Друид скрытого листа - Василий "Woolfo" Мана-мана

— А может, ты сама скажешь, что чувствуешь?

— Эх. Я понимаю, что из-за вываленного на меня дерьма можно действительно пасть духом, но вот только не настолько лет, особенно если взять в расчет мой характер. Повидала я чужие трагедии и могу сказать, что я не уникально, только вот, другие справились с проблемами и не важно как, наложив на себя руки или вернувшись в общество, а я как будто бы застряла в паутине.

— И любые попытки взять себя в руки не длятся долго, как будто бы тебя кто-то затягивает назад, напоминая о произошедших событиях.

— Да! Все смерти близких людей случилось как будто бы вчера и хоть я пытаюсь забыть обо всем, воспоминания остаются все такими же четкими.

— Фух, а я-то думал, что тебе придется доказывать, что с тобой что-то не так.

— Поживи как я несколько лет в аду, сам начнешь о чем то подозревать.

— Извини. Ладно, давай тогда сделаем первый шаг к решению проблемы. Наверное, ты когда-нибудь задумывалась, что твое состояние может быть чьим-то гендзюцу, и я могу тебе точно сказать, что это так.

— Я так раньше думала, но никакие развеивающие техники не помогают. Да и потоки моей чакры стабильные.

— Потому что твой случай так же запущен, как и состояние с твоими клетками. К тому же источник твоей депрессии не человек, а предмет, который всегда с тобой и который ты не воспринимаешь в качестве угрозы.

Говоря это, я перекатывал камень в ожерелье по столу, делая таким образом толстый намек.

Посмотрев на ожерелья, у Тсунаде произошло зависание, ведь подарок ее деда был тем якорем, за который она держалась, последние годы, и при этом который она могла винить в гибели близких для себя людей.

— Я не понимаю. Как?

— Как он на тебя воздействовал? Или может, как все началось?

— Все и сразу. Я же ношу его с детства и такого раньше не было.

— Все из-за того, что изначально, найденный камень был простым аккумулятором. Скорее всего, твой дед заметил благотворительное воздействие природной чакры для быстрого развития. А еще он был хорошим подарком, и если бы ты хорошо подумала, то могла бы создать из него дополнительный источник чакры, но намного более безопасным способом.

— Так дед уже тогда видел, что я не полноценна и не хотел, чтобы я позорила его род.

— По сравнению с таким монстром, остальные действительно покажутся обычными людьми, но ты по факту своего рождения могла считать себя лучше других.

— Тогда почему же камень стал таким или это было испытанием от деда, которое я не прошла?

— Не накручивай себя понапрасну. Скорее всего, он собирался еще несколько лет подпитывать камень природной чакрой, прежде чем открыть тебе как он работает, но…

— …но его убили.

— Эх. Я тоже слышал такие слухи, но сложно представить того, кто смог это сделать.

— Понимаю, но дедушка Тобирама так сказал, когда принес его тело обратно в деревню.

— Ладно, это дела минувших дней, а мне еще нужно рассказать тебе, что еще не так с твоим ожерельем.

— Согласна, а то пока непонятно почему ты сказал, что причина моего состояния в нем.

— Как я говорил, этот камень хороший аккумулятор, а это значит, что он может впитывать не только природную чакру. Например, сейчас в этом камне в небольшом количестве присутствуют разные виды стихийной чакры, но это не главное.

— Хм. Тогда что же главное?

— А главное то, что этот камень сумел вместить в себя энергию смерти, а так же предсмертные муки и воспоминания людей, которые носили этот камень.

После этого я сделал перерыв, чтобы дать Тсунаде время обдумать мои слова и понять их значение.

— Постой. Так ты хочешь сказать, что в камне находятся души Наваки и Дана?

— Не души, а только их воспоминания, на момент, когда они умирали. Хотя от одного из них осталась частичка духа, которая как раз тебя донимает воспоминаниями, виня в своей смерти.

— Кто, кто меня винит?

— Не знаю, но согласно его силуэту, это какой-то смазливый парень.

— Дан, но что я ему сделала? Я же его любила.

— То, что ты его любила, не говорит о том, что и он тебя любил. Когда проспишься, подумай о ваших отношениях и взгляни на них не замутненным взглядом, может, вспомнишь какие-нибудь случаи. Хотя может он просто винил тебя в том, что ты его не спасла. Кто же разберет, чем руководствуются мстительные духи.

— Но я действительно виновата, что дала им свое ожерелье из-за чего они умерли.

— Совпадение. Думаю до этого ты додумалась как раз после того как вернула ожерелье себе. Тебе это не о чем не говорит?

— Так и эти мысли были не моими?

— Может и твоими, но тебя к ним просто подтолкнули. Насколько я вижу, если не считать воспоминаний, то камень должен помогать с развитием и никакого проклятья на нем нет.

— Да откуда тебе это знать?

— Вообще-то это основная специализация нашего клана, общение со всем потусторонним.

— Правда?

— Мы это не особо афишировали, да и с постоянными войнами, нам пришлось приспосабливаться, показывая свои таланты в убийстве людей, так что остальным было уже не интересно, чем мы еще занимаемся.

— Понятно, но что мне теперь делась с этим ожерельем?

— Можешь оставить его у меня до конца поездки. Я так и быть почищу его для тебя, чтобы у тебя осталась память о дедушке.

— Спасибо. Но он напоминает мне не только о деде, но и обо всей моей семье и о моем счастливом детстве, когда все было легко и понятно.

— Тогда постараюсь побыстрее с ним справиться, но коли ты упомянула свою семью, то давай вернемся к отложенной теме.

— Неужели ты созрел поговорить о нас?

— Можно и так сказать. На самом деле я хотел поговорить о Мито Узумаки и о том, что у нее не было детей.

— Как это не было, а как же моя мама и другие мои дяди и тети?

— Судя по твоим словам, Хаширама был еще тем ловеласом, что подтверждают письма от Мито.

— Ну да, у дедушки было много детей, и о каких еще письмах ты говоришь?