Карт-бланш - Света М.

минул, и дело близилось уже к вечеру, а к нему так никто и не пришел. И только тут Альбус задумался. Не может случиться так, что у Аврората на него реально что-то есть? При аресте Руфус говорил о Петтигрю… Но это недоказуемо! Никто не сможет доказать, что Альбус знал, что Питер Петтигрю — анимаг, и тем более, что он лично принес его в дом Уизли. Нет, доказать, конечно, можно, но для этого его нужно допрашивать под сывороткой правды, а Фадж на это не пойдет точно, Дамблдор в этом ни секунды не сомневался. Слишком много секретов было известно им обоим друг о друге, но у Дамблдора компромат на Корнелиуса был погуще… Успокоив себя этой мыслью, Дамблдор лег на нары и приготовился провести уже вторую ночь в застенках. Он горестно вздохнул и уже в который раз за этот день попытался призвать Фоукса, но тщетно, тот, видимо, так и сидел в закрытой клетке и не мог прийти на помощь.

— Завтрак, — разбудил его громогласный голос и лязгнувшая железом дверь.

— Я хочу видеть мистера Скримджера, — сказал в дверцу Дамблдор, забирая тарелку с кашей, на которой лежали хлеб и ложка, а потом возвращаясь за кувшином с водой.

— Хоти, — хмыкнули ему в ответ, и небольшая дверца хлопнула, отсекая его от охранника.

Второй день ничем не отличался от предыдущего. Завтрак, обед, ужин. И Скримджер не появился. Неужели и в самом деле что-то накопали.

Вообще у Альбуса, по его собственному мнению, репутация была идеальная. Но, и в этом он прекрасно отдавал себе отчет, репутация с ним настоящим имела мало общего. Нет, он не проводил черных ритуалов, не резал петухов в полнолуние, не предавал… без веского повода. Если взвешивать его поступки на воображаемых весах, то хороших точно будет больше. Но и плохих окажется немало. За столько-то лет поди набралось. И Питер Петтигрю, вернее, участие в его судьбе, среди них не было ни самым плохим, ни самым важным. Были на его совести грехи и пострашнее, да.

Взять того же Аластора. Альбус ведь прекрасно знал, что тот едва с ума от боли не сходит и постоянно принимает зелья. Но так и не позволил своему ближайшему соратнику, человеку, которого сам Альбус называл другом, получить лечение за границей.

Альбус потер культю и грустно усмехнулся. Если Грюм страдал от своих проклятий и ранений хоть вполовину, хоть в четверть от того, что в последние дни пережил Альбус, то… Наверняка Аластор не испытывает к нему дружеских чувств. А Альбус понял это только сейчас, когда сам пережил фактически ад на земле. Правильно говорят, что чужая боль не страшна. Альбус прикрыл глаза, вспоминая голос Аластора, когда тот говорил о скором излечении. Только сейчас до Альбуса дошло, что слышал он в нем не только радость, но и злорадство. Злорадство от того, что все случится вопреки воле Альбуса.

Августа. Еще одна… Не ошибка, нет. Просчет. Нужно было позволить вывезти на лечение Фрэнка и Алису, но ведь терялся такой удобный рычаг управления этой взбалмошной и вообще плохо управляемой особой. Да и внук Августы. Запасной. Именно так на него смотрел Альбус. Запасной герой, на случай если Гарри Поттер окажется не таким, как ожидал Альбус. А если у запасного героя будет отец, который может за него заступиться, если будет мать, которая будет вмешиваться в воспитание, то героя из него, пусть и запасного, не получится. А герой нужен, это Альбус точно знал.

Не вовремя, ох как не вовремя попался Питер! И жалко его с одной стороны, а с другой… Прибил бы дурня! Надо же так по-глупому попасться. Честно? Он бы ему не помогал, но Энид… Тетушка Питера, которая очень давно и очень сильно помогла Дамблдору. Так сильно, что этот долг давил на Альбуса совершенно нешуточно. На самом деле он не думал, что помощь Питеру обернется такими проблемами. Когда он пришел к Альбусу, уже после того, как Сириуса Блэка посадили в Азкабан, и попросил о помощи. Первой мыслью было сдать паршивца аврорам и дело с концом. Потому что мало того, что Питер был обыкновенным трусом и предателем, рядом с которым и находиться-то неприятно было, ко всему он оказался пожирателем. Но по размышлению Дамблдор решил, что раз уж возвращение Волдеморта неминуемо случится, то иметь в его стане еще одного шпиона показалось неплохой идеей. Да, он связал Питера клятвами, да, подбросил его в семью Уизли, но не чувствовал за собой вины. Дети не пострадали, а Питер все время был под надзором.

Дамблдор еще долго лежал на узких жестких нарах, перебирая в памяти свою долгую жизнь, взвешивая свои поступки, и понимал, что начнись все заново, он поступил бы так же. Да, ему пришлось пожертвовать Поттерами, Лонгботтомами, Сириусом Блэком и многими другими, но все эти жертвы были не напрасны. Они приближали победу светлых сил и поражение темных, а главное, смерть Волдеморта. А эта цель стоила всех жертв. Осталось выкрутиться из той ситуации, в которую он попал, и завершить дело всей своей жизни.

* * *

Подготовить экзамены в авральном порядке — не самое простое дело. И ладно принять переходные экзамены. Рутина. А вот выпускные… Это было задачкой со звездочкой, и Долорес, прежде чем окончательно принимать решение, требовался совет. А вот к кому идти за ним, она никак не могла определиться. К Августе Лонгботтом? К мисс Боунс? Или к леди Малфой? Мисс Амбридж сидела в своем розовом кабинете и рисовала загогулины на розовом пергаменте, пытаясь определиться. Самое интересное, что про Минерву Макгонагалл она даже не вспомнила, как и про остальной профессорский состав Хогвартса. Ну не внушали они доверия чиновнице. Решившись, она притянула к себе чистый лист, обмакнула перо в чернила и написала коротенькую записку леди Малфой. Неужели две слизеринки не поймут друг друга и не смогут договориться?

Ответ на ее записку, отправленную с небольшой сипухой, пришел спустя пару часов. Умная и осторожная Нарцисса не стала принимать решение единолично, а предлагала собраться всем вместе и обсудить проблему. Она под это дело уже и кабинет в приличном ресторане заказала, и приглашения остальным разослала, включая и «дорогую мисс Амбридж», и до встречи оставался буквально час.

Долорес понравилось такое скорое решение о собрании, она боялась, что аристократки начнут рассусоливать каждый шаг и обставлять его с помпой, тратя драгоценное время, а оказалось, что и они могут действовать стремительно в условиях цейтнота.

— Итак, Нарцисса, — леди Лонгботтом заняла центральное