Маг из Ассурина том 3 - Татьяна Кирсанова

— Амадей, что происходит? — спросил светлый приятеля.

— Ты предал меня, решил жениться на дочери наместника и занять моё место?

— Да, кто тебе сказал такое⁈

— Можешь не пытаться обмануть меня, я всё знаю.

Амадей надеялся, что приятель опровергнет его слова, но Матеус отвел глаза и ничего не ответил.

— Что ты будешь с ним делать? — спросил Амадей.

— Тебе так важно это знать?

— Он хоть и предатель, но всё же мой друг.

— Ты разочаровываешь меня, Амадей, — протянула Гликерия.

— Прекрасная моя, но я ведь еще и ревную.—

— А вот это ты точно не должен делать. Кажется, Матеус хотел тепла. Смотри, сейчас я согрею его.

Гликерия сняла со стены факел и поднесла его к светлому. Туника мгновенно вспыхнула. Матеус заорал.

— Ты что делаешь⁈ — воскликнул Амадей. — Это уж слишком!

Точным ударом тьмы он уничтожил пламя вместе с одеждой. Открылось обнаженное тело с ожогами.

— Если хочешь убить его, то сделай это быстро. Пытать-то зачем?

Гликерия загадочно улыбнулась.

— Пойдем побеседуем на вершине башни, сегодня такая прекрасная луна…

— Амадей, стой! — истошно крикнул Матеус. — Не оставляй меня тут, умоляю. Лучше убей, только не оставляй у этой хоровой бабы.

— Когда я вернусь, — спокойно произнесла Гликерия, — ты заплатишь за свои слова. Пойдем, Амадей.

Матеус кричал, умолял, но дверь захлопнулась, и он остался один среди каменных стен.

Амадей вслед за Гликерией поднялся по лестнице на самый верх. Тут была открытая площадка. С неба светила огромная, полная луна, почему-то сегодня она была алого цвета.

— Ты прекрасно послужил мне, Амадей, и в награду получишь моё полное покровительство и силу. Хочешь знать подробности?

— Говори, — ответил темный.

Он всё еще был под впечатлением от произошедшего, сомнения прокрались в его разум, не слишком ли много хочет эта женщина…

— Я научу тебя перемещаться порталами. Но у меня условие: ты должен хранить свой навык втайне до поры до времени.

Амадей кивнул, в его глазах вновь зажегся интерес.

— А еще я подарю тебе особенную власть над жизнью и смертью людей. Единожды данная клятва не позволит им ослушаться ни одного твоего приказа. Все твои дети будут рождаться с даром, и внуки тоже. Ну и, конечно, ты получишь Риорунг. Но я не смогу передать часть своей силы без жертвоприношения. Матеус — идеальная жертва. Если ты хочешь, чтобы я не мучила его долго — убей сам.

Амадею показалось, что его душа в груди сжалась в тугой тяжелый ком.

— Ты согласен? Или Матеус останется здесь очень надолго. Всегда хотела знать: сколько можно пытать светлого прежде, чем он сойдет с ума.

— Хорошо, давай покончим с этим, — выдохнул Амадей.

Они направились обратно в подземелье. Снизу послышались вопли, голос Матеуса звучал так, что казалось, это и не человек вовсе. Амадей почувствовал, что у него внутри всё сжалось, ладони покрылись холодным потом. Он замер, упершись рукой в стену, пальцы сами собой вцепились в камень. Нет! Он не хочет знать, что происходит там, внизу!

Гликерия, шедшая впереди, обернулась и смерила его презрительным взглядом.

— Ну ты еще поплачь!

Амадей кое-как взял себя в руки и преодолел остаток пути.

Когда темная отворила дверь, он увидел черного ворона, сидящего на голове Матеуса.

— Кышь! — махнула рукой Гликерия.

Птица слетела с несчастного. На Амадея смотрели страшные кровавые глазницы.

Гликерия позвонила в колокольчик, в помещение вошел молчаливый слуга. Он снял светлого с цепи. Они вновь поднялись на самую верхнюю площадку.

— Смотри, — сказала Гликерия, отправляя огонек вниз.

Там было вбито множество острых кольев.

— Просто толкни его вниз, и всё будет кончено.

Амадей посмотрел в глаза темной. Было видно, что всё происходящее доставляет ей наслаждение. Алые отблески в глазах мерцали с невероятной силой, Амадею начало казаться, что он видит в её зрачках множество костров, в пламене которых корчатся люди. И тут же он почувствовал желание быть охваченным этой дьявольской силой, в нем смешалась похоть и крайнее отвращение. Сейчас он ненавидел её и себя, и при этом получал ни с чем не сравнимое наслаждение.

— Ну же! Когда он будет умирать, мы станем одним, любимый! Толкни его вниз.

— Амадей, — простонал Матеус, — прошу тебя, прерви мои страдания.

И тогда он схватил бывшего друга за плечи и толкнул вниз, на торчащие из земли высокие колья.

Гликерия обняла его. Амадею показалось, что он сгорает заживо, его вопль слился со звуками агонии умирающего светлого. Казалось, это будет длиться вечно. Но вскоре Гликерия отпустила Амадея. Он, словно неживой, подошел и посмотрел вниз. Тело Матеуса безжизненно свисало с кольев, на лице застыло выражение невыносимой боли. Его источник был мертв.

— Пойдем со мной, Амадей. Ты заслужил награду.

Они спустились по ступеням в спальню. Перед глазами темного стояло лицо мертвого друга. Гликерия протянула ему вино, он машинально выпил и посмотрел на неё. Казалось, что от Гликерии отделилось множество темных отростков, которые проникли в его сущность, вызывая острое до боли желание. Он позволил этому чувству полностью завладеть им, всё что угодно, лишь бы забыть о произошедшем.

Амадею казалось, что он потерялся во времени, но когда Гликерия слезла с кровати и приказала ему идти за ней, еще стояла ночь. Она вытащила из сундука и протянула Амадею кинжал. Ножны украшал тончайший узор из незнакомых знаков, в навершие был вставлен огромный черный кристалл и несколько сапфиров.

— Возьми, — сказала Гликерия. — Это мой тебе подарок. С его помощью ты будешь собирать для меня человеческие жизни. Пойдем, я покажу, как он работает.

Они вошли в темную воронку и оказались на портовой площади. Корабли мирно покачивались на волнах, над ними светили звезды и рыскали чайки в поисках еды. Дул ночной ветер, разнося запах рыбы и застоявшейся воды. Казалось, тут никого нет. Но маг ощутил сидящих под стеной людей.

— Прикажи им следовать за нами, — сказала Гликерия.

Амадей подошел к бедолагам, которые не сумели заработать за день на постой в городе. Спать на улицах Ненавии было строго запрещено.

— Работа нужна? — спросил он.

Те посмотрели на него с надеждой.

— Тогда следуйте за мной.

— Все нам не нужны, вот эти трое пусть идут, — сказала Гликерия, показывая на самых молодых. — Вы точно хотите служить этому господину? Или халяву ищете? На всё готовы?

Двое кивнули, а третий внимательно посмотрел на лицо девушки и спросил:

— Что делать-то нужно?

— Всё, что прикажут.

Он мотнул головой и сел обратно.

— Нужен третий.

Один из мужчин поднялся.

— Возьмите меня, кажется, я уже на всё готов.

Гликерия кивнула и решительно направилась во тьму, туда, где