Укок. Битва Трех Царевен - Игорь Резун

Медный хмыкнул. Слава уловил это и бросил ему, не оборачиваясь:

— Знаю! У вас стоит копейки. У более продвинутых, успешных, до чего вы пока не доросли (ничего, какое ваше время!), у них — пару штук. И не балуй! Симорон на золотом блюдечке. Люди бабки несут. Открывает ребенок наутро холодильник, не дождавшись, когда родители догадаются приготовить завтрак, а там пусто. «А мы деньги на семинар потратили, — говорит мама. — Знаешь, как там было здорово?! Ха-ха-ха…»

— А ты того… не утрируешь? — вдруг так же тихо и зло поинтересовался кто-то, Медный не отследил — кто именно.

— Да, конечно, это я так, для яркости сгустил немного, — криво усмехнулся парень. — Конечно, деньги не последние. Да к тому же вы тут с ними так активно боретесь. Подумаешь, выбросить пару-тройку сотен баксов на поездку в Египет? Или куда вы там собрались? Зато впечатления!

Вот тут Медный вздрогнул. Это была странная ремарка, тем более что о египетском предложении знали только Шкипер и Тятя-Тятя, которой тут вообще сегодня не было. Он завертел головой в поисках Шкипера, но, как назло, его не было: ушел снимать веревку, оставшуюся на деревьях после «Электрозабора».

— Все так, — продолжал Слава с прежним напором. — Но почему обязательно нужно бежать от действительности? Игра не может быть жизнью! Бег из серого мира к веселым огням заезжего балагана не может быть самоцелью! Нельзя же так буквально следовать детской сказке про бесшабашного деревянного мальчишку! «Поле чудес» или «Поле дураков» — зависит от точки зрения! — Он секунду помедлил. — Что-то сказки в голову лезут… Вот и Незнайка на своей Луне тоже угодил на похожий остров. Интересно: поймут ли дети? К чему это я? Возможно, «подкачка» кому-то и нужна. Слабы люди. Усталость — она похуже болезней. Но можно в конце концов музыку включить и заняться делом. ДЕЛОМ! Понятно?! И быть самим собой… Я все сказал.

Потом Медный долго думал, анализировал эту ситуацию. Слава наверняка ожидал, что поляна, стиснутая в ладонях огромных камней, взорвется возмущенными криками или аплодисментами. Но ни того, ни другого не произошло. Все молчали. И тогда парень, широко шагая через ноги полулежащих, вернулся на место — собирать свой понтовый, желто-красный новый рюкзачок.

А поляна принялась обсуждать его слова, как на Интернет-форуме, в его отсутствие.

— Да я, может, только жить начала, когда Симорон узнала! — вдруг высказалась Лис; у нее был низковатый, но звучный голос. — А про «будьте как все» — это мы уже проходили, знаем. Стройся! Равнение на середину! Шаг в сторону — побег! Я, между прочим, на симоронские семинары… Нет, Медный, не наши, ты знаешь, что я в Москву к этим Волшебникам ездила. Я на них гораздо больше потратила, чем пару сотен. Зато каких друзей обрела! И вообще, разве можно все деньгами мерить? Блин!

Данила тоже крепился. Медный видел, как он сверлил глазами спину Славы, в стороне собирающего рюкзак. Потом Данила резко выпрямился:

— У меня в квартире холодильника нету. В кафе жру. Блин, бедным детям заглянуть некуда. Так и жуют свой «Орбит» без сахара. А «Незнайка…», мля, был написан во времена, когда «литература не может быть не партийной»! Когда пели: «И как один умрем!» или «Сам погибай». Фильтровать надо сказки для своих примеров. А сам-то зачем пришел, кент? Дело делать или от дела убегать? Говори уж, чего там, все свои!

Но Данилу прервала мягкая речь Камиллы. И тут девушка вдруг показала себя не простой кокеткой, а вполне состоявшейся светской львицей. Она изогнулась на траве, положила одну босую ногу в подвернутых джинсах на другую, любуясь ею и шевеля пальчиками, приглашая также полюбоваться этим зрелищем и всех прочих. Камилла проворковала:

— Слава, ключевое слово — СТОРОННИЙ! Ты знаешь, эти твои слова с таким же успехом может говорить человек, который, сидя на скамейке, наблюдает за людьми, катающимися на карусели, или зритель, просматривающий репортаж о карнавале в Рио. Но если сравнить ощущения, то разница — очевидна. К первым он может присоединиться, ко вторым — увы! Кстати, касательно меры, ты всегда так: «в меру увлекаешься», «в меру любишь», «в меру живешь»? А что, и меры такие есть? Слава Богу, они мне не знакомы.

Он уже почти собрался. Камилла послала ему в высокую спину воздушный поцелуй. Кто-то стыдливо хихикнул.

— Ты знаешь, я пока никуда еще из моего мира не убежала. Только вот не серый он у меня. Какой угодно, но не серый — это точно! — со смехом добавила девушка.

Он забросил рюкзак на плечо. Снова, так же аккуратно переступая, пошел обратно и напоролся на эту босую ногу Камиллы, как на мину. Слава протянул руку, хотел откинуть, но рука дрогнула. В тишине слышно было, как он чертыхнулся и пошел по откосу, скользя по осыпающимся камешкам, огибая всю поляну.

Через полминуты его желтая майка уже мелькала на тропинке и, пропадая, спускалась к ручью.

— Дай Бог, чтоб не поскользнулся в своих бахилах! — тихо сказала Камилла.

Повисла тишина. Медный боялся нарушить ее словом.

— Странно, — проговорила тонким голосом Соня. — Я вот не люблю тяжелый рок, так я и не хожу на их сайты, чтобы сказать: «Люди, одумайтесь! Ваша наигранная оголтелость настораживает! Займитесь делом!»

Шкипер прыснул, склонился к ее уху, покрытому белыми волосами, и громко шепнул:

— Слушай, а думать о холодильнике — это достойное дело? Я как-то уж очень часто о нем думаю. Шашлыка нет уже?

Где-то там, в полусумраке, Слава уже перебирался по камням ручья. А здесь вечер прорезал возмущенный голос Олеси:

— Ребята, я не могу понять, почему мы должны защищаться от таких слов? Он попытался прочувствовать и не понял. Он живет обыкновенно, смотрит и не принимает наши игры. Так и не надо! Пусть играет в свои! А мы продолжаем кураж!

— Да! — подал вдруг голос дремавший, казалось бы, до этого Сын Плотника. Обрадованные такому пробуждению, все ему захлопали. Он почесал кудлатую голову, сел, потягиваясь, и сонно сказал:

— А у меня стих.

— Читай!

Как от нашего от Славы,

Убежали все забавы!

Потому-то ходит злой

На работу и домой.

Слава те забавы ищет

В холодильнике и пище.

А забавы Симорона

Разбежались по вагонам.

К Славику не сунут нос:

В холодильнике — мороз!

Но забавы Славик ищет,

Черновик для речи пишет:

«Ах, плохие симороны!

Я найду на вас законы!

Возвращайте мне забавы!!!

Дата… время… подпись — Слава».

Засмеялись симороны:

«Для Волшебников законы —

Как причина для забавы!

Не пугай законом, Слава!

И с забавами ты будешь,

Коль согреешь, не простудишь.

Приходи к нам в „БиЗ“ ты, Слава,

Приноси свои забавы!!!»

Медный кивнул обрадованно. Откуда-то сбоку вышел Шкипер: панама светилась в полумраке. Он бросил костру охапку дров — жидкие прутья осин — и проговорил веско: