Иной мир. Дорога домой - Никита Эдуардович Шарипов

– Знаешь их? – это было первое, что спросил Саня, когда я вернулся в машину.

– Лично не знаком, но общие знакомые, вроде бы, имеются.

– Вроде бы? А это как?

– Вот так. Сам удивлён, Сань. И ты давай, запускай мотор и трогай машину, наше место в хвосте колонны, мы поедем с ними.

– А куда? БТР их, тот странный, за теми двумя джипами ведь уехал, я правильно понял? Думаешь догонит?

– Догнал, потому что правильно использовал искривление местности. При помощи снарядов догнал.

– Да уж, тем ребятам можно только посочувствовать, думали будут охотиться, а стали дичью. Ну, посочувствовали и хватит, теперь и делом заняться надо бы. Что дальше, куда едем? – Саня выполнил моё требование, встал в хвост колонны.

Бронеавтомобиль Тигр, два бронеавтомобиля Рысь, пара сотых Крузаков, Ниссан Патрол, БРДМ-2 и японский БТР под названием Тип 87 – таково было воинство Николаича. Небольшая армия, если судить мерками этого мира. И ещё радует, что ни одна из машин не пустует, свободных мест попросту нет, полный комплект по бойцам. Только мы неукомплектованные, получается, но это дело поправимое, если с основным отрядом соединиться.

– Николаич, так у них кличут главного, сказал, что они выполнят нашу работу. – Я показал примерно туда, где расположен лагерь бандитов, а затем провёл ребром ладони по горлу. – Таким воинством наши внезапные союзники там камня на камне не оставят.

– Ну это да, даже сомневаться не стоит… – Саня, глядя на меня как-то подозрительно, осторожно спросил: – А на зарплатах наших это как-то отразится или?

Я не удержался от улыбки, а затем уверенно ответил:

– Нет, ведь никто из вас не виноват в данном, хорошо, что положительном, форс мажоре. Сколько обещал, Сань, столько и заплачу.

– Вот это круто, Ермак, хороший ты человек…

Наша колонна проехала совсем немного и остановилась. Добрались до японского БТР, стоит на перевале холма, а впереди, примерно в метрах семистах, полыхают два внедорожника бандитов. Пятеро бойцов, о чём-то переговариваюсь, ждут начальство. Что-то подсказывает мне, что именно они отправятся в разведку. И это правильно, начинать бой без разведки точно нельзя, ведь многое могло измениться даже за эти пятнадцать минут.

Николаичу можно было дать лет сорок, не больше. Высокий и жилистый, он всем видом внушал надёжность. С таким командиром даже в сам Ад, если он существует, не страшно спуститься.

– Мощный мужик этот Николаич, – тихо сказал Бодров, встав рядом со мной. Мы не слышим, о чём командир разговаривает с бойцами, но и без этого понятно, что даёт указания к действиям.

– Соглашусь, – тоже не очень громко ответил я, а затем спросил: – И мне почему-то кажется, что раньше мы с ним пересекались. Ты что скажешь, знаком тебе этот дядя?

– Нет, точно не знаком, такого не забудешь. Блин, ну и широкий же он, удивительно даже, я таких плеч при таком телосложении никогда не встречал. И он выше меня, а я метр восемьдесят три, если что!

– Ты прямо любуешься, Сань, заканчивай.

– Ну да, любуюсь. Ну ты не подумай, тут чисто белая зависть, мне бы такую физику. Эх…

Я был полностью расслаблен и даже в мыслях не мог предположить, что нас решиться кто-то атаковать. А вот моё подсознание совместно с рефлексами было готово ко всякому и среагировало как надо. Уши только уловили знакомый звук, а мышцы уже сработали, бросили тело на Землю.

И падая я видел, что помимо меня на звук выстрела из гранатомёта среагировал лишь Николаич. Но ему это мало помогло, потому что находился почти рядом с японским БТР, который и стал целью реактивной гранаты.

Удар, огонь, боль – мне снова не повезло…

Потеря сознания была кратковременной, потому что, очнувшись я почувствовал, что меня кто-то куда-то тащит, а вокруг много пламени и сквозь гудящий заслон звуковой контузии слышны слабые звуки выстрелов.

