Тринадцатая Колония - Эдуард Сероусов

И сейчас, сидя в транспортной капсуле, стремительно движущейся к отдалённому хабитату колонии, Волков ощущал, что приближается к такому течению – фундаментальной исторической силе, которая могла изменить будущее не только этой колонии, но и всего человечества.

Капсула мягко скользила по прозрачному тоннелю, проложенному над пейзажем Авалона. Внизу расстилались бескрайние леса с чужеродной, но поразительно красивой флорой – пурпурно-серебристые заросли, напоминающие одновременно земные папоротники и кораллы. В отдалении виднелись горные хребты с характерными спиралевидными формациями, созданными уникальными геологическими процессами Проксимы.

Рядом с Волковым сидела его провожатая – Айрис, представительница фракции «Мостов». Высокая женщина с типичными для колонистов физическими адаптациями – бледной, почти алебастровой кожей и тёмными, глубоко посаженными глазами, приспособленными к спектру излучения Проксимы Центавра.

– Вы первый дипломат с Земли, которого лидер «Мостов» согласился принять лично, – сказала Айрис, нарушая затянувшееся молчание. – Это большая честь.

– И большая ответственность, – ответил Волков, внимательно изучая её лицо. За годы дипломатической службы он научился читать малейшие нюансы выражений, особенно у представителей иных культур. – Хотя я не уверен, что понимаю, почему выбор пал именно на меня.

– «Паутина» чувствует ваши намерения, – просто ответила Айрис. – Вы искренне стремитесь к пониманию и сотрудничеству, а не к эксплуатации.

Волков сохранил нейтральное выражение лица, хотя внутренне был озадачен. Он уже несколько раз слышал упоминания о «Паутине» – по-видимому, некой распределённой системе, интегрированной в саму ткань общества колонии. Нечто большее, чем просто коммуникационная сеть или система наблюдения.

– Я польщён такой оценкой, – дипломатично ответил он. – Хотя должен признать, что не вполне понимаю природу этой… «Паутины».

Айрис улыбнулась – жест, удивительно человечный для существа, чьи предки развивались в изоляции от Земли более века.

– «Паутина» – наш коллективный разум, – пояснила она. – Нечто среднее между технологической сетью и расширенным сознанием. Она связывает нас всех – не напрямую, как в примитивном улье, но через тонкие взаимодействия квантовой глии, интегрированной в наши нервные системы.

Волков кивнул, обрабатывая информацию. Это объясняло многое из того, что он наблюдал в социальной структуре колонии – удивительную слаженность действий без видимой иерархии, способность быстро координировать сложные решения, интуитивное взаимопонимание между членами сообщества.

– И эта «Паутина» – тоже наследие Архитекторов? – спросил он.

– Да, хотя мы значительно развили исходную технологию, – подтвердила Айрис. – Архитекторы оставили нам основы квантовой глии, но её интеграция в социальную структуру – наше собственное достижение.

Волков задумчиво посмотрел в окно на проплывающий пейзаж.

– И как эта технология соотносится с целями вашей фракции? С этими… «мостами» между колониями?

– Напрямую, – Айрис наклонилась ближе. – «Паутина» в своём текущем состоянии ограничена Авалоном. Но её архитектура предполагает возможность расширения, создания каналов квантовой связи между разделёнными мирами. Мы верим, что именно так Архитекторы поддерживали коммуникацию между своими колониями – через квантово-запутанные узлы, интегрированные в нервную систему ключевых индивидуумов.

– Живые передатчики, – понял Волков. – Люди, способные общаться через пространство благодаря технологиям, встроенным в их тела.

– Точнее, благодаря симбиотическим отношениям с этими технологиями, – уточнила Айрис. – Это не механические импланты, а квантово-биологические системы, которые становятся частью самого человека.

Капсула замедлилась, приближаясь к впечатляющей конструкции, возвышающейся над горным хребтом – Хабитату Пик, самому высокогорному поселению колонии. В отличие от других виденных Волковым хабитатов, этот не был скрыт под защитным куполом. Вместо этого он представлял собой ряд изящных башен и платформ, открытых космосу, но окружённых едва различимым мерцанием – вероятно, силовым полем, сдерживающим атмосферу.

