Фантастика 2025-152 - Екатерина Александровна Боброва

Набираясь опыта, вводя всё новые правила и регламенты, Сингапур всё больше упорядочивал хаос разразившейся торговли. Купцы (особенно, китайские) не могли не заметить этот рост порядка и, главное, надежности и безопасности. Торговля в Сингапуре становилась всё более привлекательной. Тем более, что ряд позиций местная власть готова была выкупать сразу и целиком. Странный генерал Армии Старого Владыки даже начал делать заказы купцам: на железо и на серу, на дешевую медь и редкое олово. Разумеется, выгодные заказы получали самые активные участники местного торжища, которых отмечали и даже приглашали во дворец пред очи нового властителя острова.

Это не могло не льстить.

К концу лета Сингапур уже явно выходил в плюс. Опять же, местные крестьяне и рыбаки более чем полностью обслуживали пришлое воинство продовольствием. Наполеон приструнил толстяка Ивату, который жаждал всё до последней монеты пускать в оборот. Серебро начало оседать в казне. Генерал объявил о введение двух-трехдневных отпусков для солдат и матросов. А чтобы те не скучали, лучшим за успехи в подготовке стали платить денежное вознаграждение. На что был учрежден отдельный фонд. Надо ли говорить, что весь этот фонд оседал в кабаках и прочих интересных местах. После чего частично возвращался в казну.

Мастера получили приказ в полном объеме восстанавливать оружейные мастерские. Литейщику Вану Чжоли генерал снова сделал предложение, как когда-то на Цусиме.

— Надо попробовать отливать цельные болванки для пушек, и ствол в них высверливать. У нас отличные кузнецы, они нам сделают сверхкрепкие сверла. Совсем недалеко отсюда уже заполнилось водохранилище, так что мы можем оборудовать водяное колесо и делать механические приводы к сверлам. Надо только разработать конструкцию рамы и саму систему приводов.

Ван скорчил недовольную гримасу, но поклонился. Исполним, мол.

— Не кривись, мастер. Зато не будет проблем с кавернами и гнутыми стволами. Да, сверлить долго. Зато брака станет намного меньше — вам же меньше работы. А сверлёный ствол будет стрелять и точнее, и дальше!

Почти год ушел. Но, кажется, своей цели они добились. Наполеон уже завел новую папку, в которую набрасывал план по расширению Армии Старого Владыки. И переходу ко второму этапу их грандиозного плана.

Но кажется, папочке придется еще попылиться на полке. Внезапно, стабильный, казалось бы, ручей из серебра снова стал прерываться.

Корабли, идущие в Сингапур, начали тонуть. И на западе, и на востоке.

Глава 12

— Ненавижу! Ненавижу! — Ратуфа рычала своим тоненьким голоском, глядя в глаза Гвануку.

Рычала ритмично, с придыханием, в такт своим похотливыми телодвижениям. Она сидела верхом на полковнике О — своем господине — совершенно голая, впустив в себя его разбухшее мужское естество. И рычала, рычала, рычала. Правой рукой она оперлась на его грудь, а левой вцепилась в волосы. Белка-служанка изо всех сил тянула их в стороны, стараясь причинить хозяину боль. Гванук же сопротивлялся, не позволяя ей повернуть его голову.

Он хотел смотреть в лицо этой озверевшей девчонки. Ему нравилось видеть ее оскал, смотреть на изгиб тонкой верхней губы, что выгнулась двойной дугой монгольского лука и обнажила мелкие ровные зубки. Беличьи зубки с совсем крошечными клыками… Которыми эта бешеная девчонка любила пользоваться!

Сегодня его служанка не хотела близости. Они почти десятинку времени носились по комнате, она швырялась в него вещами, потом дралась и царапалась, пока они не оказались в постели. Насквозь мокрые из-за местной непрекращающейся духоты. В кровати борьба не прекратилась, Гванук всласть отхлестал свою Белку, пока не позволил, наконец, ей добиться своего и оседлать своего господина. Теперь они оба желали близости. Хотя, злоба ее не стала меньше.

— Ненавижу!..

Ратуфа знала совсем мало слов на тайном языке, и немалая часть из них были ругательствами. Полковника О забавляли ее гневные тирады, лишь изредка он давал девчонке окорот; если та окончательно переставала видеть границы дозволенного… или когда хозяйство в покоях полковника О совсем уже приходило в запустение.

Ему нравилась ее ненависть. Искренняя, идущая от всего сердца. Нравились постельные войны, которые разгоняли кровь и дарили бодрость. Единственное, что его смущало — это тихая песня на незнакомом языке. Та самая, которую девчонка полушепотом напевала над его, как она думала, бесчувственным телом.

Но он никогда не спрашивал ее об этом…

— АААА! — Белка увлеклась настолько, что начала уже выдирать волосы из головы своего господина. — Ах, ты маленькая дрянь!

Он ударил ее в сгиб локтя, служанка с хлюпающим звуком ткнулась острыми грудками в его тело. Гванук быстро высвободился, оказался позади девчонки, ткнул ее головой в тюфяк, прижал сильной рукой и резко вошел.

О, сладостное ощущение господства!..

— Полковник О, из Скалистой гавани…

— Пошли вон!!! — заорал взбешенный Гванук; дверь в испуге едва не выгнулась от его крика.

Дверь. Но не дежурный Головорез в казарме.

— Полковник, сообщение срочное, — слова еще полные такта, но в голосе укоризна.

Что ж, ты, полковник О, про дела из-за бабы забываешь.

«Проклятье! — мысленно простонал Гванук. — Но ведь ты сам в них это воспитываешь…»

Отпихнув от себя Ратуфу, он быстро подобрал с пола лоскут ее же юбки и быстро обмотался им вокруг бедер. Раскрыл дверь.

— Ну, что там?

Рядом с дежурным стоял какой-то самурай из комендантского полка. Увидев полуголого потного командира в женской юбке, тот непроизвольно округлил глаза. Ну да, конечно! Их безукоризненный полковник Гото Арита такого себе не позволяет.

— В гавань прибыл купец. Кажется, из Каликута. Корабль весь обгорелый. Напали пираты. Торговец говорит, что напали на него всего в двух десятинках часа от Сингапура…

Так это же, буквально, рядом! Практически в зоне видимости! Пираты вконец обнаглели.

— … Говорит, что два его судна пираты потопили, только он выр… — вестник еще договаривал то, что ему поручили передать, а Гванук уже повернулся к дежурному.

— Приказ: поднять две роты. Первую гренадерскую и шестую щитоносную — пусть новички учатся пускать кровь. Срочно! Всех к воротам. Запас пищи на два дня. Идем в гавань. Ты! — это он уже к вестнику. — Будешь возвращаться, доставь послание в гавань. Пусть Ри Чинъен готовит свой фрегат. А Белый Куй добавит кораблей, сколько сможет. Мы достанем этих тварей!

Пираты вызывали у него зубовный скрежет. Как только месяц назад начались нападения на купцов в Большом проливе, полковник О и все прочие сразу начали грешить на своих прикормленных пиратиков с южных островков. Ну, понятно: в своих «разрешенных» водах они уже почти всех распугали, а севернее с конца весны проходит просто жирнющая добыча! Кто тут удержится?