Сердце Дракона. Часть I - Кирилл Сергеевич Клеванский

— Это честь для меня, — поклонился Хаджар.

Вместе они с генералом отправились в сторону замка, который, по сути, и являлся фортовой крепостью. Возвышаясь над стенами на добрую сотню метров, он выглядел неприступной скалой.

Хотя, учитывая, что Даригон за десятки тысяч лет так никто и не захватил, то данное заявление было абсолютно справедливым.

Стражник же, сжимая монету, все еще не верил только что произошедшим событиям. Ученик школы “Святого Неба”, где обучаются гении из гениев со всех уголков Дарнаса; Небесный Солдат, обладающий силой Рыцаря Духа и познавший Оружие в Сердце; некто, знакомый с величайшим мечником Империи — Повелителем Оруном?!

И именно его он спутал с бродяжкой?

Боги, видимо, решили поиздеваться над ним.

— Порванные одежды, фенечки и перья орков в волосах, — донеслось со стороны очереди. — я что-то слышал о таком страннике. Кажется, его зовут Северный Ветер.

— “Северный Ветер” — мысленно повторил стражник.

Это имя он запомнит на всю жизнь.

Глава 631

— Проходи.

Генерал открыл перед Хаджаром дверь. Наверное, сам этот факт для любого стороннего наблюдателя выглядел бы совершенно ненормальным.

Фредерик Мансея, в иерархической лестнице Империи, находился на заоблачной высоте. Не так уж и много в Дарнасе жило аристократов, которые могли бы сравниться с ним по положению. За исключением других генералов, разумеется.

Все же каждая из Империй являлись военным государством и именно личная сила, а так же сила армии считались столпами для уважения и положения.

И именно такой человек, один из дюжины величайших генералов, открывал дверь перед простым Небесным Солдатом.

— Спасибо, — поблагодарил Хаджар.

Кабинет, в который проводил его генерал, выглядел весьма просто, хоть и просторно. Обычное замковое помещение, в которых Хаджар провел многие годы своей жизни.

Единственным, что выбивалось из стандартного убранства в виде камней, ковров и огромного камина — портрет Императора на дальней стене.

Его Хаджар узнал не потому, что видел в лицо — наоборот, эту личность он никогда внешне не знал, а по регалиям на груди. Медальону из алого металла, в центре которого сверкал нефритовый иероглиф, заключавший в себе сразу три понятия.

“Жизнь”, поверх которой шла, “Власть”, а основанием служила — “Земля”. Примерно так же звучал девиз всего Дарнаса — “Власть над Жизнью на Земле”.

Усевшись на довольно мягкий стул, Хаджар снял шляпу и поставил её рядом. Именно поставил. Добротная, сделанная из моченой соломы, она даже не погнулась.

Генерал, заперев дверь на тяжелый засов, уселся напротив. Теперь их разделял массивный, дубовый стол, в котором можно было спрятать всю казну Даригона.

— Хаджар Дархан, Северный Ветер, — Фредерик, поглаживая густую, каштановую бороду, читал письмо. — Орун пишет, что ты весьма многообещающий молодой человек. Небесный Солдат, средней стадии.

Положив письмо, которое, видимо, опередило Хаджара в этом путешествии, генерал скрестил руки на груди и посмотрел на Хаджара. Тот мгновенно ощутил, как нечто невероятно сильное на мгновение касается его души, а затем бесследно исчезает.

— Почувствовал? — генерал выглядел удивленным. — И в правду — многообещающий. Но не гордись этим особо. Я видел сотни и тысячи ребят, которым ты и в подметки не годишься. И знаешь, что с ними всеми стало?

— Никак нет, мой генерал.

Фредерик снова сощурился.

— Из военных, значит… Ну так вот — все они погибли, не успев дожить до момента, как их гений расцветет. Вы, вундеркинды, умираете куда чаще, чем простые рубаки.

— Спасибо за наставление, мой генерал, — благодарно кивнул Хаджар.

Фредерик только отмахнулся и откинулся на спинку стула. Слегка повернувшись, он посмотрел в сторону узкой бойницы, заменявшей в кабинете окно. Царивший здесь полумрак едва разгонял свет многочисленных факелов и камина.

— Пустое, — произнес он, а затем достал уже не письмо, а свиток. Хаджар мгновенно узнал этот кусок пергамента. В таких ему, когда-то очень давно, приносили разнообразные донесения. — А это уже другое письмо. Не от Оруна, а от моей разведки, — подтверждая подозрения Хаджара, продолжил Генерал. — В нем сообщается, что племена орков, снявшись со своих стойбищ, отправились в глубь степей, чего не случалось уже тысячи и тысячи лет.

Хаджар молча вглядывался в Фредерика. Вернее, он пытался это сделать, потому как при взгляде на Повелителя сквозь Реку Мира, что-то блокировало его взгляд. Такого не было, когда он “смотрел” на Аркемейю.

Видимо, Фредерик пользовался какой-то техникой сокрытия, которая не позволяла в полной мере оценить его силу.

— В дополнение к этому донесению, я недавно получил еще одно, — Генерал достал второй свиток. — Совсем недавнее — нет и недели. Сообщается о том, что на Северо-Западных рубежах границы, в горах произошла какая-то аномалия. А буквально через день племена орков устроили небывалый праздник, на котором чествовали охотников Степного Клыка и Северного Ветра.

Хаджар даже не был удивлен тому, что Генерал Даригона обладал всеми этими сведениями. Наоборот, если бы Фредерик не был в курсе происходящего в приграничье, то Хаджар был бы глубоко разочарован.

— И, насколько я вижу, в твоих волосах даже не одно, а два пера орков. Если сравнивать с нашей системой рангов, то ты у них теперь вроде почетного дворянина.

— У орков нет знати, — парировал Хаджар.

Фредерик убрал донесения и повернулся обратно к Хаджару.

— Значит, не отрицаешь, — протянул он. Вовсе не угрожающе, а даже немного устало. — Расскажешь, что там произошло?

Хаджар некоторое время вглядывался в стальные глаза Генерала. А затем, прекрасно понимая последствия своего ответа, отрицательно покачал головой.

— Простите, мой генерал, но это не моя тайна.

Некоторое время они играли в гляделки. И, видят Вечерние Звезды, впервые Хаджар едва было не отвел взгляд в сторону. Единственное, что не позволяло этого сделать, осознание того, что он был прав.

Кем он был, если бы каждому встречному выкладывал тайны, которые делил с другими людьми… и нелюдьми.

— Уважаю, — кивнул, наконец, Фредерик. — Теперь вижу, почему Орун выбрал тебя.

С этими словами Генерал поднялся и подошел к портрету Императора. Встав перед ним, он глубоко поклонился, а затем достал из-под воротника богатых одежд золотой медальон.

Фредерик, прошептав что-то и пропитав артефакт свой силой, приложил его к углу портретной рамы. Спустя некоторое время картина вспыхнула разноцветным пламенем, в котором вскоре