Фантастика 2025-170 - Анатолий Анатольевич Логинов

решила, что Эрмилине о медведе ничего не скажу. Наверняка по правилам ей положено докладывать обо всех угрозах, нависших над подопечной. Конечно, она отличная девчонка, и с ней можно договориться, чтобы молчала. Но если вдруг вскроется это маленькое недоразумение – я покосилась на медведя: вот уж и правда недоразумение! – меня, как всесторонне одарённую студентку, поругают, зашлют чистить подвалы, ещё что-нибудь придумают наказательное, но из Академии вряд ли выставят. А её – большой вопрос.

А если Эрмилина ни о чём не будет знать, то ни один их магический детектор лжи – если, конечно, у них что-то похожее имеется – не покажет, что она была виновата.

– Значит, так. В доме не болтать. По крайней мере, пока мы не одни. Понял? – инструктировала я. – Прикинься ветошью и не отсвечивай.

– Началось, – недовольно проворчал медведь.

Похоже, он не воспринимал мои слова всерьёз.

– Не будешь слушаться, – прошипела я, – отправишься назад в подвал. Я туда ещё две недели буду ходить, так что мне не составит труда прихватить тебя с собой. И заметь, останешься в убранной комнате, куда ещё тыщу лет, возможно, никто не войдёт.

Медведь молчал, только недовольно сопел.

– Я рада, что мы достигли взаимопонимания.

Дорога до дома показалась мне очень длинной. Ноги отказывались слушаться, глаза норовили закрыться. Кто сказал, что невозможно спать на ходу? Попробовать-то стоит.

И всё-таки мы добрались – я и медведь. Перед самым крыльцом я спохватилась и как следует его почистила, встряхивая и похлопывая. Медведь молча вытерпел экзекуцию. Странно, но пыли на нем было меньше, чем на мне.

Я вошла в свою комнату, посадила незваного гостя в угол, быстро сбегала в душ и почти упала на лавку. Эрмилина обо мне позаботилась: остывший ужин стоял на подносе.

– Это что ещё такое? – удивлённо протянул медведь. – Что за лачуга такая?

– А это мои палаты каменные, – ехидно сказала я. – Привыкай.

– Холопам теперь разрешают учиться в Академии?

– Сам ты холоп! И вообще, замолчи. Подвал помнишь?

Он замолчал, и я смогла спокойно поесть.

Спать хотелось ужасно, но у меня оставалось ещё одно важное дело. Я собрала остатки ужина и понесла их на улицу. Котенка рядом не было, не появился он и после того, как еда оказалась на обычном месте. Ну что ж, я бы, конечно, с удовольствием почесала его за ушком, но нет так нет. Завтрак, который я оставляла утром, исчез, а значит, с моим обжорой всё в порядке.

Я вернулась в комнату и на мгновение застыла на пороге. Нужно было раздеваться и ложиться спать. Только вот я понятия не имела: сущность, вселённая в медведя, – оно вообще кто? Ну, то есть мальчик или девочка? С Рыжиком этот вопрос решился легко, стоило котёнку поднять хвост трубой, стало понятно: пацан. А как быть с этим? Спросить неудобно. Не под хвост же ему заглядывать? Да и понятно, что тело игрушечного медведя для сущности, которая там сейчас находилась, неродное.

Я решительно подошла к медведю и развернула его лицом к углу, а этот зараза рассмеялся. Я задумалась. Вряд ли он смотрит стеклянными бусинами-глазами. Да я понятия не имею, как он вообще смотрит. Поэтому переодевалась и натягивала ночную сорочку, спрятавшись за дверцу шкафа.

– Спокойной ночи, – послышался голос, когда я улеглась в кровать.

– Спокойной… – начала я.

Но, кажется, не договорила.

Уснула.

Глава 19

Утром меня разбудила Эрмилина, позже, чем планировалось.

– Завтрак вот, форма вот, учебники я тебе собрала по списку, – отчиталась она. – Не будила тебя до последнего. Так что времени на раскачку нет.

– Спасибо, – растроганно пробормотала я, осторожно сползая с кровати: все мышцы ныли как после хорошей тренировки.

Эрмилина уже хотела выйти из комнаты, но вдруг остановилась.

– Ты вчера поздно пришла… Мне показалось, или ты с кем-то разговаривала?

Ну вот. Доболтались с медведем. Она все-таки слышала.

– Это я читала, – быстро соврала я. – Вслух, так лучше запоминается.

– Ты ещё и читала? – удивлённо воскликнула Эрмилина. – Я бы после подвала упала и не шевелилась.

Откровенно говоря, именно так я и сделала. Но признаться в этом было никак нельзя.

– Я самую чуточку, – виновато сказала я. Ненавижу врать, особенно тем, к кому хорошо отношусь.

Стоило появиться в Академии, как на меня налетела девушка в синей форме – такой же, как и у меня:

– Декан Хорвирет сказал, чтобы ты зашла к нему в кабинет.

Интересно, зачем? Какие ещё неприятности меня ждут?

Кабинет декана я отыскала быстро, постучалась и вошла в приемную. Там сидел молодой вихрастый блондин, смутно знакомый. Точно! Это же он нашёл меня среди поля, а потом тащил на себе в комнату. Арманда говорила, что его зовут Гратис. Надо же, наша первая встреча произошла всего несколько дней назад, а казалось, будто прошла целая вечность.

– Привет, заморыш, – сказал он довольно, впрочем, дружелюбно – Ты, я смотрю, времени зря не теряешь. Что встала? Давай бегом к декану, он ждать не любит.

Интересно, Гратис сразу был назначен ассистентом декана, или ему предшествовали две-три молоденькие ассистентки, которых суровая супруга «байкера» благополучно выжила? Спрашивать я, конечно же, не стала.

Магистр Хорвирет – огромный, широкоплечий, суровый – еле помещался за столом. Сцепленные в замок кисти, которые он выставил перед собой, смахивали на два ковша экскаватора.

– Леди Юлия, тебя-то мне и надо, – хмуро заговорил он. – Проходи, садись. Расскажи, что вчера произошло на занятии с магистром Алией. Она очень, очень зла.

Что-то придумывать и оправдываться не хотелось. И поэтому я рассказала всё, как есть: и про дурацкую мысль «гори оно всё огнём», и про то, к чему это привело.

– Это моя вина, – сказал декан.

Он и правда выглядел виноватым, что совсем не вязалось с лихой внешностью. Всё-таки свирепо хмуриться, рычать и сверлить глазами «байкеру» шло гораздо больше.

– Мне так хотелось, чтобы ты скорее приступила к учёбе, что я совсем не подумал: ты ведь не знаешь даже самых основ…

Моё сердечко забилось чаще. Я уже ожидала, что сейчас он скажет: «Отменяем наказание!» Это было бы очень кстати.

– …Но, к сожалению, отменить наказание я не могу. А магистр Алия не хочет.

– А может, у вас получится её уговорить? – приуныла я. – Ну, или приказать. Вы же декан.

– Исключено, – сказал магистр грустно, и мне даже послышался вздох.

Я тоже вздохнула. Какая несправедливость! Виноват он, а подвалы чистить мне.

– Сделаем так, – решительно выпрямился магистр Хорвирет. – На неделю я освобождаю тебя от практических занятий. Вернее, присутствовать на них ты, конечно, будешь, но создавать амулеты