– Мы прибываем, – сообщила Айрис. – Хабитат Пик – дом фракции «Мостов» и нашей главной обсерватории. Отсюда мы наблюдаем за звёздами, ища признаки других колоний Архитекторов.

– И что-нибудь нашли? – поинтересовался Волков.

Айрис задумчиво посмотрела на него.

– Есть… намёки. Сигналы, которые не объясняются естественными процессами. Паттерны излучения некоторых ближайших звёздных систем. Но нам не хватает технологий для установления прямого контакта. Или, точнее, нам не хватает доступа к определённым модулям «Хранилища», которые контролирует фракция «Хранителей».

– А-а, – Волков понимающе кивнул. – Внутренняя политика. Знакомая территория.

– Да, даже с «Паутиной» мы не избежали фракционности, – в голосе Айрис звучало сожаление. – «Хранители» считают, что любой контакт с внешним миром опасен. Они видели, что произошло с кораблём «Прометей», и не хотят повторения.

– А что именно произошло с «Прометеем»? – спросил Волков. – В земных архивах об этом крайне мало информации.

– Именно об этом и многом другом лидер «Мостов» хочет поговорить с вами лично, – ответила Айрис. – Мы прибыли.

Капсула пристыковалась к элегантно изогнутой платформе, парящей над вершиной горы. Двери бесшумно открылись, и Волков ступил на твёрдую поверхность, испытывая странное ощущение – гравитация здесь казалась чуть слабее, чем в других частях колонии. Воздух был чище и прохладнее, с лёгким ароматом, напоминающим земной озон после грозы.

– Следуйте за мной, – пригласила Айрис. – Лидер ожидает вас в Саду Размышлений.

Они пересекли открытую площадку, с которой открывался захватывающий вид на цепь гор, уходящую к горизонту. Волков заметил, что растительность здесь отличалась от виденной им в других хабитатах – более утончённая, с преобладанием серебристых и голубоватых оттенков. Некоторые растения слабо светились, создавая эфемерный ландшафт, больше похожий на подводный мир, чем на сухопутный.

– Эти виды адаптированы к более высокому уровню радиации? – спросил он, указывая на светящиеся растения.

– Не только к радиации, – ответила Айрис. – К квантовым флуктуациям пространства-времени. Этот регион планеты имеет особые характеристики – нечто вроде квантовой турбулентности, создаваемой взаимодействием магнитного поля Проксимы с древними структурами, построенными Архитекторами глубоко под поверхностью.

Волков почувствовал, как его сердце забилось чаще. Это было именно то, что он искал – фрагменты информации о деятельности Архитекторов, которые могли помочь составить полную картину.

– Какие структуры? – спросил он как можно более небрежно.

– Квантовые узлы, – Айрис указала вниз, на гору под ними. – Массивные устройства, встроенные в саму планетарную кору. Мы считаем, что они являются частью межзвёздной коммуникационной сети, хотя большая часть их функций остаётся для нас загадкой. Архитекторы оперировали технологиями, которые мы только начинаем понимать.

Они подошли к изысканному строению, напоминающему одновременно пагоду и обсерваторию. Его стены, казалось, были сотканы из света и тумана, создавая впечатление строения, существующего одновременно в нескольких фазах материи.

– Сад Размышлений, – объявила Айрис. – Место, где физическая реальность встречается с квантовыми возможностями. Здесь легче… увидеть скрытые связи.

Волков почувствовал лёгкое головокружение, переступая порог здания. Как будто его восприятие слегка сместилось, позволяя видеть чуть глубже обычного. Он моргнул, и ощущение исчезло, но осталось странное эхо в сознании – чувство, что реальность сложнее, чем он всегда предполагал.

Внутри Сада царил приглушённый золотистый свет, исходящий от самих стен. Пространство было организовано концентрическими кругами, в центре которых находился небольшой пруд с водой удивительной прозрачности.