Время отдавать - Владимир Львович Кусакин

— С новым званием разумеется. — довольный Циммерман рассмеялся. — Я введу вас в курс дела.

Сарай порта Тикси куда они пришли через пол-часа был пуст за исключением Мухомора сидевшего в нарукавниках за канцелярским столом и обрывающего крылья мухе которую поймал перед этим. Увидев вошедших он вскочил, расплескав чай из стакана.

— Здравствуйте, господа! Гутен морген!

— Мы пришёль к господин Прохоров. — сказал Гюнтерделая шаг назад к двери.

— А его нет! — как обрадовавшись быстро проговорил секретарь. — Никого нет, а по какому делу вы побеспокоились господа?

Теперь он кланялся почти беспрестанно.

— Я хотель узнать который теперь время. — сказал Август Циммер. — Двенадцать день или двенадцать ночь?

Мухомор застыл словно не мог поверить тому что он слышит.

— Моя твоя не понимай. — наконец выдавил он, затравленно глядя на посетителей.

— Ах, да! — Циммер достал из кармана часы, показал циферблат Алику, они показывали 12 часов. — Прошу прощенья!

— Приказывайте! — секретарь щёлкнул каблуками, его синюшные руки вытянулись по швам и в глазах блеснул огонь.

— Боже мой Алекс, что они с тобой сделали? — потрясённый Циммер опустился на скрипучий стул.

— Мы знакомы, господин…?

— Август, просто Август, мой дорогой мальчик.

— Дядя Август?! Вы тоже сильно изменились, я не узнал вас. Простите.

Алик сел и засунув руку в рот, стал обкусывать чёрный потрескавшийся ноготь, при этом его ноги непроизвольно тряслись.

— Я надеюсь ты понимаешь что болен, Алекс?

— Да, дядя Август. Я болен.

— Ты поможешь своей стране последний раз, потом вот этот офицер отвезёт тебя на родину. Ты помнишь Фатерланд?

— Шоколадные конфеты. Мама покупала мне их каждый день.

— Шизофрения осложнённая маниакально депрессивным психозом. — подумал Август Циммер. — Долго он не выдержит, но нам долго и не надо.

— У тебя новое задание, Алекс. Ты должен занять кресло своего начальника Прохорова. Это совсем просто.

Он вытащил из кармана пузырёк с таблетками.

— Одной достаточно чтобы сердце остановилось навсегда. Ты не забыл как это делать?

— Я боюсь дядя, этот НКВДешник…

— Его я возьму на себя, он не сможет сделать тебе ничего. Только постарайся быть подальше, когда Прохоров… ну ты понял. Теперь придумай сам, почему мы приходили и о чём разговаривали?

— Вы просили оформить документы на сдачу-приёмку рыбы. Но раньше завтрашнего дня я не могу. Карантинные бумаги должен подписать фельдшер, а он неизвестно где.

— Не торопись, мой мальчик. Мы должны уехать ненадолго, за это время ты выполнишь задание. Так?

— Да, дядя Август. А если меня не назначат начальником порта?

— Ты будешь большим начальником Алекс. Это я тебе обещаю.

— Время, господин штурмбаннфюрер. — наклонившись к уху Циммера шепнул Гюнтер.

— Нам пора, Алекс. До свиданья!

Алик вскочил намереваясь обнять дядюшку, но наткнулся на протянутую руку в чёрной перчатке. Он почтительно пожал её и повернулся к Гюнтеру, но тот уже был на пороге.

— Auf Wiedersehen, Alex! Send irgendwen hinter Befehlshaber des Hafens. (До свидания Алех, пошли кого-нибудь за начальником порта.)

Москва 2005 г.

Из записи совещания в кабинете руководителя военной разведки:

— Кто-нибудь может мне сказать, что всё это значит? — генерал-майор во главе стола в раздражении сломал карандаш.

— Расследуем, Борис Петрович.

— Они расследуют! Целый отдел испарился неизвестно куда…

— Почему же неизвестно? Командировка в Италию была утверждена вами. Видимо произошла какая-то накладка, наши коллеги из ЦРУ, БНД, а также Моссада и Эль Бахри утверждают что они ничего не знают. У американцев тоже проблема, пропал резидент, и по всем данным причастен к этому «Копперфильд», который встречался с ним в ночь исчезновения для передачи сведений о «Кфире».

— Видел я его по телевизору, выяснили где он сейчас?

— Настоящий Копперфильд?

— Нет, игрушечный, вашу мать!

— Товарищ генерал, — обратился к нему мужчина средних лет одетый в штатский костюм прерывая молчание повисшее за столом, — вы должно быть не в курсе. Копперфильд это кличка агента…

— Нашего агента?

— Нет, товарищ генерал.

— А чьего?

— Это очень сложный вопрос. Копперфильд ничейный агент. Он не принадлежит ни к одной разведке, но иногда помогает тем или иным способом. Или не помогает. Вы в курсе что произошло в 1995 году в Африке?

— А вы в курсе что произойдёт с вами, если вы не перестанете строить из меня дурака? Я уже три месяца занимаю этот пост и всё это время ощущаю кривые взгляды. Где ваша реальная помощь? Где, я вас спрашиваю? Не можете справиться с каким-то ублюдочным фокусником, а называете себя профессионалами! Полковник Коваленко пропал в Италии вместе со всей резидентурой, а вы сидите тут нарушаете субординацию и протираете штаны. Где отдача?

Секретарь тенью скользнул из приёмной и наклонившись к уху генерала сказал громким шёпотом:

— Телеграмма, товарищ генерал. Только что получена обычным каналом из Мюнхена.

— Что значит обычным? — спросил генерал вынимая очки.

— Почтальон принёс.

— Какой почтальон?

— Обыкновенный, который срочные телеграммы разносит.

— И часто к вам в Главное управление почтальоны захаживают? Это что за бардак? Он арестован?

— Никак нет, сидит ждёт ответа.

— Кого ему надо?

— Ответ, если вы соблаговолите прочесть вот здесь… Здесь написано что вы должны послать уведомление о прочтении и расписаться за доставку тоже.

Кровь ударила в голову генерал-майора. Быстрым движением он разорвал пакет с телеграммой надвое, сложил порванный листок и прочитал:

«Барон и баронесса фон Бернштайн уведомляют заинтересованных лиц о свадьбе имевшей место быть вчера в замке Кройцберг, полный список присутствовавших можно прочитать на страницах «Фёлькише беобахер», а также приглашают новых гостей на празднование дня пива, которое состоится 15 сентября 2005 г. в поместье Покровских-Авериных-фон Берштайн по адресу…

— Ерунда какая-то! — генерал оттолкнул от себя порванный лист.

— Разрешите? — мужчина в гражданском костюме встал протягивая руку.

— Ааа! Мой неуловимый заместитель полковник Громов? Может расскажете нам чем вы занимались всё это время? За три месяца что я являюсь вашим начальником вас видели здесь только один раз. У вас есть чем поделиться с товарищами по работе?

Неловкое молчание повисло над столом. У офицеров заледенели глаза. То что предлагал этот