Полукровка – 2 - Василий Горъ

— … и пробуждающий желание жрать. Что скажете?

Эти… хм… нахалки, не сговариваясь, по очереди выдали ответ из серии «Хоть стой, хоть падай»:

— У нас появились не только эти желания…

— … поэтому после совместного ужина…

— … и долгих разговоров обо всем на свете…

— … отправь нас спать…

— … включи сауну…

— … наполни джакузи…

— … и жди…

— … Мы намерены расслабиться в хорошей компании…

— … и черта с два ты от этого отвертишься!

— Девчат, вы начинаете пугать… — притворно поежился я и нарвался на игривую шутку:

— Не-не-не — домогаться мы не будем…

— … наверное…

— … хотя парень ты, говорят, перспективный…

— … и желающих от тебя залететь — половина Новомосковска…

— … и треть ИАССН…

— Но вы ведь не такие, правда? — «затравленно» спросил я и угадал. Аж дважды:

— Залечу я — к тебе приставят кого-нибудь еще… задолго до того, как выпустится Даша…

— Залечу я — вылечу из академии и пролечу мимо совместных рейдов…

Я проглядел сообщение Феникса, упавшее в ТК, и зачитал девчатам:

— Там Костя, наконец, дождался прибытия подарков.

— Что ж, тогда перестаем валять дурака…

— … и возвращаемся за стол…

— … жрать…

Глава 37

31 декабря 2469 по ЕГК.

…Я встал с кровати в восемь утра. По сигналу будильника. Проснулся только минут через пятнадцать. Из-за того, что ткнул не в тот сенсор душевой кабинки и «ополоснулся» ледяной водой. А начал соображать и того позже — после того, как оделся и «навел неземную красоту». Поэтому влез на сервер «Контакта», обнаружил несколько сообщений и потопал в малую гостиную. Чтобы завалиться на полюбившийся диван, вывесить полученные файлы в центре помещения и посмотреть видеозаписи в особо комфортных условиях.

Первую — от Марины Валерьевны, Петра Игоревича и сестер Чагиных — посмотрел в гордом одиночестве и получил море удовольствия от искренности чувств матушки моего беспутного друга, радостного удивления во взглядах его новоявленных сестричек и уважения в голосе отца. А в тот момент, когда потянулся программным курсором к пиктограмме второй, Феникс сообщил о скором приходе девчонок. Пришлось подниматься с нагретого места, идти в прихожую и подставлять щеки под поцелуи парочки, окончательно спевшейся еще во время расслабления в сауне и джакузи.

Кстати, подруги, переночевавшие в квартире Марины, оделись в одном стиле и, по логике, должны были давить агрессией, но улыбались. Радостно и мягко. Поэтому я сделал один общий комплимент, сообщил, чем занимался до их прихода и предложил составить компанию. Возражений, естественно, не последовало — мы прогулялись до гостиной, завалились на диван и с большим удовольствием просмотрели одиночные послания Матвея, Оли, Маши, Насти и Риты. Потом дамы попросили еще раз «завести» последнее, прослушали его еще внимательнее и поделились неожиданными выводами:

— А Верещагина-то на грани…

— Нет, лицо держала достойнее некуда…

— … но пребывала в серьезнейшем напряжении…

— … и постоянно ждала, что ей помешают…

— … или чем-нибудь напрягут.

— Кроме того, она дважды вспомнила что-то настолько неприятное, что снова разозлилась.

— А раз Миронова сияла, значит, Рита не поделилась своими проблемами даже с ней. В общем, девочку надо поддержать.

Я не заметил ничего из вышеперечисленного, но без лишних слов создал «заготовку» нового сообщения, включил запись, уставился в камеру и перешел на командно-штабной:

— Рит, нам не нравится твое настоящее настроение. Делись причинами. Прямо сейчас. И не вздумай о чем-нибудь умолчать — не поймем. На этом все. Ждем ответа с развернутым «Контактом».

Сворачивать программу я действительно не стал. Как выяснилось через несколько секунд, не зря — в нее прилетела запись крика души Базанина и чуть-чуть подняла настроение: Миша, с которым мы накануне вечером проболтали порядка четверти часа, пожаловался на командира академии, продолжавшего лютовать, и заявил, что в последний день уходящего года настоящие патриоты должны заниматься чем-нибудь героическим. А не прозябать на лекциях по метеорологии и климатологии, высшей математике, аэродинамике и механике жидкости!

Мы поржали и наговорили ответ, в котором наставительно сообщили, что настоящие истребители воюют не только в космосе, но и в атмосфере, что знания — залог выживания, что тупой пилот — это гарантированный труп, и… посоветовали подумать о переводе в Белогорскую Академию Искусств. На факультет классического балета

или народных танцев. Могли насоветовать и еще более «веселые» варианты, но вовремя заметили всплывшее уведомление о получении нового сообщения Верещагиной, закруглились, отправили Мише готовый вариант «сочувствия», открыли послание Риты и превратились в слух.

В этот раз она не скрывала настоящих чувств. Видимо, «услышав» мое требование. И меня начало плющить с первых же фраз:

— Да, с настроением действительно никак: моя родня откуда-то узнала, что в понедельник, шестого января, Олю, Машу, меня и еще четыре с лишним десятка дворянок вызовут в Императорский дворец и наградят медалями «За спасение защитников Отечества», перевозбудились и решили, что схватили бога за бороду. Все бы ничего, но вчера вечером один из моих дядьев слегка перебрал коньяка и потребовал, чтобы я под тебя легла, быстренько залетела и затащила в род. Ибо чем больше в роду орденоносцев, тем более серьезные преференции он получит после окончания войны. Вторую часть монолога — описание алгоритма, который позволит помочь моему троюродному братцу обрюхатить Марину — я не дослушала: воткнула этого мечтателя лицом в стол. Увы, всего раза четыре. Или пять. Ибо меня оттащили. Но самое неприятное началось потом: почти треть времени разноса дед завуалировано доказывал, что дядя был прав, что я обязана думать не о себе, а о роде, и что мне давно пора повзрослеть, забыть о романтических глупостях и, прошу прощения за грубость, давать тем, на кого он покажет пальцем…

После этих слов она посмотрела на свои кулаки и криво усмехнулась:

— Как вы, наверное, уже догадались, на меня начала давить и остальная родня: матушка, заявившаяся в мои покои чтобы, вроде как, помочь отойти от разноса, в какой-то момент «честно призналась», что видела твои голографии, и посоветовала воспользоваться представившейся возможностью — сделать вид, что согласна с дедом, и получить первый опыт с «таким красавчиком», не опасаясь негативных последствий; старшие сестры попросили познакомить; тот самый троюродный брат, которому «сватают» Марину, дал понять, что я мешаю ему обрести серьезный статус, и так далее. В общем, я в бешенстве от их двуличия, поэтому уже договорилась с начальством