Князь Беркутов-Туманный - Василий Горъ

…Пока они собирались, я поручил Карамзину заботам Оли и Полины. Затем поднялся к себе, переоделся в то, что посоветовала Дайна, подхватил в коридоре Иришку и отправился к лифту. Пока шли, БИУС усиленно вредничал — доказывал, что я недостаточно тепло улыбнулся его вместилищу, которое меня, «между прочим», любит. Но стоило нам с Куклой загрузиться в лифт и ткнуть в самый верхний сенсор, как личное наказание посерьезнело:

— В Сети только что появилось два с лишним десятка статей, написанных разными авторами, но в схожем ключе. Основной посыл, навязываемый ими читателям — возмущение Императором, Императрицей и Цесаревичем, вроде как, подмявшими под себя единственную команду добытчиков, научившуюся добывать высокоранговые ядра лепки, и омолаживающими не выдающихся ученых и кого-то там еще, а себя и свою родню. Кстати, статьи написаны неплохо. Но за живое цепляют не тексты, а правильно подобранный видеоряд и высококачественные фотографии, демонстрирующие стадии преображения Людмилы Евгеньевны, ее мужа и их сына, галерея фотографий семидесяти двух возрастных представителей рода Воронецких и финальные вопросы типа «Зачем Империи ТАКАЯ „молодежь“?»

— Начало апреля — у личностей, страдающих биполярными, тревожными и сезонными аффективными расстройствами, начались весенние обострения! — мрачно пошутил я и сразу же добавил: — А особо извращенные самоубийства, видимо, в моде. Вот эти психи Воронецких и достают.

— Видимо… — согласилась Дайна, следом за мной взбежала по двери-трапу «Орлана», дождалась, пока я усядусь в свое кресло, плюхнулась на мое колено и усмехнулась: — И если бы не профессионализм, с которым эти уроды раскачивают общественное мнение, я бы даже не почесалась… О, очнулись парни из спецотдела. Оперативненько… Ладно, дам им шанс проявить себя. Тем более, что Воронецкий и его шайка-лейка уже несутся к лифту…

«Воронецкий и его шайка-лейка» вынеслись на крышу буквально через две минуты, по очереди влетели в салон квадрокоптера и попадали кто куда, а Кукла, за несколько мгновений до их появления из «стакана» лифтового холла умчавшаяся в пилотскую кабину, кинула винтокрылую машину в воздух.

К авиабазе летела в обычном режиме, то есть, вышла на нужный курс после буйного виража, гнала на полной скорости, «упала» к «Антею» так, как будто пыталась воткнуться в бетонку, и в последний миг с шиком «сдвинула» нашу «птичку» вплотную к рампе. Да так энергично, что телохранители Вити, наблюдавшие за приземлением, взбледнули. А их подопечный назвал Иришку красоткой, быстренько пожал мне руку, первым вынесся из салона и серией рывков унесся в десантный отсек самолета. Благо, видел, что автомобили его кортежа уже внутри.

Как только из «Орлана» выбежала Вика, замыкавшая процессию, Кукла подняла трап. Еще секунд через десять отлетела в сторону. А после того, как рампа поползла вверх, поморгала посадочными огнями и бросила машину в небо.

Обратный перелет прошел скучновато — я наступил на горло желанию порулить чудо-птичкой и стоял на пороге пилотской кабины до приземления на крышу особняка. Потом чмокнул Иру в нахально подставленную щечку, «посмотрел», где обретается Карамзина, сходил к себе, переоделся в домашнее и прошел в малую гостиную. А там сел за стол, подождал, пока андроид нальет мне чай, поймал взгляд гостьи и извинился за то, что целые сутки не мог найти время для разговора тет-а-тет.

— Ну, так и сутки у вас выдались далеко не самыми простыми… — без тени улыбки ответила она, отправила в рот последний кусочек яблочного пирога и аккуратно положила ложечку на тарелку.

Перебираться в кабинет, естественно, не пришлось — Оля и Полина ушли «по делам» буквально через пару минут, поэтому чаепитие плавно перешло в деловой разговор.

Начала его, естественно, Наталья Родионовна. И обошлась без каких-либо лирических отступлений:

— Мои догадки подтвердились. Причем обе: Юрий Антонович Амосов — это образ, под которым уже лет сорок скрывается Всеволод Игоревич Амосов, которого в конце позапрошлого века называли Спрутом, и начиная с середины две тысячи четыреста шестьдесят второго года большая часть лепок второго и первого ранга выставлялась на аукционы именно им. А теперь вдумайтесь, пожалуйста, в любимое утверждение этого самовлюбленного урода, некогда цитировавшееся его родичами, членами свиты и штатными любовницами: «Я решаю, кому молодеть, а кому нет…»

— Эта фраза мне нигде не попадалась… — хмуро буркнула Дайна. — А она объясняет все!

Я тоже прозрел. Но счел необходимым проверить свои выводы:

— Вы хотите сказать, что ему не понравился союз между моей командой, уже добывшей несколько высокоранговых лепок, и самой сильной Одаренной Империи, теоретически способной помочь мне поставить добычу этих Искр на поток?

Карамзина утвердительно кивнула:

— Да. И у него есть все основания считать, что мы уже ходим на промысел вместе…

— … ибо наши последние рейды совпадали по времени, вы выбросили на рынок первые предметы из особой коллекции практически одновременно с появлением у нас одежды из кожи Кошмаров, вышли в свет в моей компании аж дважды, гостили в Бухте больше недели, каждый день катались с нами на автодром и даже болели за меня на вчерашней гонке?

— Верно… — подтвердила она, щелкнула аккуратным ноготком по дужке чайной чашечки, прислушалась к звону и снова уставилась мне в глаза: — Но и это еще не все: Сева боится, что я с вашей помощью возьму следующий ранг и сравняюсь с ним в силе. Или вообще перерасту. Кроме того, он тварь, каких поискать. Да, я с ним никогда не конфликтовала, так как вела, в основном, затворнический образ жизни, а мода и все, что с ней связано, не входит в сферу его деловых интересов. Но знаю, на что он способен, и уже начала готовиться к большой необъявленной войне со всем миром. Ибо этот подлец всегда воюет чужими руками, с невероятной легкостью просчитывает практически любые ответные меры своих противников, считает, что его цель оправдывает любые средства, и всегда бьет по самому больному…

— А еще этот Кошмар — редкий параноик… — внезапно заявила Дайна и основательно напрягла: — Уже через семнадцать часов после того, как Кувалда начала наводить о нем справки, он засунул телефон в сейф,

начал менять лицо, ушел под невидимость и, судя по всему, выпрыгнул в окно. С тех пор о нем ни слуху, ни духу ни в столичном особняке, ни в Сети. Поэтому я даже близко не представляю, куда он мог деться и как его искать…