"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18 - Вадим Бурденя

воздух с поверхности через шланг. Так я мог находиться под водой неограниченное количество времени, но моя жизнь зависела от сохранности шланга и событий на катере. Этот вариант я сразу отверг и предпочел автономный комплект.

За моей спиной находилось нечто, напоминающее мятый рюкзак – дыхательный мешок, или искусственное легкое. К нему присоединялись две трубки, идущие от лица. Ниже поперек спины крепился баллон, из которого поступал в дыхательный мешок кислород. Акваланг был с закрытым циклом дыхания, и углекислый газ я выдыхал обратно в дыхательный мешок. Сбоку крепилась коробка, наполненная едким калием, который в ходе химической реакции поглощал углекислый газ. Фабиан называл агрегат ребризером и упомянул еще много специфичных терминов. Пока он объяснял устройство акваланга и нюансы погружения, мой навык Физика поднялся до 8 пунктов и повлек повышение Интеллекта. Почуяв дармовой опыт, я до самого отплытия заваливал ученого вопросами, а тот охотно отвечал.

Сам он лишился возможности нырять после получения баротравмы, подорвавшей здоровье и давшей осложнение на глаза. Сыном он слишком дорожил, чтобы отправлять на морское дно, а я вышел в самый раз. И способный, и не жалко.

После уточнения деталей выяснилось, что экспедиция затеяна не ради меня. Поиск раритетного парфюма интересовал ученого в последнюю очередь. Смертельный риф обладал внушительным послужным списком – в проклятом месте потерпело крушение несколько кораблей. В том числе в прошлом году затонул малый исследовательский пароход "Эврика", бравший гидрологические пробы в Яблочном проливе и Клеттском море. Фабиан пояснил, что температура океанических течений необходима для метеорологических предсказаний и развития океанографии в целом.

Интересы ученого касались всего, что связано с морем, и Фабиан попросил меня найти на "Эврике" несколько ценных измерительных приборов, сделанных на заказ и обладавших повышенной точностью. Его интересовали секстант, барометр-анероид и морской теодолит. Я согласился, как будто знал, как все это должно выглядеть. За первые два прибора он обещал по двадцать марок, а за теодолит сорок. Если же я найду прототип скафандра с аквалангом открытого цикла, то меня ожидало вознаграждение в восемьдесят марок.

На подводные поиски отводилось всего десять реальных минут. Таковы были ограничения автономного акваланга. Я чувствовал себя персонажем из книг Жюля Верна и думал о кракенах. Фабиан утешил, что на малой глубине подобные чудовища не водятся.

В морском просторе показался черный объект, нарушающий гармоничную бесконечность синих волн. Из воды вздымалось несколько скалистых зубцов, похожих на изломанные пальцы утопающего гиганта. Вокруг летали и пронзительно вскрикивали чайки. Мы приблизились вплотную, черный камень загородил солнце. Зазвучала таинственная и романтичная мелодия с нисходящим мотивом, словно музыку по кругу засасывало в звуковой водоворот.

Кельвин остановил катер и достал курительную трубку. Через пару секунд парень уже выпускал облачка дыма, небрежно причмокивая. Он залихватски поставил ногу на борт катера и поглядывал на свое отражение в воде. По лицу я видел, как парню досадно, что его оголенный торс видим только мы и чайки.

Фабиан Кульм кивнул на сына и проворчал:

– Красавец-романтик. Из-за своей возлюбленной рыбачки, между прочим, не поехал в университет.

– Не верьте ему, сэр Карахан, – отозвался парень с улыбкой. – Я не стал поступать, потому что тупой.

– Одно другому не мешает, – хохотнул ученый. – Но папаша любит тебя и таким, убогий ты хлыщ. – Он повернулся ко мне и сказал уже серьезно: – На самом деле, из него выйдет талантливый корабел.

Я вежливо пожелал успехов. Фабиан покивал и сказал:

– Мы на месте. Можешь, приступать, мой дорогой сэр. Повторить инструкции?

– Я все помню.

– Прошу на платформу. Мы пришвартуем катер ближе к рифу, чтобы платформа при всплытии не врезалась в нас. Удачи!

Кельвин зажал мундштук во рту и подтянул платформу с борту. Замедленно шагая я перешел на конструкцию из бочек. Парень отсоединил трос, и мы оказались порознь: команда в катере, я на платформе.

Я открыл клапаны у нескольких бочек, в них хлынула вода, и платформа стала медленно погружаться.

Навык Физика повышен до 9

Такими темпами я скоро буду разбираться в физике лучше, чем фехтовать! Вода зеленовато-голубого оттенка захлестнула ноги, поднялась выше пояса, через секунду волны сомкнулись у меня над головой. Я содрогнулся, осознав, что погружаюсь в морскую пучину у рифа с дурной репутацией. Включился таймер расхода воздуха на десять минут. Я прерывисто вздохнул.

Вы находитесь под водой, физика окружающего пространства изменена. Огнестрельное оружие не действует. Урон от гранат увеличен в три раза. Доступ к инвентарю ограничен, некоторые предметы и механизмы не работают. Истощение запаса воздуха приводит к потере сознания.

Видимость оставляла желать лучшего. Я наблюдал за пузырьками и рассеянными солнечными лучами. Неподалеку ползла вверх черная скала, поросшая ракушками и мохнатыми водорослями. Вода заполнила балластные бочки, и платформа двинулась вниз быстрее. Проплыла пульсирующая медуза с похожими на вермишель щупальцами.

Минули первые десять метров, я начал различать бугристое серое дно с пучками водорослей. Проносились стайки рыб. Я сжал в руках копье-багор. Приблизилась рыба с руку величиной, рассмотрела меня и молниеносно уплыла, развернувшись в подобии сальто. Что-то кольнуло в спину, отнялась пара хитпоинтов. Я обернулся и увидел шипастый шар, похожий на морского ежа. Ткнул в ответ копьем, шар получил урон и отпрянул. Больше я его не видел.

Платформа опустилась на дно, взвился песок. Рядом из дна вырастал черный камень, словно ствол исполинского дерева. Как и обещал Фабиан, глубина колебалась от двадцати до двадцати пяти метров, и давление было не больше трех атмосфер, именно к таким условиям мы готовились. Все шло по плану. Я ступил на дно, платформа легонько вздрогнула и осталась лежать. Таймер тикал, я припомнил, что на подъем необходимо больше времени, чем на погружение. В этот раз я решительно не хотел приобретать негативные перки типа баротравмы, уж лучше помереть.

Я покружился, разглядывая дно, заполненное валунами и корабельным мусором. Первым попался на глаза металлический борт исследовательского парохода. Но сначала нужно решить личные задачи. Я стал огибать риф, выискивая опознавательный знак корабля с грузом парфюма.

Водное пространство колыхалось, водоросли медленно шевелили зелеными щупальцами, по дну ползали неагрессивные ракообразные, попадались колонии моллюсков. Я чувствовал водный холод, дыхание давалось с трудом, будто я действительно оказался на морском дне.

Наконец-то я увидел гальюнную фигуру, изображающую помесь женщины и нарвала с длинным рогом на макушке. Фигура на носу сохранилась лучше всего, само судно погрузилось в песок и развалилось. Хорошо, что корабль маленький и однопалубный, иначе обследовать бы его пришлось целый день.

Я прокрался