Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы - Марк Михайлович Вевиоровский

Как только Свиридов вошел все ребятишки бросились к нему.

– Дядя Толя!

– Я пришел! Я с вами! Что же вы побросали своих мам?

Свиридов старательно и четко выговаривал слова и мысленно повторял их. От ребят шел сильный эмоциональный сигнал радости.

– Иди … к … нам …

И они за руки повели его к мамам, и усадили рядом, и опять устроились каждый около своей мамы.

– Ма … мочка … это … дядя Толя … он … хороший, – каждый по-своему и своими словами объяснял своей маме, кто к ним пришел.

Мамы сперва не поняли, но потом растерялись еще больше – ведь дети увидели Свиридова впервые только сегодня и общались с ним не более минуты.

– Ребятишки, – устроившись на ковре сказал Свиридов, – а уже пора ужинать.

– Мы … так … мало … поговорили …

– А ты … не … уйдешь?

Мальчики старательно говорили вслух.

– Нет, я не уйду. А сейчас пошли мыть руки! Смоем с наших рук всяких микробов!

– А почему … их … не видно?

Все начали разглядывать свои ладошки.

– Пошли, расскажу, – Свиридов поднялся и за ним начали послушно вставать мальчики.

– А вы что-же не встаете, милые вы наши мамы? Давайте, давайте, с ваших рук тоже можно смыть очень много всякой всячины! Ребятки, помогите встать мамам!

Калерия Спиридоновна, привыкшая к долгим сборам детей перед едой, испытала легкий шок. Войдя в столовую, она увидела детей уже за столами. Но мало того – мальчики старательно пытались есть сами!

– Ничего, что ложка большая и тяжелая, – Свиридов ходил между столами, – Маме тоже тяжело таскать такую ложку. Вы все уже такие большие, и форменное безобразие – заставлять мам кормить вас с ложечки!

Свиридов даже взмок от напряжения – мало было говорить внятно, нужно было еще мысленно дублировать сказанное, но дублировать так, чтобы его поняли мальчики, чтобы новые понятия и слова сразу бы становились понятными им.

Когда мальчики, вылезая из-за стола громко стали говорить «спасибо», Калерия Спиридоновна покачнулась и вынуждена была прислониться к стене, а потом просто тихонечко вышла из столовой.

После ужина мальчики притащили целый ящик кубиков и все вместе стали строить домики. Лежа на животе Свиридов вместе с мамами и мальчиками старательно выстраивал дома и улицы – самое интересное, что мальчики строили не как попало, а строили по какому-то плану, и этот план рождался у них тут-же и совместно. В свои общие мысли они просто подключили Свиридова, и он при этом не испытал никакого насилия, принуждения, подчинения – просто они мыслили вместе. И обменивались мыслями – с ним могли посчитаться, а могли и не согласится с его соображениями!

– Чур, укладывать мальчиков спать буду я! – поднял руку Свиридов, – Марш мыть носы, ноги и уши! Мамы умывают своих мальчиков! И не перепутайте!

Ответом ему был радостный смех мальчиков и растерянные улыбки мам, так еще и не освоившихся с совершенно изменившимися детьми.

– Ты нам почитай … или расскажи что-нибудь, ладно?

Свиридов отметил, что речь мальчиков заметно изменилась. Она стала более ровной и обыкновенной – правда, если не считать, что часа три назад они вообще не разговаривали.

ЗВОНОК ТОНЕ с ПРИВЕТОМ БАРАНОВУ

– Ну, девки, вы что-нибудь понимаете?

– А ты?

– Нина, сумка твоя где?

– А хлеб кто брал?

– Да уймитесь вы! Кто-нибудь что-нибудь понимает?

– А ты сама-то, Вера, понимаешь что-нибудь?

– То-то и оно, что ничегошеньки не понимаю! Заговорили, да еще как! Свиридова … ну, только что не облизывать готовы … Слушаются его … Мой Боря никогда и не целовал меня, а тут как обнимет, как прижмется …

– А вы заметили, что когда мы вошли – они начали говорить … с трудом, что ли. А потом как разошлись, а?

– Галь, а твой-то как тебя обнимал? А чего он тебе все говорил-то?

– Не поверишь, Катя, он меня успокаивал, чтобы я не волновалась … чтобы не переживала за то, что он не говорил со мной раньше. Все, говорит, наладится и устроится – откуда он слова-то такие знает?

– Ой, девки, что-то будет! Скорей бы Свиридов пришел – все как-то объяснит!

– Ты бы лучше на стол накрыла, чем вздыхать …

– Да он еще не скоро их умотает – разве их быстро уложишь после такого … Да еще книжку взял на аглицком языке – ну, виданное ли это дело? Я ее сама через пень колоду понимаю … всего три страницы осилила …

Вошел Свиридов.

– Стол не накрыт, в стаканы не налито! Ну, что за дела! Всех уволю! – весело заворчал он.

Зина чуть не выронила колбасу.

– Анатолий Иванович … что, уже?

– Сопят, голубчики! Я пойду позвоню, а вы тут оборудуйте все … Вон там в моей сумке возьмите … боеприпасы.

В кабинете Калерии Спиридоновны резко пахло валерьянкой.

– Как мне позвонить, Калерия Спиридоновна?

– Через коммутатор … мы называем научный городок «берлогой», телефонистки на коммутаторе привыкли …

Соединили быстро.

– Тонечка? Это я. Как дела у вас? Поужинали?

– У меня все в порядке. Устал немножко … кое-какие кое-каки … Я с Сашей не связался, передай ему привет и мою просьбу приехать завтра сюда …

– Я приеду завтра в середине дня …

– Да, ребятишки хорошие, нормальные ребятишки … Я их укладывал спать сейчас, читал им сказку …

– Обязательно … Обязательно … И тебя, и его целую … Спокойно вам ночи … До завтра.

Калерия Спиридоновна хотела что-то сказать, но Свиридов уже вышел.

БРАТАНИЕ и РАССКАЗЫ о МАЛЬЧИКАХ

Женщины ждали его сидя вокруг небольшого тесно уставленного тарелками стола. В центре стола стояли несколько бутылок.

– Вот это – другое дело! Где прикажете сесть?

– Анатолий Иванович, идите сюда!

– Анатолий Иванович, что вам положить?

– Что налить?

– Девочки …

Стало тихо-тихо. Мамы смотрели на Свиридова с ожиданьем и нетерпением.

– Девочки, – еще раз очень тихо повторил Свиридов, – милые вы мои девчонки … Ну, все! Можно мне взять все в свои руки?

– Конечно …

– И нас тоже можно …

– Ну, ну, – Свиридов расслышал негромкую реплику и погрозил смутившейся Вере пальцем, – Дойдет время и до вас! Налейте-ка пока!

– За знакомство, со свиданьицем!

Все выпили, принялись за еду. А Свиридов, успевая жевать, продолжил.

– Сейчас я вам всем расскажу про ваших мальчиков … Каждой из вас … И про каждого … А пока вы еще не пьяные … И чего-то еще соображаете …

– Анатолий Иванович!

– Без реплик!