"Фантастика 2025-34". Компиляция. Книги 1-26 - Алиса Бодлер

– Я… в порядке, – только и смог пролепетать я. – Я перезвоню.

Нащупав кнопку отбоя, я волевым усилием заставил себя положить телефон Сэма обратно на стол. Изобразив тот максимум спокойствия, что я мог выражать в своем нынешнем состоянии, я развернулся к другу Боба и сделал шаг вперед.

– Я могу вам чем-то помочь? Должно быть, вы кого-то ищете? – дежурная улыбка появилась на моем лице сама по себе. Словно в сложившейся ситуации мое наигранное гостеприимство было уместно!

Незнакомец рассмеялся. Больше всего в таком ответе меня пугало не то, что я показался ему смешным, а то, что, даже смеясь, он не издал не звука.

– Вот ты где, – я услышал знакомый голос. Та, кому он принадлежал, очевидно, направлялась в офис. – Боб уже надумал, что ты решил уехать без него.

Джия выглядела совсем нетрезвой, но ее праздничный вечер еще точно был не закончен. В правой руке девушки опасно покачивался пластиковый стаканчик с золотистой жидкостью. Приблизившись к неопознанному мной посетителю, она приобняла его за плечо, и я понял, что комментарии про переживания босса были адресованы именно ему.

– Все понятно, – девушка усмехнулась и скептически оглядела меня с головы до ног. – Дуглас, ты вверг гостя в скуку. Постыдись!

Ее голос звучал весело, но мое напряжение продолжало усиливаться с каждой минутой. Товарищ Боба продолжал молчать, однако охотно последовал за Джией, когда та потянула его за собой. Напоследок он обернулся и подмигнул мне.

У меня не было времени, желания и сил разбираться в поведении абсолютно незнакомого мне человека, даже если он был бесконечно странным и вел себя подозрительно. Не в этот раз.

Я устроился за рабочим столом и, придерживаясь годами проверенной привычки к систематизации, начал собирать все брошенные мной документы в одну большую стопку. Схемы, мысленные графики, учет времени… Я позабыл обо всем этом почти месяц назад, когда производство получило новый заказ на постройку квеста для мистера О. Теперь моей постоянной? являлись неясные сны наяву, галлюцинации, так тесно соприкасающиеся с окружающей реальностью, одни и те же мысли, преследующие меня изо дня в день. И если до того, как я узнал об истории Бодрийяров, моя жизнь существовала в замкнутом пространстве, то теперь она сузилась до картонной коробки, стенки которой давили на меня, съезжались и не давали мне ни единого шанса на освобождение.

Чем чище становилась поверхность стола, тем сильнее из общей композиции выбивался старенький, побитый жизнью и владельцем, мобильный телефон. Теперь одно было ясно точно – номер, привязанный к этому гаджету, принадлежал последнему представителю семьи, чью тайну я пытался разгадать.

Как этот человек был связан с Сэмом? Могли ли Сэм и Джереми быть одним человеком? И если – да, то почему мистер О так легко принял мою версию о мародерстве старьевщика, и убедил моих коллег в том, что смог уладить ситуацию с собственником особняка напрямую? Могло ли случиться так, что с вещами последнего Бодрийяра был реквизирован и его телефон? Но почему тогда Сэм не поменял симку?

Рой мыслей превращался в небольшой, но очень болезненный торнадо, вьющийся где-то в центре моей черепной коробки. Ноющее ощущение откликалось в затылке, в месте, где был обнаружен белый очаг неизвестного мне происхождения. Пытаясь справиться с тем, что вопросы никак не хотели выстраиваться в логический порядок, я не заметил, как начал чертить и писать на листке, покоящимся сверху всей стопки собранных бумаг. Кажется, это была транспортная накладная Рика. Но переживать о том, что он снова обнаружит мою ошибку и обязательно меня покарает, было бесполезно. Чему быть, того не миновать.

Я перевернул испорченный лист и написал на нем имена, которые пока не мог связать между собой. «Сэм» расположился в левом верхнем углу, «Джереми» – в правом. Между ними я нарисовал знак вопроса и, немного подумав, добавил чуть ниже него «МёрМёр». Кроме общего телефона, факта посещения одной из самых популярных заброшек нашего пригорода и обладания никому не нужной рухлядью – их ничего не связывало. Но и этих пересечений для моих подозрений было вполне достаточно. Могли ли эти двое быть одним человеком? Я хорошо помнил свое первое и последнее посещение лавки – старьевщик уже вошел в стадию глубокой старости, а Джереми, судя по всем подтвержденным данным, было всего пятьдесят два года. Кроме того, если бы Сэм имел хоть что-то общее с семьей Бодрийяров, это стало бы известно Мисти из Исторического Бюро. Но ее сообщение было кратким и крайне понятным – Джереми был последним носителем этой фамилии. Он сменил ее по непонятным обстоятельствам, но его имя осталось прежним.

Теперь я жалел о том, что обратился к знакомой Эндрю и узнал чуть больше, чем мне следовало. Если бы история закончилась на том, что я обнаружил мародера, сейчас бы мне не приходилось выбираться из тупика. Все было совсем не так просто. А зацепившись за что-то основательным образом, мой мозг уже не мог остановиться. Интерес усиливала и усугубляла та самая, все еще неразгаданная мной, личная причастность. Наблюдаясь у специалиста уже три года и зная о своих проблемах, я все еще был убежден в том, что не мог просто подтасовывать факты в своих «особых» состояниях. Я знал, как умер Герман задолго до того, как Эндрю подтвердил факт способа его самоубийства.

Под моей рукой рождались странные рисунки, созданные глубоким бессознательным: не зная, как решить тот или иной вопрос, я начинал рисовать спирали и завитки. Затем штриховал их, перечеркивал и создавал новые.

Осмотрев непонятные мне символы, я решил, что таким образом мое сознание транслирует свое состояние через действия. Я действительно ходил кругами, зацикливая самого себя.

Телефон разрывался от уведомлений. Константин переживал о том, что слушал тишину в трубке несколько минут до того, как я просто отключился без объяснений. Но я не мог ему ответить. Не потому, что не хотел, а потому что не знал, что должен написать в своем сообщении. То, что приходило в голову, выглядело не лучшим образом: «Прости, кажется, что старьевщик, которого я обличил, и есть Джереми Бодрийяр, которого мы ищем, но я не уверен, потому что с точки зрения трезвой оценки это просто невозможно?» Альтернативный вариант был еще более безумным: «Я не мог ответить, потому что смотрел «видение» про тайный дневник Реймонда, который прячется под седьмой