Молитва к Прозерпине - Альберт Санчес Пиньоль

С этой минуты, Прозерпина, армия была обречена. Вопрос заключается в следующем: как мог разумный генерал отправить десять тысяч людей на борьбу с сотней тысяч тектонов? Будем немного снисходительны к Пауло, потому что его ошибке есть некоторое оправдание.

Во-первых, скорее всего, он не поверил словам своих разведчиков. На одном из первых уроков тактики и стратегии наши учителя вдалбливали нам, что разведчикам свойственно преувеличивать численность врага: страх умножает то, что видят глаза. «Опытный генерал, – говорили они нам, – количество солдат пехоты, которое видели разведчики, всегда делит на два, конных всадников – на четыре, а слонов – на десять». (Когда первые сообщения о переходе Ганнибала через Альпы дошли до Рима, говорили, будто в его войске тысяча слонов, а на самом деле выжил после перехода по горным тропам только жалкий десяток этих гигантов.) Во-вторых, Пауло никак не мог поверить, что войско тектонов насчитывало сто тысяч солдат, потому что передвижение и снабжение такой армии по тем временам не представлялось возможным: кормить в походе даже пятидесятитысячную армию было весьма сложно. Генерал не знал или не хотел верить, что тектоны питались людьми, что мы сами были их кормом и обеспечивали их потребности, что чудовища гнали за войском всех обреченных на съедение и пополняли свои запасы всякий раз, когда на пути им попадался незащищенный городок или селенье.

И наконец, третье обстоятельство, которое умаляет вину Пауло, заключалось в том, что в те времена никто не был сведущ в тектонах (если, конечно, не принимать в расчет некоего Марка Туллия Цицерона). Тектоники, как известно, уничтожили Утику, но сколько городов в отдаленных провинциях было разрушено в разные эпохи какими-нибудь странными варварами с лицами, покрашенными в синий или еще какой-нибудь яркий цвет? На окраинах мира всегда происходили события, которые никого не волновали. Единственным человеком, знавшим сущность тектонов, был я, но Помпей не озаботился тем, чтобы поделиться моими сведениями с Сенатом, – как я узнал позднее, он их нарочно скрыл. А это означало, что Пауло получил первые достоверные сведения о гусеномусах, верховых тритонах и ревущих щитах от своих разведчиков и мог подумать, будто тектоники – просто сборище разнообразных странных зверушек. В конце концов, в Африке же водились огромные и уродливые животные, которых показывают в цирке, не так ли? По сути дела, Пауло рассчитывал руководить не битвой, а большой охотой и подготовил операцию, исходя из этого убеждения. Даже само слово «кротики» сводило на нет то чувство опасности, которое должен внушать любой враг.

Перед тем как случилось непоправимое, солдаты с кораблей увидели странную и тревожную сцену. Это произошло, когда суда немного обогнали войско тектонов. И те и другие двигались на запад: первые по морю, а вторые по суше. Этот участок побережья был скалистым, и дорога шла на таком уровне, что обе армии находились на одной высоте, и люди и тектоны могли смотреть друг другу в глаза. Их разделяла только полоска морской воды: суда, полные гребцов и легионеров, оказались напротив длиннейшей колонны врагов, которой не было конца. В ее шеренгах шагали и ехали верхом на тритонах странные солдаты, а вдоль нее тянулись тела гусеномусов; людей поразили эти огромные, длинные и темные существа. Эти гигантские черви были очень гибкими и легко преодолевали самые крутые повороты дороги. Гребцы, потрясенные необычным зрелищем, стали грести медленнее, но никому не пришло в голову отдать им новый приказ, поэтому довольно долго корабли и армия тектонов двигались параллельно и с одинаковой скоростью. При виде бесконечных шеренг двуногих чудовищ с их яйцевидными головами и серой кожей даже самые бравые вояки смолкли.

Однако римские солдаты не любили тишины. Справившись с изумлением, они поступили так, как всегда действовали перед сражением: взяли в руки свои щиты и стали стучать по ним мечами. Никто не отдавал им никакого приказа, это была просто неосознанная реакция: сначала стук мечей раздался на одном корабле, потом на втором, затем на третьем. И наконец со всех судов разнесся над морем грохот ударов металла по металлу.

Однако тектоники отреагировали на этот оглушительный шум очень странно, что поразило всех легионеров: чудовища не обратили на него ни малейшего внимания и не ответили ни криками, ни движениями. Ни один из ста тысяч тектоников даже не замедлил шага, даже не удостоил корабли на морских волнах взглядом, словно крики римлян были не более чем песнями сирен, на которые не стоило реагировать.

Легионеры на своих кораблях перестали стучать по щитам и опустили мечи, сраженные олимпийским презрением неприятеля. Наступила тишина, которую нарушал только плеск волн, разбиваемых носами кораблей. Пленные, шагавшие в тыловом обозе тектонов, воспользовались этим и громко закричали:

– Homines, homines![79]

Они вопили, чтобы привлечь внимание римлян. Мужчины, женщины и дети, шагавшие среди свиней, вздымали руки к небу и выкрикивали:

– Homines sumus![80]

Сначала с кораблей не могли разглядеть пленников, потому что их толпа была зажата между двумя гусеномусами, которые скрывали их от глаз легионеров. Но, услышав бряцание оружия со стороны моря, все люди машинально остановились, а гусеномусы продолжали ползти, и пленных стало видно с моря, словно кто-то раскрыл занавес, прежде скрывавший эту картину. Однако сцена была видна лишь одно мгновение: тектоники, замыкавшие шествие, стали толкать пленников и колоть их своими копьями. Те успели только показаться на глаза римлянам и прокричать:

– Homines sumus! Homines sumus!

Даже самые жестокосердные из легионеров испытали жалость к этой густой толпе, зажатой между огромными чудовищами. Они увидели, как несчастные шагают рядом со свиньями, а если кто-то, обессилев, замедлял шаг и падал, тектоны, специально приставленные к обозу, четвертовали его тело и раздавали эти куски пехотинцам, которые пожирали их на ходу. Пауло, слывший человеком верующим, был потрясен не менее своих солдат. Он, кажется сказал:

– Чем мог провиниться перед богами Рим, если они послали нам таких бездушных врагов?

А потом приказал гребцам побыстрее работать веслами и обогнать колонну тектонов, чтобы войско перестало видеть картину, подрывавшую его дух.

* * *

Через три дня флот нашел местность, прекрасно подходившую для сражения с тектонами. Это была маленькая бухта, за которой открывалось ровное, лишенное растительности пространство.

Пауло приказал войску высадиться на берег, где в крошечном поселке жили несколько рыбаков. Ты можешь себе представить, Прозерпина, как испугались эти люди, когда в их маленькой бухте высадилась вся консульская армия.