Фантастика 2025-155 - Сергей Александрович Плотников

Анубис аж зашёлся в нетерпении, увидев её, принялся скулить и требовать немедленно выпить. Ладно, попробуем, что там подсунул Сумароков. Не травить же он меня собрался, в самом деле!

Раствор красной ртути оказался на вкус приторно-сладким и резко пряным. Обжигая пищевод, глоток эликсира стёк в желудок и наполнил тело обжигающим теплом.

— Отдайте, — Сумароков забрал бутылочку, — и дышите, дышите, Константин Платонович. Сейчас он подействует.

Я вдохнул раз, другой, третий и почувствовал, как во мне разливается волна силы. Поток льётся в резервы, будто ливень на иссохшую землю.

— Агх!

— Дышите, я сказал. Вдох, выдох, вот так, вы молодец. Как себя чувствуете?

— З-замечательно. — Анубис внутри меня ликовал, пытаясь растянуть резерв ещё больше и впитать силу полностью… — Вы просто волшебник, Василий Петрович.

— Вы помните, что мне обещали? Ничего не было, и я вам ничего не давал.

— Помню и искренне благодарен за ваше ничего.

— Вот вы где, — Орлов вернулся так же внезапно, как и ушёл. — Костя, как думаешь, двух пудов пороха хватит? Или лучше сразу три взять?

— Не надо порох. — Голос у меня после эликсира охрип и стал ниже. — Я открою вход в подвал.

Отмахнувшись от вопросов, я подошёл к лестнице, затопленной мраком. Ударить чистой силой, чтобы разрушить структуры заклятья? Или мощным Знаком света попробовать выжечь тьму? Или надавить на неё подобием щита, вытесняя обратно к хозяину? Хотя можно применить кое-что новенькое.

Анубис мою идею одобрил. Как там Хозяйка его называла? Копьё Пелея, кажется. Если оно годится, чтобы поранить бога, то и против магического мрака сработает.

Для пробы я создал совсем крохотное оружие, всего лишь с ладонь. Не копьё, а наконечник стрелы, я бы сказал. Осторожно взял эфирное лезвие и чиркнул по мраку, словно рассекая чёрную ткань.

Заклятье заколыхалось, а из разреза, будто кровь, потёк эфир. Края «раны» расходились всё шире, а эфир хлестал из неё потоком, заставляя темноту сжиматься всё больше и больше. Анубис, как пёс, лакал вытекающую силу, пачкая пасть и жадно окуная в неё морду. Не прошло и пары минут, как на лестнице не осталось даже следа от заклятия, и только в воздухе пахло пережжённым эфиром.

— Судари, — я обернулся к Орлову и Сумарокову, — путь свободен, прошу за мной.

Глава 5

Гагарина

Винтовая лестница привела нас в тёмное подземелье, пахнущее сыростью и затхлостью. Кирпичные стены разбегались в разные стороны тремя коридорами, одинаково неприглядными на вид. Подсвечивая себе магическим огнём, я огляделся по сторонам и указал на левый проход.

— Нам сюда.

Не нужно было даже прислушиваться, чтобы почувствовать, откуда идёт стук барабанов. Лучше любого маяка они вели к источнику чумы и магу, устроившему эпидемию.

— А-а-а-а!

Истошно вопя, из боковой галереи вылетел человек с канделябром в руке. Выпучив безумные глаза, он замахнулся им, роняя на себя капли воска от горящих свечей. Но делать ничего не пришлось — Киж выпрыгнул у меня из-за спины, метнулся наперерез и врезал в лоб сумасшедшему. Охнув, тот уронил канделябр и сполз по стенке на пол. Похоже, бойцы у нашего противника закончились, если он бросил на свою защиту безоружного слугу в ливрее.

— Благодарю, Дмитрий Иванович.

— Всегда пожалуйста, Константин Платонович, — Киж усмехнулся, — мне только в радость.

Долго идти не пришлось. За поворотом находился зал с низкими потолками, где уже заждалась наша цель.

В центре зала, освещаемая десятком магических светильников, сверкала хрустальными бликами алхимическая установка. Ужасно похожая на стеклянное растение: зарослями переплетались прозрачные трубочки и медные змеевики, колбы и реторты казались диковинными листьями. А в центре прятался странный «плод» — стеклянный шар, до половины наполненный булькающей грязно-коричневой жижей. Из нескольких трубок в шар медленно капала багровая жидкость, результат алхимической перегонки. Падение этих капель и звучало как барабаны, заставлявшее дрожать эфир.

Справа от установки стоял массивный саркофаг без крышки, в который адское «растение» запустило тонкие корни. А слева на массивном кресле сидела хозяйка этого безобразного агрегата.

Старуха с длинными распущенными волосами, седыми до прозрачности. Глубокие морщины не могли скрыть черты лица, и я легко узнал их — Гагарина, никакого сомнения! Больше всего удивила её одежда: подвенечное белое платье, сшитое по последней европейской моде.

Запястье левой руки старухи обвивала тонкая трубочка. Присосавшаяся к коже, как пиявка, она тянула из неё кровь, уходившую в глубину алхимической установки.

Седая голова дрогнула, глаза открылись и уставились на меня ненавидящим взглядом.

— Вот ты и пришёл. — Голос старухи оказался звонким и чистым, будто у молодой девушки. — Я ждала тебя, мясник!

Заискрился наведённый кокон магического щита. Только не охраняющий меня от магии, а наоборот, не дающий мне применить ни одно заклинание. Я даже не представлял, что можно создать колпак против мага, да ещё такой мощный. Вот это Талантище у старухи! Употреблённый, к несчастью, во зло.

Гагарина громко расхохоталась зловещим смехом с истерическими нотками. И меня поразило внезапным озарением — да никакая она не старуха! Ей было лет двадцать, не больше, прежде чем алхимическая установка высосала из неё жизненные силы.

— И ты здесь, — Гагарина нашла взглядом Орлова, — кобель узурпаторши. Очень хорошо!

— Оленька?

Сумароков шагнул вперёд, вглядываясь в лицо Гагариной.

— Оленька, что ты с собой сделала? Бедная девочка!

Гагарина уставилась на него и поморщилась, будто пыталась его вспомнить.

— Это же я! Дядя Вас…

— Предатель!

Её лицо исказила судорога, и в Сумарокова полетел сгусток сырой силы. Он ударил беднягу в грудь и отшвырнул к стене, как куклу.

Орлов сорвался с места, на ходу вынимая из ножен шпагу. И даже выставил перед собой магический щит, прикрываясь им от Гагариной. Но это его не спасло — следующий её удар отбросил его куда-то в угол вместе со шпагой и щитом.

Даже через кокон я чувствовал, что оба моих спутника живы, но лежат без сознания и в ближайшее время ничем помочь уже не смогут.

— Я правда ждала тебя, мясник, — Гагарина снова обратила на меня взгляд. — Знала, что ты не сможешь пройти мимо и обязательно вмешаешься. Чтобы я смогла взглянуть в твои глаза перед смертью и спросить. Что ты чувствовал, когда убивал моего отца, моих братьев и моего жениха? Радовался? Или с безразличием смотрел, как они умирают? Ответь мне, мясник!

Но мой ответ ей не требовался.