Кукла 7 - Мир

Нас для них нет, они нас не видят! Да и даже если бы видели, не напали бы — мы для них хозяева этого подземелья! Не повелители, нет, но эдакий теплый камень для змеи! Без нас они сдохнут, для поддержания осколка нужна хотя бы толика, частичка, хотя бы намек на разум и сознание! А у них нет даже и этого — простейшие. И обычно в Хаосе столь элементарных существ нет, воздух в подземельях стерилен.

Но я все порчу своим существованием и своим контролем, так что существа эти живут и крепнут, однако, я же и не даю им и шанса на жизнь — процесс их мутации слишком быстр, слишком нестабилен, и создает множество противоречий внутри них, что достигнув предела… существа начинают лопаться и умирать, словно мыльные пузыри, чей срок жизни подошел к концу, разрываясь на какие-то ошметки материальной плоти, что тут же подхватывает ветер Хаоса.

Осколок вновь чист от лишних существ, а мы приближаемся к третьему слою. Сестра, жмется к моей спине все крепче, в ветре маны слышны завывания, крики стоны и плачь. Это орут люди, что выжили, но опали сюда, в это измерение, в этот мир вместе с осколками мира нормального, и оказались всецело во власти Хаоса.

Их участь незавидна! Они будут умирать медленно! Будут утрачивать рассудок, сходить с ума… и так до тех пор, пока в их головах не останется лишь пустоты и одно единственное желание — убивать и разрушать. И они уже не будут людьми к этому моменту.

— Приготовься. — шепчу я сестре, ведь воздух вокруг нас двоих по-прежнему существует, заперты в сфере искажения.

И если бы мы смотрели на мир обычными глазами, то сейчас бы стояли посреди зеркальной комнаты, где в обо конца, в вверх и вниз, и в права и влево, идет бесконечный тоннель отражения нас самих. И это, в данном случае, не иллюзия, не обман зрения, и не игра света — если кинуть камень влево от нас, он прилетит справа, улетит в лево, и продолжит полет. Бесконечно! Ведь пространство существует только в клочке подле нас. И его тут меньше метра.

Насыщенный маной под завязку кусок материи, неслабо похудевший в размере, но нехило набравший в плотности, приближается к третьему слою Хаоса, кишмя кашей тварями, встречающих «новые жертвы» и живущих в нем самом, в самом третьем слое.

Без осколков, просто, в мане, и нам туда не надо — осколок вместо контакта с уродливым месивом, проваливается в наш тайник. Портал туда тут же схлёбывается, оставляя в самом Хаосе уродливый рубец, а мы проваливаемся в сам этот рубец, что выводит нас к другому осколку мира, также падающему в Хаос, но в разы медленнее нашего ныне поглощенного, и все еще болтающемуся где-то наверху, на самой границе второго слоя. В этот кусочек земли, не заявлялись контролеры со своим важным мнением.

Глава 27

Хм, а я узнаю это место! Это… та полянка, где мы с сестренкой… очнулись, после тотального спанья! Да, вон там даже виднеются машинки вояк! Точно то самое место! И даже погода такая же! Немного хмурая, но без дождя.

Миг, и мы оказываемся у тех самых машин, и даже с той самой стороны — вот тот медицинский драндулет, в котором под лавкой мы спали, а вон там полевая кухня, и… бойцы, солдаты, люди… что все так же сидят, каменными статуями по позициям. Они, кажется даже и не поняли, что куда-то провалились. Не заметили, что они… уже по сути уже мертвы.

Мы идем по лагерю, мимо окаменевших людей в форме. Они словно мраморные статуи, что кто-то зачем-то одел в камуфляж. В руках у многих — миски с едой, что еще свежая горячая и пахнет вкусно, хотя я уверен, что с момента как её готовили, прошло уже несколько дней, недель, месяцев, или даже, возможно, лет.

Походная кухня все так же коптит небо дымовой трубой. Тарахтит заведенный танк неподалёку, возле которого копошились некогда техники. Кто-то с кем-то ругается… и у всех на лицах застывшие гримасы боли и отчаянья. И все эти лица, хоть и из камня, но живые, и гримаса к гримасе перетекает постепенно, а глаза некоторых даже смотрят на нас, а кто-то возможно даже осознает ситуацию, что-то думает на этот счет и по этому поводу.

Трансформация в слуг Хаоса всегда происходит по-разному, Хаос непостоянен, не стабилен, и не любит повторятся. Ведь форма прохождение процесса, зависит не от него, а от самих людей. В первую очередь от самого сильного волей из всех, что в последствие — станет боссом этого подземелья.

И видимо этот человек, думал о неком застывшем моменте, и каменной хладности, или о чем-то ином, таком вот, что в итоге, после прохождения этой мысли через головы всех прочих, людей, тут присутствующих, и извращении данного образа уже их разумом, вылилось… в ЭТО.

Хаос не повторяется, потому что нет на свете двух полностью одинаковых личностей! А тем более нет двух полностью одинаково мыслящих коллективов людей, что на первых порах, формируют подземелье, и пытки, дружно и скопом. А потому процессы изменений, могут быть разве что похожими, но точно никогда не идентичными.

И сейчас тут вот такой вот вариант перехода, вызванный фантазией этих вот людей. Хотя не буду отрицать, что мы сейчас, своим появлением тут, тоже, сильно на всё повлияли, несколько оживив эти «мертвые статуи», вырвав личности из плена из собственных мыслей, запертых в неживой оболочке, дав некоторым людям… шанс на осознание происходящего. На осознание ситуации трезвым умом, и не факт, что это что-то хорошее.

— Помогите… — доносится чей-то голос в этом саде живых камней, и мы идем на зов.

Какой-то совсем молодой парнишка, застывший в нелепой позе смотрит на нас и просит о помощи, хотя его губы, как бы и не шевелятся. Можно сказать, босс осколка найден — вот этот вот безусый салага стал бы им лет через сто пятьдесят, а все прочие бойцы и офицеры, пошли бы ему в подчинение.

Уцелевшее в Хаосе оружие и части машины, пошли бы на оружие и броню, в меру испорченности и познаний того, что осталось бы к тому моменту от этих самих людей. Ну а местность бы сократилась до клочка полянки вокруг них, и был бы это короткий, но высокоуровневый осколок с сильными