Кто ты такой, Саске-кун? Том 1. Разрушенный берег. - Деус Экс Мелум

его голос становится ниже, почти заговорщический. — Она быстро и качественно меняет баланс сил на поле боя. Я даже готов позже обменять её на нечто равноценное с твоей стороны. — Он чуть приподнимает бровь, словно набивая цену, и его пальцы слегка шевелятся, будто он уже предвкушает сделку.

Хм, цену набивает. Ну, посмотрим, что за козырь он выкатит завтра.

— Я никогда не против обменяться знаниями, — отвечаю я, сохраняя спокойный тон, хотя внутри всё кипит от любопытства всё же этот мир богат на интересные вещи, которые ломают привычную мне логику об колено. — Но я всё же предпочитаю сначала проверить их практичность. Так что да, посмотрим, чего стоит твой козырь против шиноби уровня Каге. — Я передаю Орочимару свиток с нашим планом действий, где расписаны моменты, где нам понадобится его помощь. Мои пальцы слегка дрожат от напряжения, но я заставляю себя сохранять невозмутимость.

— Прекрасно, — Орочимару разворачивает свиток, пробегая по нему глазами, и его улыбка становится ещё шире. — Взамен на вашу анонимную эвакуацию мне нужно просто протащить моих людей в нужные места. Не думаю, что у пользователей Хирайшина это вызовет трудности. — Он сворачивает свиток и протягивает мне бумажку с местом и временем, где нужно забрать его людей. Его пальцы холодные, почти ледяные, когда они касаются моей руки.

— Хорошо, — киваю я, убирая бумажку в карман. — Но, если будут буянить твои ребята могут слегка недосчитаться своих конечностей. — Мой голос спокоен, но в нём сквозит предупреждение.

— О, я их хорошо проинформирую Саске. — Орочимару хмыкает, его глаза искрятся весельем. Он подходит к моему клону, который стоит неподалёку и смотрит на него с активированным шаринганом. — Кстати, Саске-кун, твои клоны… они стали ещё страннее. — Он наклоняется к клону, изучая его, словно редкий экспонат.

— Я доработал технику. — пожимаю плечами, стараясь не выдать, насколько мне самому нравится результат, но то была не доработка техника, а работа биокинезом. — Хотя, как по мне, эта версия получилась переусложнённой.

— Вот как? Но всё равно довольно занятно. — Орочимару отстраняется, потирая подбородок. — Теперь твой клон неотличим от настоящего шиноби. Поразительная маскировка… Думаю, надо добавить эту твою модификацию в мой список техник для обмена.

— Хорошо, — киваю я. — Тогда желаю вам удачи в завтрашнем шоу, Орочимару-сан. — Я слегка склоняю голову, прощаясь, и он, не теряя своей змеиной грации, быстро исчезает в темноте туннеля.

— Хм, правда ничего не понял или просто притворился? — Итачи, активировав свой Мангёкё Шаринган, смотрит в ту же тьму, куда ушёл Орочимару. Его глаза пылают красным, а лицо напряжено, словно он пытается разглядеть что-то за пределами человеческого восприятия.

— Ну, мы же братья, — усмехаюсь я, хлопая его по плечу. — Наша чакра похожа, если исключить пару нюансов, которые я поправил своим шаринганом. Так что, пока ты не сжигаешь всё своим проклятым пламенем, никто не поймёт, что перед ним не очередной гиперреалистичный клон Учихи Саске.

— Просто слегка непривычно, — Итачи устало вздыхает, потирая виски. — Я отвык от маленького роста.

— Не переживай, — подмигиваю я. — Как только закончим дела в Конохе, верну всё как было. И ещё сверху пару бонусов накручу за хорошую актёрскую игру, братец.

Успокоив его, я вместе с Итачи использую Хирайшин, чтобы переместиться домой. Там Наруко, как обычно, хвастается новыми техниками, которые вытрясла из Джирайи, перед Карин, пока та раскатывает тесто для печенья. Аромат ванили и тёплого теста наполняет кухню, а Наруко, размахивая руками, едва не сбивает миску со стола.

— О, ты вернулся, Саске! — Наруко поворачивается ко мне, её голубые глаза сияют от возбуждения. — Как там этот жуткий тип? — Она хмыкает, скрестив руки, и её брови вопросительно приподнимаются.

— Уверен в своей победе, как и говорил Итачи, — отвечаю я, садясь на диван. — Видимо, его козырь реально весомый, раз он не боится вмешательства других Каге, которые точно захотят открутить ему голову.

— Кто бы сомневался… — Наруко качает головой, её хвосты слегка покачиваются. — Эх, и ведь даже не предупредишь никого, не привлекая шумихи.

— Ну, предупредить-то можно, — пожимаю плечами, глядя, как голубой расенган крутится в её руке, искры чакры разлетаются, словно крошечные звёзды. — Но по итогу жертв может стать только больше. Если Коноха усилит оборонный периметр, остальные деревни просто пригонят больше шиноби…

— Крутой, ну скажи же, Саске? — Наруко весело подмигивает, чуть не ткнув меня расенганом в лицо. Её улыбка заразительна, но я всё же отстраняюсь.

— Очень, — сухо отвечаю я, трансформируя руку в рукастую форму делая её серой, и аккуратно лопаю её расенган, вытягивая чакру. — Только не тыкай им в меня.

— Обломщик! — бурчит Наруко, надув губы, но тут же хихикает.

— Для техник есть тренировочный полигон, или, на крайний случай, подвал, Наруко, — цыкаю я, отвесив ей лёгкий подзатыльник. Она возмущённо взвизгивает.

— Эй, мы ещё не поженились, а уже пошло домашнее насилие! — Наруко тычет в меня пальцем, её глаза комично округляются.

— Мне напомнить, кто не так давно сломал мне шею ударом сковородки в лицо? — прищурившись, спрашиваю я, и она тут же присмиревает, виновато отводя взгляд.

Итачи, не вмешиваясь в нашу перепалку, надевает фартук и начинает помогать Карин с готовкой. Его движения точны и спокойны, словно он не шиноби, а повар в ресторане.

— Ну, может, я капельку перегнула, даттебаё… — Наруко неловко улыбается, а затем, подмигнув, складывает волосы в форму кошачьих ушек. — А так лучше?

— Серьёзно? Из всех его техник ты выбрала эти две? — закатываю глаза, но уголки губ всё же дёргаются в улыбке.

— Ну а что ещё было брать? — Наруко разводит руками, её голос полон возмущения. — Всё остальное — это фишки жаб, которые я и так рано или поздно выжму из старика Фукусаку! А в остатке — только папкина техника, которую можно получше натренировать у того, кто умеет её использовать, да техника идеальной укладки. Хотя Джирайя её как-то по-другому обозвал. Что ещё взять со старого извращенца? — Она фыркает, скрестив руки.

— Ладно, будем считать, что ты права, — сдаюсь я, пока Итачи и Карин заканчивают с печеньем, раскладывая его на противень и отправляя в духовку. Аромат становится ещё насыщеннее, и мой желудок невольно урчит.

— Думаю, через минут тридцать печенье будет готово, и суп как раз доварится, — довольно говорит Карин, поправляя очки. Её щёки слегка розовеют от жара плиты.

— Прекрасно. — киваю я. — Тогда пусть Итачи и Наруко накроют на стол, а я проверю, как ты сегодня справилась, Карин-чан. — Я беру половник и подхожу к плите, чтобы попробовать суп. Аромат специй и овощей приятно щекочет нос.

— Ты быстро учишься, — говорю