Хроники пилота: Звездолет для бунтаря - Евгений Алексеев

Воцарилась тягостная тишина, которая прерывалась лишь едва заметной вибрацией и ровным гудением моторов флаера. Я задремал. Снилось, что спускаюсь по лестнице, нога сорвалась со ступеньки, я вздрогнул и проснулся.

Странное ощущение, гудение не прекращалось, но мы никуда не двигались. Понять, где завис флаер я не мог, иллюминаторы плотно закрывали щитки.

Поймал напряженный взгляд Ковалёва, видно, ему тоже показалось подозрительным, что мы прекратили полёт. Он быстро-быстро моргал и зыркал по сторонам.

Но тут вскочил с места и бросился в двери в кабину. Я услышал его трехэтажный мат, он дергал ручку двери, которая вела в кабину. Барабанил в дверь, все громче и громче. Я не выдержал и подошёл.

— Что случилось? Почему мы не двигаемся.

— Да, х… его знает. Стучу, а эти суки не открывают. И коды на панели заблокированы.

Я включил на полную мощность переработку мыслеобразов в текст, но мой интерфейс передавал только ругательства полковника, которые били фонтанов, бурлили в его голове.

— Давай дверь сломаем, — предложил я.

— Ага! Чем сломаем? Ты вообще представляешь, Рей, что будет за порчу государственного имущества?

— Да какая разница. Может быть, они там в обмороке.

— С чего ты взял?

— Я не ощущаю ни одного их мыслеобраза. Ничего, понимаешь? Значит, они или в обмороке, или…

— Или мертвы⁈

Ковалёв кинулся в салон. Схватил со стены топорик, бросился обратно, со всей силы приложил по двери. Пластик жалобно хрустнул, но оставил лишь жалкий крошечный пролом. Полковник яростно начал долбить дверь.

— Что произошло? — рядом с нами нарисовался маршал. — Объясните толком. Зачем дверь ломаете?

— Мы почему-то никуда не летим, — объяснил я. — И пилоты дверь не открывают. Не реагируют ни на что.

Маршал нахмурился, вытащил планшет, что-то вызвал на экран. Высветились карточки пилотов. Туровский быстро прочёл текст. Поднял встревоженный взгляд на нас.

— Они не отзываются. Я послал сообщение. Тишина в эфире.

— Где мы хоть находимся? — поинтересовался я.

Ковалёв, тяжело дыша, бросил с грохотом топорик. Вытащив большой клетчатый платок из кармана мундира, вытер взмокшее побагровевшее от усилий лицо, шею. Перевел глаза на маршала. А тот еще раз провел пальцами по экрану, вывел карту:

— Мы в Подмосковье, юго-восток. Не долетели километров десять. Не понимаю, что происходит. Ладно. Ломайте дверь. Другого выхода нет. Истратим топливо, флаер упадет.

Он пару раз мощно приложил по двери кулаком с такой силой, что она прогнулась не хуже, как от топора. Прислушался, и покачал головой.

— Отойдите в сторону, — приказал.

Распахнув мундир, вытащил из наплечной кобуры тяжелый пистолет. Пара выстрелов пробили замок. И Ковалёв еще раз приложил дверь топором. Она хрустнула и распахнулась, с грохотом ударившись о стену кабины.

Полковник заглянул и тут же отпрянул, едва не упав. Глаза широко раскрылись. И я не выдержал, бросился в кабину.

Оба пилота сидели в креслах. То есть, не совсем. Сидели только тела, а головы в шлемах, в воздушных масках валялись на залитом кровью полу. Очень много крови. На полу, на стенах, на панели управления. В луже отражались светлые пятна от бликов экранов панели. В центре мигала надпись: «Заблокировано».

— Как же их могли убить? — непонимающе пробормотал Ковалёв.

— Наверно, этим, — маршал протянул руку и немного вытащил из стены, забрызганной сгустками крови, массивное и длинное, заточенное, с одной стороны, лезвие. — Видимо, выскочило с этой стороны, — он махнул рукой на правую стену, где виднелась длинная едва заметная щель.

— Да, ё-моё! — выдохнул Ковалёв. — Зачем⁈ Зачем и кто это сделал⁈ Какого х… это сделали⁈

— Успокойся, Андрей, — маршал похлопал разбушевавшегося полковника по плечу.

А тот тяжело задышал, выскочил из кабины, наткнулся на топор, которым так ловко орудовал, споткнулся и едва не упал.

— Эдгар, надо убрать тела и садитесь в кресло, — голос маршала звучал так спокойно, как будто речь шла о поездке на пикник. — Постарайтесь, вывести флаер из блокировки и посадить его. Справитесь?

Я кивнул. Стараясь сильно не запачкаться в крови, которой была залита вся кабина, отцепил ремни безопасности, подхватив под мышки тело первого пилота, вытащил его в салон.

— Уфф! Это что за… — крик Ларри заставил меня вздрогнуть. — Это трупы? Их убили? Мы разобьёмся?

— Да перестань ты орать, Лысый, паникер чёртов, — голос Дарлин звучал на удивление спокойно, но с легким раздражением. — Всё, убили, мы ничего сделать с этим не можем.

Вытащив второе тело в коридор, я аккуратно взял обе отрезанные головы, вынес в коридор и положил на тела. Вернулся в кабину и забрался в кресло. Нейро-интерфейс услужливо вывел все данные по управлению флаером. Довольно простой интерфейс. Подключился ко всем экранам. Их копии взлетели, как бабочки и закружились веселой каруселью перед моим мысленным взором. Щелк-щелк. И блокировка исчезла.

— Тебе помочь? — за креслом возник Ковалёв.

— Дарлин позови, мне нужен штурман.

— Да-а-р-лин? — Ковалёв по слогам произнес имя девушки, что заставило меня обернуться. — А как она тут будет сидеть? В этом месиве?

Полковник медленно обвел взглядом все тесное помещение, смахивающее теперь на логово кровавого маньяка.

Нет, ну вы подумайте. Надо спасать флаер, а этот влюбленный индюк думает о том, что его возлюбленная Принцесса испачкается в крови.

Ковалёв выскочил в салон, вернулся в большим махровым болотного цвета полотенцем, постарался вытереть сиденье второго пилота, пол, стены. Выбросил бурую тряпку в угол. И через мгновение уже вернулся с девушкой, мягко придерживая ее за локоть.

— Андрей, не волнуйтесь, все будет в порядке, — Дарлин проворковала таким томным, низким голосом, что я не удержался, ухмыльнулся.

Скрипнула кресло, девушка устроилась на месте второго пилота. На мгновение замерла, в ожидании, когда её интерфейс скачает из базы нужную информацию.

— Я готова, Эдгар.

Я бросил взгляд в стекло кабины. И ничего это мне не дало. Понять, где мы находимся, я не смог. Под нами расстилалась серо-зеленая масса с редкими вкраплениями желтых, фиолетовых цветов, ходила волнами под напором ветра. Слева от меня ослепляло жаром Солнце. На панели высветились цифры. 16.30. До захода еще далеко. По крайней мере, эти десять километров мы сможем преодолеть еще до вечера. Как только упадет тьма, я останусь без визуальных