Выжить, чтобы умереть - Сергей Станиславович Юрьев

– Вы получите деньги, – тут же пообещал Аруга. – Прямо сейчас. Но сначала вы должны отчитаться о проделанной работе.

– Да. Я должен догнать. Принцесса. Принцессочка. Убежала, тварь… Но я догоню. Доставлю. Она там. Я видел. Да. Деньги? Где?

– Сейчас принесут. – Аруга ладонью дал знак Йоко приблизиться, что-то шепнул ей на ухо, и она неожиданно послушно удалилась. – Так где же принцесса? Она до сих пор жива?

– Да… Не знаю. Жива. Пока. Я доставил. Как договаривались. Все по плану. Где сейчас… Не знаю. Видел. Да. – Пациент явно был не в себе, мучительно что-то вспоминал, но, похоже, память возвращалась к нему обрывками, которые он безуспешно пытался сложить воедино.

Вошла Йоко, за ней – два матроса, груженные объемными чемоданами, которые они положили на свободную лежанку.

Как только нижние чины скрылись за дверью, она распахнула чемоданы, которые оказались доверху набиты пластиковыми купюрами.

– Мое? Да, мое… – Тейл неожиданно бодро сполз с каталки, прихрамывая, дошагал до чемоданов, запустил руки в денежную массу и, казалось, даже довольно заурчал.

Но тут Йоко, продолжавшая стоять рядом, резко захлопнула крышку, чувствительно ударив его по рукам.

– Где принцесса? – резко спросил Аруга, так что Тейл вздрогнул.

– Там. Я видел. На тропе. Я пошел? Да? – Он захлопнул чемоданы, схватил их и двинулся к выходу.

Аруга дал знак санитару, чтобы тот освободил проход.

– И что теперь? – поинтересовался Матвей, когда странный тип покинул помещение.

– Ничего. Пусть уходит. Теперь ему есть на чем плыть дальше.

– На чемоданах?

– Точно. На них.

– Так все-таки, что это за тип? И при чем тут принцесса?

– Это фантом. Видимо, задремала однажды твоя принцесса и вытащила из небытия призрак врага своего. Все это неважно. Главное – мы теперь точно знаем, что она цела, а возможно, и здорова. И это повышает твои шансы в сотни раз. А может, и в тысячи.

– Да нужен я кому… – посетовал Матвей, но тут Йоко решила его приободрить:

– Ты хороший. Ты симпатяга. Мне, например, нравишься. – А перехватив испепеляющий взгляд Аруги, обратилась уже к нему: – А что – я врать должна, что ли?!

Глава 28

Прежде чем умереть за идею, подумайте – а не позволить ли идее умереть вместо вас?

Джим Хопкинс, психоаналитик, XXI век

Она знала, что это сон, и отчетливо понимала: ему не суждено сбыться. Крошка-Енот семенил впереди по узкой, хорошо натоптанной тропе, ведущей через заросли высокой травы. Он все время оглядывался, бросая короткие жалобные нетерпеливые взгляды. Он торопил, но идти быстрее не было сил. Метроном Кассий шел позади. Он тоже иногда поторапливал, и однажды предложил взять ее на руки, но принцесса решительно отказалась. У похода была цель, но в чем она состоит, вспомнить уже невозможно. Да и зачем? Твои спутники – верные надежные друзья, с которыми просто хорошо куда-то идти, несмотря на усталость и боль в натертой пятке. Нельзя быть обузой для друзей, а значит, надо стараться не отставать.

Почему вообще надо делить людей на друзей и врагов? Лучше бы врагов совсем не было… Но он есть, и они где-то рядом. Она просто спряталась от них в этот сон.

А может быть, не стоило этого делать? Может быть, все-таки стоило попытаться оказать сопротивление? Может быть, удалось бы сразить кого-то из злодеев? Заставить их страдать! Нет, мысль о чьем-то страдании не греет, не вселяет никаких надежд. Лучше просто смотреть, как в зарослях мелькает забавный хвостик Крошки-Енота, и пусть эта тропа никогда не кончается. Она с друзьями. С друзьями идти хорошо…

Принцесса не сразу поняла, что очнулась. В голове шумело, боль пульсировала у правого виска. Через какое-то время до нее дошло, что ее тело перекинуто через чье-то плечо, и этот кто-то идет, тяжело дыша, еле переставляя ноги.

– Давай-ка привал устроим, – раздался над ухом негромкий писклявый, но все-таки мужской голос. – Спешить-то вроде уже некуда.

– Шагай давай! – отозвался уверенный женский голос с легкой хрипотцой. – В морге отдохнешь.

– Дошутишься, дура!

– Сам ты тупица!

– Это я тупица?! А кто купаться полез? Я?

– У тебя, дорогой мой, кишка тонка, чтобы получать от жизни то, чего пожелаешь…

– Заткнулась бы ты. – Фреди не дал своей подружке закончить фразу. – Ты б лучше сотворила еще одного голема. Он бы и донес девчонку куда следует. Если б я тебя не вытащил, до сих пор бы плескалась. До полного растворения.

– Можно подумать, ты сделал это ради меня!

– Подумать? Тебе думать уже поздно. Потому что первыми в этой жиже растворяются мозги. Клянусь Седьмым Пришествием, я уже сотню раз пожалел, что связался именно с тобой. Надо было Фатиму хватать. Или Лейлочку. Или сразу принцессой заняться. Так как насчет голема? Я устал как собака!

– Ладно, давай присядем.

– Может, дальше сама ее попрешь? Мертвые не потеют, им неведома усталость. – Фреди аккуратно снял неподвижное расслабленное тело Анны с плеча и положил ее на холодную каменную поверхность, покрытую трещинами и усыпанную мелкими камушками. Они сразу же впились в бок, и пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не застонать, не шевельнуться.

– Эй, Фреди!

– Что, любимая?

– Она там не сдохла?

– Не знаю.

– А кто должен знать?! От мертвой хрен ли толку!

– А почему ты прямо сейчас не захватишь ее мозги?

– Здесь может и не получиться. Вот доберемся до Сфинкса, там и начнется самое раздолье.

– А кто тебе про Сфинкса сказал? Может, и нет никакого Сфинкса.

– Говорю – есть, значит, есть. Там, в океане желаний, все знают, что Сфинкс существует, а за ним – Пустота, где полная свобода и беспредельная мощь.

– Так что ж они сами туда не рванут?

– Им и здесь хорошо. Хочешь, тебя макну? Оживут твои самые смелые фантазии.

– Седьмое Пришествие?

– Идиот! Вставай. Дальше пойдем.

– Да погоди ты. Я устал. Я должен вздремнуть. И куда нам спешить-то? Все конкуренты повержены. Нас не догонят!

– Еще музыкант остался.

– Нет никакого музыканта.

– Да?

– Пока ты купалась, он приперся сюда с армией фанаток. Думал, они его на руках донесут до финиша. Но ты по себе знаешь, как Хаос действует на полоумных дамочек. В общем, разорвали они его на сувениры.

– Он где-то здесь?

– Не знаю. Скорее всего, вернулся в Нижнюю Пандору. Там его поначалу неплохо принимали. От его концертов народ торкало не хуже, чем от наших проповедей.

– Ты