Герой Империи 2 - Сергей Харченко

Эта сволочь вызвала охрану, но вряд ли та как-то способна повлиять на ситуацию.

— Твой ёж пытался меня убить! — закричал побледневший Фридрих, шлёпая на рану, оставленную моим питомцем, магический пластырь. — Его нужно усмирить! Прикажи ему остановиться!

— Даже не собираюсь, — оскалился я. — Тебе ведь нужно кое-что объяснить.

— Что⁈ Я не понимаю! — вытаращился на меня Фридрих. — Что объяснить⁈

Хрум загрохотал так, что заложило уши. Стёкла в шкафчиках, в окнах и на табло магических установок разнесло на мелкие осколки.

— Объяснить простую вещь, — продолжил я. — За всё, что ты делал с питомцами, придётся заплатить.

Фридрих, продолжая таращиться и хватать ртом воздух, не успел даже слова сказать. Одна из молний, которые проскакивали между иголок питомца, выскочила в сторону живодёра. Его жахнуло разрядом так, что кресло под ним треснуло и рассыпалось. Фридрих рухнул на пол, увлекая за собой несколько ванночек с медицинскими инструментами.

— Не-е-ет! — живодёр выставил ладони вперёд в защитном жесте, но Хрум был неумолим.

Пришлось остановить ежа, чтобы он вовсе Фридриха не убил. Пусть этот живодёр отвечает за содеянное по закону. Одним мощным ударом я вырубил его, оставляя лежать без сознания. Сфотографировав документы, из-за которых этого морального урода однозначно упекут за решётку, причём надолго, я отправил их на номер полицейского участка.

А затем услышал топот в коридоре. К нам спешили очередные цели для Хрума, но их тоже надо было лишь вырубить. Что я и передал питомцу.

Когда я проходил мимо столика, на глаза попалось портмоне. Достал из него пятитысячную купюру, спрятал её в карман. Настроение повысилось, ведь я вернул свои деньги.

Чёрную жемчужину я достал из-под стола. Когда Фридрих падал с кресла, он выронил ценный предмет из рук.

На входе пришлось немного повозиться. Охранники задействовали затормаживающие артефакты. Притом они пытались заглушить мой антимагический фон. Но Хрум вошёл в раж, не давая им ни единого шанса. Раскидал всех молниями в разные стороны. Благо сильных увечий не нанёс, контролируя мощность зарядов.

Прямо не ёж, а живой электрошокер!

Мы покинули здание, когда я заметил двух магов, появившихся со стороны беседок. Затем ещё трое выскочили сбоку. Я зевнул, накидывая на себя и Хрума антимагические куполы, а затем мы направились неспешной походкой к выходу с территории.

Фаерболы, ледяные стрелы, шаровые молнии растворялись, стоило им коснуться нейтрализующей защиты. Хрум радостно пыхтел и словно в тире расстреливал молниями тех, кто посмел встать у нас на пути.

Разумеется, уже никто не попыхивал кальяном в зонах отдыха. Все разбежались ещё до того, как мы вышли из здания. И это меня искренне порадовало. Так случайно не пострадают те, кто ни в чём не виновен.

Мы благополучно покинули это сволочное место, и я вспомнил о жемчужине, решив посетить оценщика. По пути ещё раз напомнил полиции, что отправил им документы о злодеяниях Фридриха, ведь ответа я так и не дождался. И наконец-то стало понятно, что отреагировали они сразу же, как только получили от меня послание. Участковый прислал сообщение, что уже выехали на место. Ещё бы не выехали. Содержимое тех папок красноречиво указывало на злостное преступление.

Маги не успеют очнуться и спасти своего нанимателя от кары. Живодерство запрещено по законам Российской Империи.

Захарченко я застал за подписанием документов. Увидев меня с Хрумом, который выглянул из-за пазухи, оценщик отвлёкся, прищурился и изучающе вгляделся в боевого ежа. Затем изменился в лице, замирая в кресле.

— Сюда с питомцами нельзя, Александр, — заявил он, хлопая глазами. — Вы, наверное, не видели предупредительный знак на входе. Хотя его сложно не заметить.

— Геннадий Алексеевич, я его не могу оставить. Притом посмотрите на этого милаху. Он вполне безобидный, — ответил я.

Захарченко обдумывал свои слова несколько секунд, нервно постукивая пальцами по столу. Затем кивнул.

— Хорошо. Надеюсь, что он будет сидеть тихо, — произнёс он, скрывая волнение. — Вы что-то хотите продать? Или пришли проконсультироваться?

— Продать, — ответил я, подкрепив свои слова действием. Выложил перед ним крупную жемчужину. И следом — мелкую, красного цвета.

— О-о-о, — протянул Захарченко, изучая под своим биноклем более крупный предмет. — Это интересный экземпляр. Сразу говорю, за него вы получите сто тысяч.

Понятно, что этот предмет стоил дороже, тем более оценщик опасался, что я уйду к другому специалисту. Поэтому торга не было. Почти.

— Сто двадцать, — ответил я.

— Молодой человек, — криво усмехнулся Захарченко. — Я знаю, что говорю… Сто десять.

— По рукам, — слегка улыбнулся я.

— А вот это будет стоить сорок, не больше, — ответил оценщик.

Я не стал торговаться. Пусть будет сорок. Для мелкой жемчужины это даже много.

Расплатившись, Захарченко с довольным видом положил ценные предметы в красную шкатулочку.

— Вы меня очень радуете, Александр, приходите почаще, — оскалился он. — Буду честен. На ваши товары уже собралась очередь из клиентов. Так что, надеюсь, что это не последняя наша встреча.

— Это не от меня зависит, — туманно объяснил я. И покинул душную комнату, оставляя Захарченко в глубокой задумчивости.

Что ж, внезапно я стал богаче на сто пятьдесят тысяч. И уверен, что это всего лишь начало. Что же касается клыка, который не хотел остывать и даже через коробочку издавал пульсирующие волны тепла, я решил поискать тех, кто мог мне подсказать по поводу него в профессорской среде. В академиях преподаёт много светлых голов. И Лиза, которая училась в одном из таких учреждений, может подсказать мне нужного человека.

Мы пешком прошлись два квартала, заворачивая в замеченный в стороне парк. И я выпустил питомца на травку. Хрум настолько развеселился, что даже начал подфыркивать знакомую мелодию. Что-то похожее я слышал в прошлой жизни, вроде песни Винни-Пуха.

Макс всё-таки накаркал. Стоило нам дойти до центрального фонтана, как встретили двух подростков.

— Смотри, страйт-блэк, тот самый! — воскликнул один из них, с рыжей копной на голове.

— Точно! — улыбнулся второй, длинноносый. — Дядь, а можно сфоткаться с питомцем?

Я взглянул на Хрума, который тоже замер, подозрительно посматривая на парней.

— Можно. Но на руки брать его нельзя, может уколоть иголками, — предупредил я.

Разумеется, они услышали только, что можно, и рыжий схватил боевого ежа на руки. Хорошо, что Хрум вовремя спрятал иглы, иначе бы точно поранил его.

Они