Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы - Марк Михайлович Вевиоровский

Накажу, оставлю без сладкого! Так пока вы еще … так налейте себе из этой бутылки … и крепко держите стопки в руке … пока не скомандую … Жевать одной рукой!

Молодые женщины тесно сидели за небольшим столом и внимательно смотрели на него. Они раскраснелись – не от выпитого, просто в помещениях интерната было тепловато. Такие разные и такие одинаковые …

Он переждал смех.

– А теперь слушайте внимательно. Ваши сыновья отличаются от вас тем, что они умеют разговаривать друг с другом мысленно, без помощи звуковой речи …

– Ох … – и не понять было, чего больше было в этом общем вздохе – изумления или облегченья.

– Они телепаты … Ваши сыновья и представить себе не могли, что они особенные, и никак не могли понять, почему их мамы с ними не общаются так, как они это делают между собой …

– Ох …

– Они не могли понять, почему с ними не общаются и все окружающие их люди. Они долго вообще не воспринимали звуковую речь …

– Ох …

– А потом, когда начали понемногу воспринимать слова, не могли понять их смысла … Потом, постепенно, начали понимать звуковую речь, но все равно не понимали, почему же с ними говорят не так, как они привыкли общаться друг с другом …

– А-а? …

– А учиться звуковой речи они не видели необходимости – они же не получали в виде звуковой речи никакой новой информации, с ними не занимались, решив, что они неспособные …

– Ой! …

– А я просто объяснил этим маленьким человечкам, что большинство людей общаются путем звуковой речи, а нас, – и Свиридов подчеркнул это, – Нас, таких, которые умеют делать это без слов, очень мало, и поэтому надо уметь говорить словами …

– Ой! …

Молодые женщины смотрели на Свиридова с ужасом и восхищением.

У некоторых кулачки, сжимавшие стопки с коньяком, дрожали.

– Я вижу, что у некоторых мам уже очень сильно чешутся языки и им хочется что-то спросить, но потерпите еще чуть-чуть … Теперь я хочу выпить за здоровье всех ваших сыновей! Давайте за них!

Мам уговаривать не пришлось, все дружно выпили, но Свиридов опять не дал им раскрыть рта.

– Сейчас я буду каждой из вас рассказывать о ее сыне … Но перед этим я хочу выпить с каждой на брудершафт и побрататься.

– Что сделать?

– Как это?

– Я стану каждой из вас названным братом, а вы мне – названными сестрами.

– А наши мальчики?

– Дети сестры – это кто? Племянники? Значит, они мне будут племянниками. Как, пойдет?

– Пойдет!!!

– С кого начнем? … Нет, нет, я выберу сам.

Свиридов обошел стол и подошел к Галине Вознюковой. Та встала, подняла рюмку.

Они сплели руки, выпили.

– Здравствуй, сестренка! – Свиридов легонько притянул Галину и поцеловал ее в губы.

– Здравствуй … братец …– нерешительно выговорила Вознюкова.

Им освободили место и они сели рядом, Свиридов взял Галину за руку.

– Сестренка моя, я сейчас буду тебе рассказывать о твоем сыне Сереже … Он нормальный здоровый мальчик, только обладает телепатическим способностями и умеет передавать мысли и слова на расстоянии. Он очень восприимчив, схватывает понятия моментально, обучается, как и все остальные мальчики, легко и с удовольствием …

– Но он так плохо растет …

– А вот почему все они медленно растут – будем разбираться… У твоего Сережи хорошо развито логическое мышление … и, как мне показалось, не в ущерб эмоциональному … Он очень привязан к тебе, скучает без тебя …

– И я так скучаю без него! …

– Теперь развиваться он будет быстрее, может быть даже быстрее, чем я думаю …

– Так он не болен?

– Нет, он не болен. И никто из мальчиков не болен. Хотя физически они отстают от своих сверстников …

И Галина, и другие мамы с неослабным вниманием слушали Свиридова, не отрываясь смотрели на него, ему в глаза, ему в рот. И рты их сами собой раскрывались, и они забывали жевать …

Свиридов поборол желание заглянуть в сознание Вознюковой, погладил ее руку.

– Вот так, сестренка, очень хороший племянничек у меня появился!

– Анатолий Иванович, а …

– Накажу! Сейчас за волосья и об печку! – грозные слова Свиридова вызвали улыбку у Вознюковой и смех у остальных. – Я вам посмеюсь! Всем достанется!

– Анатолий … а эти его способности на здоровье не отразятся? – привыкая к необычному обращению спросила Вознюкова.

– А никто же не знает, как и на что они могут повлиять … Будем думать о лучшем … – он еще раз погладил ее руку.

– Спасибо тебе, братец, – Вознюкова придвинулась и поцеловала Свиридова.

– Катя, давай теперь с тобой выпьем и поцелуемся.

– Давайте, Анатолий Иванович!

– Накажу!

– Так мы еще не выпили!

– И не поцеловались!

– Здравствуй, сестренка!

– Здравствуй, братик!

– Сын твой, Катерина, большой молодец и большая умница! Я тебе по секрету скажу, математические способности у него … о-го-го! А так – нормальный хороший мальчишка, тихий, правда, очень, но зато не хулиганистый, как некоторые!

– А кто хулиганистый?

– Очередь дойдет! А теперь очередь Веры, Веры Степановны. Там – Вера, тут – Вера … Как вас различать? И похожи – как из одного лукошка! Вера Степановна! Сами там придумайте, чтобы мне было удобнее вас различать … За твоего сынишку, за Петю!

– Здравствуй, сестренка!

– Здравствуй, брат!

– А целоваться ты горазда!

– А ты, будто, нет!

– Петя – человек очень серьезный, ну, уж никак не в тебя! Как бы большим ученым не стал.

– Ну, будто бы! Как ты можешь знать наперед?

– Как бы он нам назавтра сюрприз не устроил …

– Что такое? Да не пугайте … не пугай ты …

– А ты не пугайся … Теперь вам всем пугаться без пользы – что есть, то есть, и никуда теперь от этого не денешься. Так вот, есть у меня подозрение, что заговорит он завтра … по-английски …

– Ну-у!?

– Я ведь сказку-то читал им на английском языке …

– Ну, Толя, ты даешь! – сказала это Зина, с которой Свиридов еще не побратался и не поцеловался, но какое это имело значение.

– Ничего, сестренки, привыкайте, со мною тоже не соскучишься! Я ведь говорю с ними – слова говорю, а мысленно дублирую, чтобы они поняли …

– Ну-у … Толя, а как это?

– Как-нибудь объясню потом … Только болтать об этом не надо … Ни о мальчиках, ни обо мне … Тем более, что не один я такой …

Свиридов выпивал свою стопку с каждой из мам, и на закусывание времени у