Волчья стая - Лариса Куницына

Вот выявленные тварюшки — те да, те немедленно бледнели да вяло пытались вырваться, словно это какая-то шутка. Но нет.

На земле потихонечку скапливалась кучка из отрубленных голов.

Где-то под конец этой сомнительной в моральном плане ситуации я вспомнил, что вообще-то местные поймали кого-то ушастого, и что я вроде как продавил решение привести ту сюда, прежде чем в яму кидать. Осмотрелся — и нашел. Благо, как и я, ушастая была повыше мурашей.

Эльза. Конечно же, блять, Эльза.

Угрюмая, с синяком под глазом, она стояла в окружении группы солдат. Руки за спиной, ушки опущены, морда в грязи. Но это недолго она грустила. Стоило наконец-то обратить на нее внимание, присмотреться — как она это заметила и преобразилась. Сразу повеселела, вытянулась, ушки торчком встали и на лице растянулась улыбка. Аж подпрыгивать стала — и немедленно этим взбудоражила мурашей, которые поначалу даже растерялись, а потом за руки прижали ее к земле.

Устало вздохнул, подошел к своему муравью-командиру. Она как раз вытирала перепачканные руки о грязные тряпки на теле обезглавленного паука.

— Эта пленница — из моей, кхм, стаи, — сказал я, показывая на Эльзу.

— Зачем она сюда полезла? Она была поймана как разведчик! Она высматривала стройку!

— Вот сейчас и узнаем.

Мы подошли к конвою. Эльза дернулась было вырваться и броситься ко мне, но солдаты ее удержали. На самом деле, пусть муравьи и были мелкими, выглядели не особо-то сильными — но в деле оказались очень даже крепкими. Вон, сколько мураш мечом махала, так не запыхалась даже. Только вся мокрая от пота, ага.

— Рад тебя видеть, но какого хрена ты за мной поперлась? — сказал я терпеливо. — Я ведь говорил — оставайтесь на месте, раз там безопасно, или вовсе уходите. А ты чего?

— А я вот… Вот так вот… Да какой уходить? Да как же тебя оставить то на этих гладеньких-многоногих?! — следом она разглядела укус на моей шее и расплылась в довольной улыбке. — Ага! Так она тебя пометить хотела, вот ты и пошел!

Невольно потер шею. Да уж. Мне от несовершеннолетних волчиц никакие метки не нужны, спасибо! А то догадываюсь я, чего они значат. В лучшем случае — что-то вроде «собственность стаи», ага.

— Остальные-то на месте остались?

— Ага. Не решились ослушаться! Но я-то… я-то… а я вот вот!

М-да. Ладно, не такая уж и помеха. Главное только при себе держать, на длине поводка, чтобы к местным не лезла — и можно будет дуру эту влюбленную с собой оставить. Влюбленную — да потому что по поведению заметно было.

— Освобождайте. Буду с собой таскать и прослежу, чтобы вам не мешалась. Сейчас добьем оставшихся пауков, их там всего двое, и пойдем к вашей принцессе на доклад. Можно и головы перед ней вывалить, пусть порадуется.

Эльза радостно взвизгнула.

Глава 25

Реакция принцессы оказалась… двоякой. Сперва она вся такая:

— Великолепно! Замечательно! Поганые твари получили по заслугам! Зря они посмели внедриться в наше прекрасное общество, ох как зря!

А затем, оторвавшись-таки от кучи отрубленных голов, которые стража вывалила прямо на ковровую дорожку, и заметив Эльзу, которая безуспешно пыталась спрятаться у меня за спиной:

— Что это шерстяное чучело здесь делает? Почему не заковано? Почему не в яме? Отвечать!

— Переживала за меня и не смогла удержаться на месте, — спокойно сказал я. — Собачки — они же верные и без своего человека грустят, вот и прибежала.

Принцесса аж поперхнулась. Затем величественно поднялась с кровати, подошла. Из-под распахнутого пиджака выглядывала грудь — но вот уж на это всем в комнате было решительно пофиг. На что не пофиг, так это на ее выражение лица. Раскрасневшаяся, возмущенная, недовольная — причем недовольная скорее на ее солдатиков, чем на меня.

А еще на ходу она ловко подхватила одну из голов, стала ее подбрасывать туда-сюда, поигрывать. Не обращая внимания, как тело и белоснежная одежда покрываются кровью. Ну, в самом деле — за нее же постирают.

— Шерсть, уши, хвост… Какая дикая зверушка, — сказала она, подойдя и рассматривая Эльзу. — Правильно прячешься, правильно! Жалкая зверушка и способный человечек — какая жалость, какая бесполезная трата потенциала!

Все это как-то театрально и наигранно. А может мне просто чудилась эта фальшивая нотка, хрен его знает.

— Если хочешь, чтобы я доделал работу — она останется со мной. Никакой ямы. Чтобы она не совала нос куда не следует — об этом позабочусь уже я.

— Конечно… — задумчиво ответила принцесса.

И резким рывком вырвала из мертвой головы одну из антенн. Покрутила перед глазами, рассеянно откинула в сторону.

— Конечно… Пусть по нашей стройке разгуливает существо, способное лишь жить в лесу да бегать за неудачливыми животными!

Я как-то начал терять суть ее претензий. Наигранная реакция, направленное на ее подчиненных, а не нас, недовольство.

— Я накажу ответственных за ее освобождение. Позже. Свободны! А вы двое — останьтесь.

Поклонившись, мураши-солдатики торопливо вышли из покоев принцессы и закрыли за собой дверь. Так что в комнате остались только я, Эльза, сама принцесса — и горка отрубленных голов, где практически на каждом лице отпечатался предсмертный ужас.

— Ну и что это было? — ровным тоном спросил я. Волчица опять спряталась у меня за спиной и горячо дышала в шею.

— Зависть, мой человечек! Зависть!

Принцесса сбросила с себя всю немногочисленную одежду, оставшись полностью голышом. Верхняя половина — ничего, нижняя — такое себе. Смычка между ними выглядела естественно, и вообще получалось, что доступна с такой девицей лишь миссионерская поза. И то не уверен, что перетекающие в жвала человеческие ноги возможно раздвинуть.

Бесполезное какое-то наблюдение.

— У нас сугубо деловые отношения. Пока я не дойду туда, куда мне нужно, — сказал я, отведя взгляд. — А там уже что-нибудь придумается. Так что давайте-ка без вот этого вот всего.

— Может, у тебя просто нюх не работает? Вот наш аромат тебя и не прошибает…

Она принялась задумчиво бродить туда-сюда, прямо по разваливающейся горке из голов, почесывая подбородок и бормоча всякую ерунду. На все ту же тему. Вот так и пропадает всякое хорошее отношение — думал, хоть эта-то сразу все поняла