Демон из прошлого - Александр Малышев

экзоскелет загудел, его сервоприводы ожили, придавая ему невероятную силу. Он подошёл к ящикам в кузове хаммера и открыл один из них. Внутри лежал M202 — четырёхствольный ракетный гранатомёт, компактный, но мощный. Джон без труда взвалил его на левое плечо, как будто это был не многокилограммовый механизм, а обычная дубинка. Правой рукой он схватил миниган, который мы нашли здесь же всего несколько минут назад. Оружие, которое обычному человеку едва под силу поднять даже двумя руками, Джон свободно держал одной, словно это была игрушка.

— Готов, — произнёс он, его голос снова звучал глухо, как в ведре.

Я кивнул, чувствуя, как напряжение нарастает. Ангар был готов стать полем битвы. Теперь всё зависело от того, как мы сможем использовать окружение и нашу новую огневую мощь.

Грохот очередного взрыва разорвал тишину, и массивные ворота ангара со скрежетом рухнули, подняв тучу пыли и обломков. В образовавшемся проломе появилась фигура Кабала — монументальная, словно статуя разрушения, освещённая холодным светом потолочных ламп. Его металлическое тело сверкало, будто оно было выковано из чистого серебра, а каждая деталь его конструкции отражала свет, делая его ещё более устрашающим. Голова — единственная человеческая часть его существа — была искажена безумной ухмылкой, а глаза горели безжалостным светом, словно прожигая всё вокруг своим взглядом.

— Сайракс! Ау! Ну, где же ты, мелкий ублюдок? — прогремел его голос, эхом разносившийся по огромному помещению. — Я знал, что рано или поздно ты заявишься сюда. Мне тут птичка на хвосте принесла, что ты уже здесь.

Кабал медленно шагал внутрь ангара, его массивные металлические ноги вдавливались в пол при каждом движении, оставляя следы на бетоне. За ним, словно прилив из стали и плоти, хлынули его тостеры — странные гибриды машин и людей, созданные из ржавого металла и перекрученных человеческих тел. Эти киборги двигались дёргано, но целеустремлённо, их мёртвые глаза светились тем же бездушным светом, что и у Кабала. В руках они несли энергетические винтовки, и все они были оснащены щитами, защищающими их от лучевого оружия. Но это не имело значения — наше оружие было кинетическим, и мы знали, что щиты не спасут их от пуль и взрывов.

— Ну что ж ты прячешься? А? Ну выходи, побазарим, как мужик с мужиком, — продолжал издеваться Кабал, его голос был полон ядовитой насмешки. Он остановился в центре ангара, словно хозяин этого места, и обвёл взглядом пространство, высматривая свою добычу.

Я сидел, пригнувшись за конвейером, сжимая в руках свой дробовик. Джон уже занял позицию за огромным сталеплавильным чаном, его силовая броня гудела, готовая к бою. Где-то высоко, на верхнем пандусе, притаился Гуль, его винтовка была направлена точно на Кабала. Шая находилась в диспетчерской, наблюдая за происходящим через камеры. Она уже начала активировать системы завода: станки оживали один за другим, их механизмы загудели, словно пробуждаясь от долгого сна. Роботизированные руки начали двигаться, словно невидимые рабочие вернулись к своим обязанностям. Конвейер пришёл в движение, его ленты медленно поползли вперёд, создавая хаос среди незваных гостей.

— Найти его! — рявкнул Кабал, указывая своей механической рукой в глубь ангара. Его голос был подобен раскату грома, а его приказ заставил тостеров рвануть вперёд, словно стальная лавина. Они растеклись по помещению, их шаги эхом разносились по ангару, а их оружие было наготове, чтобы уничтожить всё живое на своём пути.

Один из тостеров подошёл слишком близко к конвейеру. Внезапно роботизированная рука, управляемая Шаей, схватила его и положила на конвейер, сверху несколько раз опустился многотонный пресс, раздавив его, превращая в мокрую кучу металлолома. Другой попытался зайти сбоку, но Джон, выглянув из-за чана, выстрелил из своей мясорубки, превращая его в дуршлаг. Гуль, сидящий на верхнем пандусе, сделал точный выстрел из винтовки, взорвав голову ещё одного тостера.

Но долбаные тостеры продолжали проникать в ангар снаружи, словно неумолимая волна прибоя, накатываясь на нас всё новыми и новыми силами. Их шаги гулко разносились по огромному помещению, отражаясь от высоких металлических стен, создавая эффект постоянного эха, будто само здание стонало под их напором. Бездушные глаза миньонов горели холодным механическим светом, сосредоточенные прямо перед собой, словно они видели лишь цель, к которой шли, не замечая ничего вокруг.

Гуль, затаившийся за массивной стальной колонной, продолжал обстрел. Его винтовка громыхала при каждом выстреле, выпуская пулю за пулей с точностью хирурга. Каждый его выстрел находил свою цель: головы тостеров лопались, как воздушные шарики, забрызгивая всё вокруг странной серой жижей, оставляя после себя лишь искрящиеся провода. Тела врагов падали на бетонный пол с глухим стуком, но следующие просто перешагивали через них, будто их товарищи были каким-то мусором на пути. Тостеры стреляли в ответ из своих энергетических ружей, выпуская плазменные заряды, которые оставляли на стенах и колоннах глубокие оплавленные следы. Гуль, однако, был слишком быстр для них. Он ловко перекатывался от одной колонны к другой, используя их как укрытие, и каждый раз, оказываясь в новой позиции, продолжал методично расстреливать врагов. Его движения были точными, почти танцевальными, а лицо оставалось спокойным, словно он наслаждался этим моментом.

Джон, облачённый в свою силовую броню, уже полностью вышел из-за большого сталеплавильного чана. Его миниган вращался с бешеной скоростью, издавая оглушительный рёв и грохот, который заглушал громкий топот миньонов. Пули, выплёвываемые тысячами в минуту, превращались в сплошную линию трассеров. Тостеры, оказавшиеся на пути этого металлического урагана, буквально разрывались на части. Их тела падали, истекая чёрной жижей, которая растекалась по полу, образуя лужи, блестящие в свете мигающих ламп. Но их товарищи продолжали двигаться вперёд, не замедляясь ни на секунду. Они стреляли в Джона, их плазменные заряды ударялись о его доспех, растекаясь по поверхности и поднимая температуру. Броня начала потрескивать, её металлические пластины нагревались до красна, и было видно, как пар поднимается от неё, смешиваясь с запахом горелого пластика и масла. Система охлаждения разогналась на полную катушку, но Джон понимал, что у всего есть предел, и скоро его доспех превратится в настоящую печь, однако пока он молча терпел, сжав зубы, и продолжал вести огонь на подавление. Мясорубка работала без устали, перемалывая десятки тостеров в кровавое месиво, но казалось, что чем больше их падает, тем больше их появляется из теней за пределами ангара.

Шая, находясь в диспетчерской, виртуозно бегала пальцами по кнопкам и рычагам, словно пианист, играющий сложную симфонию. Роботизированные руки по всему ангару пришли в движение, создавая впечатление хаоса. Казалось, что они просто бесцельно вращаются, но это была лишь иллюзия. Когда рядом оказывался один из