Только полный идиот, будь он на моём месте, не понял бы, что на нас напали. Пока что неизвестно, каково число атакующих, но то, что у них есть гранатомёты, очевидно даже для дебила. Минус БТР и БРДМ-2, обе машины представляют из себя большие горящие железяки. Дымят знатно, шины уже занялись пламенем, да и топливо в стороне не осталось, полыхает будь здоров.

Остальным машинам так же досталось, но не сильно, скорее всего не было прямых попаданий, ударной волной лишь немного повредило. Да, не следовало нам кучковаться.

Тряска головой не осталась незамеченной, Саня прекратил тащить меня волоком и, практически усевшись на мою грудь, начал орать:

– Ермак, ты как? Выжил? Нас расхлестали! Расхлестали нас, Ермак! Всё, это хана, нам всем хана…

Не знаю, сколько раз он готов был повторять одно и тоже, но мне хватило пары секунд, чтобы начать действовать. Скинув Бодрова с себя, занялся осмотром головы и пришёл к выводу, что ей снова досталось. Прилетело чем-то тупым, возможно какой-нибудь деталью экипировки кого-то из бойцов, пятёрка во главе с Николаичем ведь возле БТР стояла, вряд ли кто-то из них мог выжить.

Разговаривать с Бодровым не стал, потому что он хоть и не терял сознания, а контужен, похоже, похлеще меня, сам себя не слышит. А вот осмотром поля боя занялся незамедлительно и понял, что всё не так уж и плохо. Отряд, даже лишившись командира, быстро распределился на местности и занял выгодные позиции. Враг, напавший неожиданно, подавлен многочисленным огнём. Живём. С потерями, но живём!

Медик, дядька лет пятидесяти, пытался найти что-то среди горящих машин. Увидев меня и оценив состояние моей головы, он ни сказав ни слова начал оказывать помощь. Кровь не сказать, что хлещет ручьём, но идёт всё-таки прилично, поэтому остановить её не помешает, в этом я с ним полностью согласен.

Прилично налив в рану чего-то ядрёного, заставившего меня непроизвольно скрипеть зубами, он принялся бинтовать мою голову через подбородок. Действовал быстро и было заметно, что подобное проделывает не впервые, поэтому спустя несколько минут вся необходимая мне помощь была оказана. Убедившись, что Саня внешне цел и невредим, медик удалился заниматься другими ранеными.

– Вот вам и методы… а ещё говорили, что я интересно работаю… сами как глупо подставились… много не значит безопасно… – бормоча всё это я заставил себя подняться. Взрыв немного откинул нас, а затем Саня ещё метров на десять оттащил меня от пожара, но этого всё равно недостаточно, печёт знатно. Надо заставить себя отойти, даже смотреть на горящие машины выходит с трудом. Так, а там что, неужели шевеление? Нет, не может быть! Или всё же…

Движение всего лишь в метрах пяти от знатно полыхающего БТР и вправду имело место быть. Человек, придавленный парой трупов и какой-то железякой, начал подниматься. Сразу у него это не получилось, сказалось плохое состояние. Но, после примерно пары секунд борьбы с препятствиями и последующей победы над ними, выживший сумел поставить своё тело вертикально. А затем, будто не замечая жара, он побрёл в нашем с Саней направлении. Качался при этом знатно, и казалось, вот-вот завалится, но нет, всё же не падал и, кажется, каждый новый шаг делал увереннее предыдущего.

– Широкий! – воскликнул Саня, округлив глаза до размера теннисного мяча. – Выжил! Ермак, широкий выжил!

И это было правдой, Николаич каким-то неизвестным нам способом умудрился уцелеть вопреки всему. Узнать его, конечно, получается с трудом, обгорел знатно и если бы не уникальное телосложение, то легко можно было бы спутать с любым другим бойцом.

Медик, не успевший удалиться далеко, при виде обожжённого тут же бросился оказывать помощь. Николаич, увидев намерения, отмахнулся от него словно от мухи и, будто вообще не чувствуя боли, начал осматривать поле боя.

Только сейчас я заметил, что стрельба вокруг полностью утихла. Отряд держит оборону, за каждым пулемётом, даже установленным на мою Ивеко, сидит боец, но не раздаётся ни одного выстрела.

И это радует. Это значит, что врагов не осталось. Они либо уничтожены, либо отступили. Надеюсь, что не последнее…

В самое неподходящее время из-за