Господарь Смоленский - Сим Симович

Русские полки ринулись к стенам. Штурмовые лестницы приставлялись к проломам, воины карабкались наверх, завязывались рукопашные схватки.

Сопротивление ордена было отчаянным, но недолгим. Слишком уж неравны были силы, слишком подавлены защитники демонстрацией магической мощи.

Первыми на стены ворвались псковичи Твердислава. За ними – литовцы Витениса. Потом рухнули ворота, и во двор хлынула основная масса штурмующих.

Магистр Волькин собрал вокруг себя последних верных рыцарей – человек сорок – и укрепился в главной башне замка. Отсюда они огрызались до последнего, но исход был предрешен.

Виктор лично возглавил штурм башни. Он шел впереди своих воинов, отметая защитников ударами меча. Магии больше не применял – в ней не было нужды.

На верхнем этаже башни произошла последняя схватка. Магистр Волькин, комтуры Герхард фон Йорк, Оттон фон Лютенберг, маршал Бурхард фон Дрейлебен – все они стояли полукругом, прикрывая алтарь орденской капеллы.

– Конец, – сказал Виктор, входя в зал с окровавленным мечом в руке.

– Не для нас, – ответил магистр. – Мы умрем, но дело ордена будет жить.

– Какое дело? Порабощение народов? Грабежи под видом крестовых походов?

– Мы несли свет Христовой веры!

– Вы несли смерть и рабство.

Магистр выхватил меч:

– Тогда покончим с этим!

Он бросился на Виктора, за ним – остальные рыцари. Завязался последний бой.

Магистр был опытным воином, но возраст и усталость брали свое. Виктор парировал его удары, постепенно теснил к стене. Рядом гремели мечи – русские воины схватились с орденскими комтурами.

Финал был стремительным. Виктор обманным движением заставил магистра открыться, а затем нанес точный удар в шею. Голова Волькина фон Наумбурга скатилась по каменному полу капеллы.

Почти одновременно пали и остальные руководители ордена. Герхард фон Йорк, молодой Оттон, старый Бурхард – все они нашли смерть в той башне, которая когда-то казалась им неприступной.

Последним держался Конрад фон Мандерн – тот самый рыцарь, что был послом к Виктору. Он сражался спиной к алтарю, отбиваясь от двух русских воинов.

– Стойте! – крикнул Виктор. – Этот остается жив.

Конрад опустил меч, тяжело дыша:

– Почему?

– Потому что ты единственный из вас понимал безнадежность сопротивления. И потому что кто-то должен рассказать Европе, что здесь произошло.

Рыцарь посмотрел на тела своих товарищей, потом на окровавленного русского князя:

– И что я должен рассказать?

– Правду. Что Ливонский орден больше не существует. Что Прибалтика свободна. И что всякий, кто попытается снова поработить эти земли, найдет здесь свою смерть.

Конрад молча кивнул. Он понимал: его жизнь сохранена именно для этого – чтобы он стал вестником конца старого мира.

К вечеру сражение в Риге полностью затихло. Город был взят, орден уничтожен, его руководители мертвы. На башне магистрского замка развевалось русское знамя, а по улицам ходили дозоры под командованием эстонских и латышских воевод.

Виктор стоял на крыше захваченной башни, глядя на Двину и дальние леса. Рядом с ним была Агафья – она прибыла с обозом сразу после взятия города.

– Ну что, довольна? – спросил князь жену.

– Война закончена? – ответила она вопросом на вопрос.