Странница - Талия Осова

— В ваших же интересах леры не распространяться о произошедшем, а тем более о происхождении Олины. Вы сами понимаете, чем это может грозить девушке, — перехватил инициативу ректор.

— Мы услышали вас и всё понимаем, — изменилась в лице Летисия. — Если вопросов по делу к моей дочери больше нет, то мы хотели бы отправиться домой. Девочка слишком много пережила за эти дни и ей требуется отдых.

— Я распорядился, у секретаря можете забрать разрешение на недельное освобождение от занятий. Преподаватели будут предупреждены и помогут наверстать материал, — подошёл к своему столу и достал из стопки два листа исписанные мелким шрифтом. — Ознакомьтесь и подпишите, — протянул нам их.

Не знаю каким образом они собирали информацию и фиксировали её на бумаге, но передо мной было достаточно подробное описание моего похищения у здания общежития. К чему-либо из написанного нельзя было придраться, изложено всё было с пугающей точностью. Не забыли и про мой статус Странницы и обязательство не распространять информацию под угрозой наказания за это действие.

Летисия уже подписала свой экземпляр и выжидающе смотрела на меня. Дальше раздумывать не стала и поставила свою настоящую подпись. Как только убрала ручку в сторону, она вспыхнула алым, а затем приобрела обычный цвет чернил. Значит и здесь не обошлось без особой магии.

Мы поднялись со своих мест и распрощавшись с мужчинами, направились на выход с территории академии. Говорить мне совсем не хотелось, наговорилась уже в кабинете. Мама Олины была задумчива, словно погрузилась в себя, но при этом не отпускала мою руку.

При этом я знала точно, что условия моего возвращения не изменились. В первый раз вернуться домой мне не позволил сделать артефакт, который удерживал мою душу. Теперь ничего не должно помешать. Во время переодевания ещё в лекарском крыле обратила внимание, что на мне нет ничего постороннего. Я даже извернулась и рассмотрела с помощью зеркала хорошенько спину, а то мало ли какие ещё знаки могли нанести для подготовки к ритуалу эти похитители. Однако всё моё тело было чистым.

Чувствовала какую-то внутреннюю опустошённость и разочарование. Я не понимала для чего был весь это разговор в кабинете ректора. Сложилось впечатление, что мужчины давно всё прекрасно знают. Их больше интересовал факт моих путешествий, а ни как не преступления. Даже их разочарование по поводу не развитых в магическом плане миров было слишком явным. Я чего-то не понимала. Информации слишком мало, а вопросов множество.

Один из них — это откуда Сабина прознала, что я Странница?

С девушкой мы встретились на выходе с территории академии стоило нам с Летисией пройти под аркой и переместиться.

— Мы вас ждали, — кинулась сразу к нам, а я чуть вдалеке заметила её брата.

Ральф Фалько выглядел немного взволнованным, хотя быстро взял эмоции под контроль.

— Олина, я рад, что с тобой всё хорошо. Летисия, я могу подвезти вас к дому, — предложил с ходу. — Сабина немного рассказала мне о случившемся, но я сразу предупредил её, что об этом не стоит болтать.

— И правильно сделал, Ральф, — заметила мама. — Мы примем твоё предложение, день был не простой.

Мы добрались очень быстро и практически молча. Сестру парень усадил вперёд. Чаще Ральф провожал и встречал нас пешком и совсем редко на машине, тогда мы сидели рядышком на заднем сиденье. Сабина несколько раз порывалась начать разговор, но брат её аккуратно отдёргивал. Я понимала, что нам нужно поговорить и лучше разговор не откладывать.

— Ральф и Сабина, вы можете ненадолго заглянуть к нам? — поинтересовалась Летисия как только мы остановились. — Это очень важно.

Видимо женщина сама понимала серьёзность возникшей ситуации и приняла какое-то решение. Работа в департаменте для неё не прошла даром, кое в чём она уже могла разобраться.

— Да, конечно. Я только машину поставлю на место и подойду к вам, — обозначил парень и улыбнулся открыто. — Сабина, веди себя прилично, — и подарил такой взгляд сестрёнке, что даже мне стало не по себе.

Хотя кто его знает, что можно ожидать от этой заполошной и чрезмерно любопытной особы, сующей свой красивый носик куда не следует. Она ничего и никого совсем не боиться, а это порой очень плохо для девушки.

— Сразу хочу предупредить, что мы с Олиной подписали бумаги о неразглашении, — начала мама как только мы уселись все на кухне за чашкой горячего чая.

Обратила внимание, как скуксилось лицо подруги. Такого поворота Сабина явно не ожидала, поэтому и не смогла сдержать эмоции. Улыбнулась.

— Вот тебе и великие тайны, сестрёнка, — заржал парень буквально в голос, от чего его лицо преобразилось.

Видимо они уже успели о чём-то переговорить между собой и девушка рассчитывала узнать гораздо больше, чем знала в настоящее время.

— Ральф, это очень серьёзно, — Летисия посмотрела с лёгким укором. — Я знаю тебя как здравомыслящего парня и надеюсь, что вы не наделаете глупости, которые в первую очередь навредят вам.

— Я всё понимаю, — теперь уже смутился после этих слов парень. — Мы с Сабиной никому ничего не расскажем. Клянусь, — после этих слов буквально на мгновение вспыхнула яркая вспышка у него над головой и всё пропало.

— Клянусь, — повторила Сабина с точно таким же световым эффектом, который до этого наблюдать мне не приходилось.

В академии клятвы мы ещё не проходили и об их особенностях я ничего не знала. Однако Летисию всё устроило и она довольная улыбнулась ребятам.

— Дело о похищениях ещё не закончено, хотя подозреваемых уже задержали не без помощи вашего одногруппника, — окинула всех нас внимательно цепким взглядом. — Алан показал себя смелым и находчивым парнем и сам чуть было не пострадал, но всё обошлось. Парень отметил несколько странностей. Они не были занесены в протокол, который я подписала. Мы с ним успели переговорить до того, как я пошла в лекарское крыло, — отхлебнула из чашки и тяжело вздохнула будто бы разговор давался ей нелегко. — Есть подозрения, что замешан во всём этом кто-то из нашего департамента.

Заметила как схлынули краски с лица Ральфа. Он был старше нас с Сабиной и лучше во всём разбирался, а значит дело действительно очень серьёзное. Сестра так же уловила этот момент и побледнела.

— Меня спрашивали у ректора о всякой ерунде и не