Разрушитель Небес и Миров 3. Сила - Денис Ратманов

Воин! Ты открыл боевой прием Воспламенение!

Использование возможно 1 раз в 180 минут.

Открываю глаза и вижу мир будто бы в негативе: объятый черный пламенем флаер Приора, попавший в радиус Воспламенения, темная сфера защитного поля и человеческий силуэт внутри. Закрываю глаза, чтоб зрение восстановилось, и включается прогноз боя. Мои шансы — 0,05 %. Это значит, что Приор не сдох при том, что биомеханизм, на котором он сюда телепортнулся, разрушен!

Создаю Купол силы из пяти единиц деформы, че-ронг мне недоступен, потому что я исчерпал ресурс Ядра в ноль. Зрение восстанавливается, и пылающий биомеханизм приобретает обычный вид: просто висящий в воздухе сгусток пламени, внутри которого вспыхивают и исчезают разноцветные иероглифы скриптов. Огонь гаснет как по щелчку, облачко дыма рассеивается, и метрах в пятнадцати от меня, скрестив руки на груди, в воздухе стоит Приор!

Остановившиеся было биомеханизмы продолжают движение ко мне. Приор шевелит губами — что-то говорит в переговорное устройство, а потом в упор смотрит на меня.

— Все кончено, — слышу в голове его мысли. — Где остальные? Если сдашься, они останутся жить. Иначе…

Перевожу взгляд с него на приближающиеся флаеры, которые зальют тут все плазмой, а с них — на тушу невредимой машины-жука, до которой метров десять. И в голову приходит идея: а что если завести ее и плюнуть в Приора деформой? Чем черт не шутит: вдруг машина опознает во мне своего и впустит? Режим исследования поможет справиться с управлением…

— Где девушка-воин? — звучит в голове.

Мысленно отвечаю, что Вики больше нет, и, срываясь с места, посылаю Приора в пешее эротическое путешествие. Восемь шагов-прыжком, кувырок, перекат — и я с другой стороны машины возле гигантских шипастых гусениц. Я сошел с ума: больше всего меня волнует, понял ли Приор, куда именно я его послал.

В брюхе механизма — распахнутый люк, залазаю туда и понимаю, что машина мертва и неподвижна, на полу валяются трупы хаоситов, погибших от перегрева, энергия деформы, которая питала ее, полностью исчезла. Сейчас прилетят флаеры легионеров, зальют все плазмой и поджарят меня заживо.

Не знаю зачем, задраиваю люк и погружаюсь в темноту. Я загнал себя в ловушку, но спас друзей. От понимания, что этому бренному телу осталось недолго жить, обрушиваются мысли: сожаление о несделанном, боль от потери друзей, осознание, что все было зря…

Возвожу огромный забор, не впускающий их. В абсолютной темноте вздрагиваю от голоса Приора, звучащего в голове — он, видимо, разговаривает со мной с помощью какого-то артефакта.

— Насчет девушки ты, похоже, не соврал.

Температура начинает подниматься — флаеры льют плазму, обшивка машины, которая должна стать моим крематорием, греется. А еще греется в своем слоте Разрушитель, он будто бы зовет, просит взять его. Ощупью безошибочно нахожу артефакт, и Канон выдает слепящий текст:

Разрушитель Небес и Миров, каноническая структура высшего порядка, возможно присутствие изначальных энергий.

При длительном использовании разрушает тело носителя. Носитель приобретает иную форму существования.

Активировать Разрушитель Небес и Миров?

Я ничего не теряю. Что так, что этак меня ждет иная форма существования. Разрушитель дает призрачную надежду, но больше даже — радость, что я не сдохну, Приор не найдет мое тело и будет ловить призрак всю жизнь. Прежде чем активировать арт, мысленно говорю Приору, что ухожу, и он отзывается:

— Разве что на тот свет.

Мысленно соглашаюсь на активацию, и клубок черных ниток в моих руках оживает.

Активация артефакта Разрушитель Небес и Миров началась.

Глава 27. Разрушитель

По мере того, как клубок черных ниток в моих руках уплотняется, жара в салоне машины-жука, которую снаружи заливают плазмой легионеры, снижается, дышать все легче.

Нити превращаются в тугие резиновые жгуты, они сдвигаются, и между ними брызжет слепящий свет, гипнотизирует, проникает в каждую клетку, и мое тело начинает вибрировать, будто бы отзываясь на зов артефакта.

Зрение затуманивается, мысли становятся легкими и радостными. У меня больше нет проблем, только легкость, единение, и ничего больше не нужно. Удовлетворение накатывает волна за волной, каждая последующая утаскивает меня все глубже на дно.

Но я слишком долго подчинял животных, мыслил в теле медведя, чтобы позволить более могущественной сущности то же проделать с собой. Почему-то Разрушитель или что оно такое представляется океаном золотого света, этот свет пытается хлынуть в мое Ядро, растворить его, присвоить.

Нет! Будто вижу себя со стороны, разжигаю Ядро, и оно начинает впитывать приглушенный свет артефакта, увеличиваться. Хлоп — и я внутри собственного тела, где пульсирует огненное сердце, отзывается на вибрацию артефакта, растет. Ему становится тесно в груди, и, будто магма, разливается по нитям Контура, плавит их. Я себе больше не принадлежу и ничего не могу поделать.

Наверное, снаружи это смотрится так, будто артефакт затягивает в меня, а может, и нет. Может, я затягиваю Разрушителя, мы сливаемся, происходит детонация.

Ядро взрывается, и меня будто бы рассеивает на атомы, у меня миллиарды глаз и ушей, я вижу несметное множество картинок, слышу писк, крики, голоса. И один мне кажется знакомым. Мысленно выделяю его из остальных — он представляется золотой нитью. Тяну за ее конец, и передо мной материализуется сотканная из света Вики. Она улыбается и, глядя на меня и одновременно — сквозь, говорит:

— У тебя получилось! Ты достаточно силен, чтобы привести в резонанс две энергии.

— То есть меня не затянуло в арт? — удивляюсь я.

Она качают головой.

— Нет. Ты стал им, он стал тобой, но только на время, это заемная энергия. Потом тебе предложат выбрать форму существования, и ты сможешь сохранить тело, если откажешься. Но мне хотелось бы, чтоб ты остался со мной.

Обвожу взглядом мерцающий мир, сотканный из радужных сполохов, за которыми плывут очертания предметов.

— Как скоро предложат?

— У всех по-разному. Одни могли использовать арт часами, другие — несколько минут. Поспеши, сейчас ты на многое способен! Не трать силы, мы еще поговорим, если захочешь.

Пытаюсь схватить Вики, удержать, но рука проходит сквозь нее. Куда поспешить? Что, черт побери, делать?! И вдруг приходит знание, что этот миллиард картинок не транслируют мне в мозг, это не обман восприятия! Я одновременно и дерево, присыпанное снегом, и рыба в океане, и маленькая девочка, пускающая мыльные пузыри. Мало того, камни, небо, дома состоят из разноцветных лучей-скриптов, и они —