Макабр. Книга 1 - Влада Ольховская

Они знали поразительно много. Про Мертвых, про тот самый ядерный взрыв… Откуда? Они ведь только пришли! Да, система безопасности на четвертом уровне не была идеальной, но она по-прежнему существовала. Они опасались диверсий со стороны высших уровней, потому и не расслаблялись. Они должны были заметить чужаков!

Всему этому не было объяснения, Лейсу только и оставалось, что наблюдать за женщиной.

– У вас есть целый этаж, на котором на людях выращивают наркотики, и вы наверняка знаете об этом, но думаете, что они сами виноваты. Вы приторговываете частями тел и даже детьми, но уверены, что лично вас, каждого из вас, это не коснется. Вы не живете, а пережидаете плохую часть жизни в ожидании хорошей, уже в глубине души зная, что не будет никакой «хорошей». Вы как будто умерли в миг, когда «Слепой Прометей» остановился! И это страшно, это сбивает с толку и лишает сил, я понимаю. Но вот у вас появился шанс улететь с нами!

– Неужели ты надеешься, что тебе кто-то поверит? – насмешливо поинтересовалась Сандрин. – Ясно же, что вы не сможете увезти отсюда так много людей!

– А вы всерьез верите, что вас тут много? – поразилась голубоглазая женщина. – Да посчитайте! Вам только кажется, потому что вы ютитесь по каким-то крысиным норам. Вас тут пара сотен человек осталась, а адекватных – и сотни не наберется. Так что мы можем вас забрать, прямо сейчас, вперед!

Лейс наблюдал за толпой вместе с ней – и вместе с ней принимал чудовищную правду. Никто не собирался делать выбор в пользу спасения. Люди сломались… Они слишком много видели, слишком много пережили. Возможно, они поверили в новую жизнь, но они этой жизни не хотели, каждый по своим причинам. С Мертвыми все понятно, они никогда не упустят абсолютную власть. Торчки уже толком не понимают человеческую речь. Но остальные… Пожалуй, если бы они согласились лететь на другую станцию, им пришлось бы протрезветь и в полной мере принять то, что они творили все эти годы.

Никто так и не решился.

Такая покорность определенно порадовала Мертвых, которые из-за появления чужаков сначала даже растерялись. Кловис вышел вперед, в центр площади, показывая и пришельцам, и местным, кто тут главный.

– На что ты вообще надеялась? – спросил он.

Он, конечно, был прав… Та женщина была наивной и глупой, она, сначала показавшаяся Лейсу военной, вела речи, простительные разве что ребенку. Но на фоне тех, кто губил свою жизнь дурманом и жрал других людей, эта наивность смотрелась утешительно прекрасной… или нет?

Лейс, неотрывно наблюдавший за женщиной, не упустил момент, когда она изменилась. Она осталась все такой же красивой, но это была как будто другая красота. Вместо невинной сторонницы мира – жесткое спокойствие солдата, знавшего, что такое настоящая кровь. Как сталь, проступившая из-под позолоты…

Она ответила Кловису, и ее голос, чуть заметно дрожавший во время прочувствованной речи, теперь показался Лейсу ледяным ветром:

– Ни на что я не надеялась, мудак. Я просто тянула время – и отвлекала вас от шума.

– Что? – смутился Кловис.

Она не ответила, но ответ и не требовался: после ее слов люди начали прислушиваться. До Лейса никакие посторонние звуки не доходили: микрофоны обладали функцией шумоподавления и передавали ему только голоса. Но остальные явно что-то уловили, стали испуганно перешептываться, коситься туда, где вдалеке начиналась территория, заблокированная много лет назад.

Лейс догадывался, что это может означать, поверить не мог и не хотел, однако ему просто не оставили выбора. Металлические панели, образовывавшие стену, разлетелись в стороны, и на площадь, полную людей, вырвался окровавленный, завывающий тремя пастями монстр – готовый убить всех, кто собрался на казнь.

* * *

Ни хрена себе.

Нет, у меня, конечно, был план… Даже несколько планов. Просто для начала я хотел понаблюдать, как благородные попытки Овуора вернуть на станцию человечность разобьются о суровую действительность. Собственно, этого я дождался. Дело должно было перейти сразу к драке, но тут вмешалась Мира, и уже этим она меня удивила.

Мира неплохой человек, но не из тех, кого зовут беззаветно добрыми. Я не осуждаю – мне ли? Я не знаю, что было в ее жизни раньше, да и интересоваться не планирую. Мне важен итог: она в меру цинична и достаточно жестока, чтобы выжить в космосе.

И вот этот человек вдруг бросается произносить пламенную речь перед аборигенами, уже каждой клеточкой впитавшими Сектор Фобос? Они всё прекрасно знают – и про торговлю органами, и про каннибализм, который наверняка распространяется за пределы банды, и про то, во что они превратились. Поэтому и не сработали взвешенные, продуманные предложения Овуора. Ну а то, что пыталась тут устроить Мира, подействовало бы, если бы она была пухлой пятилетней девочкой в костюме феи. Или на кого там умиляются каннибалы?

Так что – да, я растерялся. Но опомнился я еще до того, как Мира закончила плести словесные кружева. Я решил, что у нее просто какое-то временное помешательство, вызванное концентрацией жестокости в этом месте. А может, старую травму триггернуло, вот и сорвалась девица.

Это не могло ничего глобально изменить, да и не должно было. Пока Мира болтала, я вернулся к продумыванию своих планов. Я уже настроился на центральный компьютер четвертого уровня и мог управлять системой жизнеобеспечения. Мне оставалось лишь рассчитать атаку роботов так, чтобы они полностью нейтрализовали Мертвых, ну а со всеми остальными, сколько бы этих остальных ни было, справятся кочевники.

И тут Мира преподнесла и мне, и всем нам главный сюрприз: она притащила в жилую зону монстра. На секунду мне даже показалось, что она управляет им. Чем не образ: прекрасная воительница на диком звере, для полноты картины не хватает только кожаных доспехов, напоминающих бикини.

Однако успех Миры оказался более продуманным и менее мистическим: она использовала целую свору сервисных дронов, чтобы сначала отследить уродца, а потом пригнать сюда. Причем это были не простые дроны, слишком уж грамотно и слаженно они действовали, слишком идеально атаковали свою жертву. Где Мира только взяла их?

Она использовала опыт предыдущей битвы с мутантом, чтобы определить его слабые стороны. Дроны загоняли его, ранили, но не серьезно. У него постоянно сохранялась иллюзия того, что бой не обязателен, побег еще возможен. Это был более приемлемый вариант для него – при том, что он так и не восстановил