сжигать.

Будучи довольно практичным человеком — в основном — Эскобар не собирался давать газетчикам жареного материала, а полицейским — мотивации в виде массовых захоронений а-ля мексиканские картели двадцатого века. Так что жертв попросту сжигали в специально выстроенных в колумбийских джунглях крематориях. Порой, правда, тела выбрасывали в океан. Люди — враги Эскобара — должны были исчезать бесследно.

Почему? Ну хотя бы потому, что «нет тела — нет дела». Страсть к публичности «наказаний» легко сменилась на рациональное поведение. Потому что тот факт, что террористические методы не работают или, в лучшем случае, работают «так себе», Пабло прояснил для себя ещё в своей первой жизни.

Сработает ли его новый подход, где он будет демонстративно «не лезть» в политику? Где он максимально «бело» наращивает богатство и влияние? Большой вопрос…но попробовать стоило.

Главное — быть поаккуратнее. В его прошлой жизни он заигрался, возомнил себя слишком важным и неуязвимым и проиграл. Уже во второй половине восьмидесятых он постоянно жил в бегах, скрываясь и не имея возможности нормально пользоваться всем своим накопленным богатством. И для чего оно всё было? Чтобы сотни миллионов или даже миллиарды долларов были сожраны крысами или испорчены плесенью в неизвестных никому тайниках?

Последнее немного угнетало Пабло. Осознание, сколько он мог тогда сделать — и сколько он не сделал, потратив жизнь на совершенно бесполезную борьбу и кучу смертей совершенно невинных людей. Да и закопанных по джунглям денег, могущих принести родной стране что-то хорошее, тоже хватало… Что же, видимо, в том числе и поэтому он получил свой второй шанс, верно? А не для того, что пристреливать каких-то малопонятных баб из Штатов…

Откуда-то из глубины сознания снова поднялось что-то очень темное, но в этот раз как-то удивительно легко ушло обратно — Пабло только и начал перебирать свои четки. Последнее время он обратил внимание, что становится всё больше от них зависимым. Конечно, поневоле станешь религиозным, пережив такой опыт. Но после смерти Мигеля молитвы оказались тем якорем, что помог ему не свалиться в крушение всего направо и налево и не наделать глупостей. Дорогих глупостей.

После года с лишним адской работы почти без выходных настало время отдохнуть — с семьей. Пара-тройка недель или даже месяц ничего уже не изменят, все процессы в целом запущены и, что называется, «едут», так что можно, в кои веки, выдохнуть. Ну и заодно побыть подальше от Колумбии. А если вдруг все же он для чего-то понадобится, есть телефон…

Уже через два дня они с женой отправятся в путешествие, подобное тому, что он устраивал и в той жизни — парой лет позже, правда. Диснейленд, статуя Свободы, Белый Дом, Ниагарский водопад и Великие Озера…А потом Европа. Когда у тебя личный самолет и фактически безлимитный денежный поток, то вопрос комфортности путешествия и его длительности вообще не стоит.

Выйдя из здания, спрятанного под густыми кронами, Пабло сделал несколько глубоких вдохов-выдохов и потянулся. Светило Солнце, красиво пробиваясь лучами через листву. Именно такие моменты