Наши уже не придут 6 - RedDetonator

— Унтерштурмфюрер Беккер — отправьте вперёд два броневика! — приказал штурмбаннфюрер Вальтер. — Пусть разведают обстановку.

Следующий этап операции — дождаться сведений о результатах работы соседних диверсионных групп, а затем, после согласования времени, начинать общее наступление на Плоешти.

Группы СпН, переодетые в немецкую форму, уже заброшены глубоко в тыл противника — их задача завладеть нефтеперерабатывающими заводами, нефтехранилищами и нефтевышками. Важно было, чтобы немцы не смогли их уничтожить, но это не относится к задачам Вальтера.

Его задача — открыть практически беспрепятственный проход штурмовым частям Красной Армии, что он уже сделал, на своём участке. Остальные диверсионные группы заняты ровно тем же, поэтому согласно расчётам генерал-майора Судоплатова, на Плоешти будет открыт проход шириной до десяти километров.

— Собрать трупы, боекомплект и оружие! — приказал штурмбаннфюрер. — Осмотреть технику, привести её в порядок и готовиться к наступлению!

*22 июня 1940 года*

— … около 80% нефтехранилищ удалось сохранить, — продолжал доклад Судоплатов. — Нефтеперерабатывающий завод, к сожалению, повреждён. Сопротивление немцев было крайне ожесточённым, но, в конце концов, они вынуждены были отступить.

— Хорошо, — кивнул Аркадий. — Я наслышан об этой операции от Шапошникова — он впечатлён до глубины души.

— Приятно это слышать, — улыбнулся Павел Анатольевич. — У меня есть список представлений…

— Есть особо отличившиеся? — спросил Немиров.

— Есть такие, — кивнул Судоплатов. — Но их придётся награждать по секретному протоколу.

— Не вижу никаких препятствий, — пожал плечами Аркадий, а затем подвинул к нему тарелку с выпечкой. — Угощайся пирожками — Лариса Михайловна сама пекла.

Жена Сталина старается проявлять максимум участия в жизни мужа, поэтому в коридорах Кремля её видно очень часто.

Судоплатов взял один пирожок и откусил от него кусок.

— С повидлом? — спросил он. — Интересно.

— Слышал, что это любимые пирожки Иосифа Виссарионовича, — усмехнулся Аркадий. — Но, ладно, по поводу Плоешти — я очень доволен. Немцы лишились нефти, утратили инициативу на южном направлении, а также почти потеряли двоих союзников. Это очень хорошие новости.

— Не хочу лезть в геостратегию, но мне очень важно знать о том, что они будут делать, — произнёс Судоплатов. — Наум Исаакович делится информацией очень скупо, а мне надо планировать — весь «Кёнигсберг-69» на мне.

— Время покажет, что они придумают, — вздохнул Аркадий. — Но, по поводу «кёнигсбержцев» — сам тоже готовь отверстия под награды. Это был ошеломительный успех — Верховный Совет потрясён.

— Только вот не нужно ожидать такого же эффекта в будущем, — попросил Судоплатов. — Немцы — не дураки. Один раз попались — впредь будут гораздо осторожнее. Новые протоколы внутренней безопасности, двойные или тройные проверки, «секретки» в документах…

— Работа осложнится, это, несомненно, — согласился с ним Аркадий. — Противодействие станет сильнее, но это лишь причина для дальнейшего совершенствования тактики и методик внедрения. Классическая борьба щита и меча, разведки и контрразведки. Обычное дело.

— Занимаемся, товарищ генерал-полковник, — козырнул Судоплатов.

— Ладно, пора ехать, — вздохнул Аркадий и встал из-за стола. — Ты езжай, пока, а я позже поеду.

Ему нужно во Дворец Советов, на награждение отличившихся в прошедших боях.

Будущих героев доставили в Москву, чтобы провести торжественное награждение в присутствии народных депутатов Верховного Совета.

Это всё будет детально освещаться в прессе, с фотографиями, подробными описаниями каждого подвига. Награждения посмертно будут принимать семьи погибших героев — положенные денежные выплаты также передаются родственникам.

Награждаться сегодня будут Герои Советского Союза и кавалеры Ордена Революции. Героев Советского Союза семьдесят четыре человека, посмертно — тридцать два. Орден Революции получат восемьдесят девять человек, посмертно — девятнадцать.

Аркадий выехал во Дворец Советов на служебной машине и по дороге размышлял о перспективах, открытых стратегическим успехом на юге.

Инициатива всё ещё в руках Красной Армии, поэтому нужно воспользоваться ею — операция «Мамонт» должна поставить точку в грандиозном контрнаступлении и надолго вывести из игры Болгарию с Румынией.

Непонятна тишина, повисшая над туманным Альбионом и на просторах Франции. Должна последовать какая-то реакция на стратегический провал Германии, но дипломаты и политики загадочно молчат.

После начала войны англичане и французы заявили о своём нейтралитете, и военном, и торговом, видимо, рассчитывая посмотреть, как будут развиваться события. Но теперь всё изменилось — они должны сказать хоть что-то.

«Первые ходы сделаны», — подумал Немиров. — «Если молчание англичан может быть обусловлено действиями „Бонда“, то вот почему молчат французы — это загадка».

Изначально он полагал, что Гитлер ударит по Франции, чтобы «отомстить за позор Великой войны» и обезопасить тылы, но теперь, после всего случившегося, у Аркадия появилась мысль о «договорнячке».

А затем его озарило.

Испания находится в составе «Оси», посылает свои войска на фронт, вооружается и милитаризуется, а Франция, по сути, находится в тисках. Гитлеру уже не нужно сильно переживать о западной границе, потому что Франция, если она вздумает атаковать Германию, будет атакована с трёх фронтов.

Это катастрофическая для Франции диспозиция, в которой даже помощь её «подружки» Великобритании не будет иметь почти никакого значения.

Гитлер знает об этом, это прекрасно понимают французы — потому-то с их стороны не слышно абсолютно ничего.

Испания, а за ней и Португалия, вошли в «Ось» после «трагической гибели» Франциско Франко — это было непрогнозируемое событие. Аркадий рассчитывал на Франко и Салазара, ведь они были отпетыми изоляционистами, но Салазар, отдельно от Франко, политической фигурой не является. И он, оставшись в одиночестве, решил не рисковать ухудшением отношений с «Осью».

Аркадий не был талантливым политиком, он военный, поэтому понял и осмыслил это замысловатое положение Франции, с политической точки зрения, только сейчас. С военной точки зрения, Франция бы потрепыхалась, но ей всё равно бы пришёл конец — с Испанией в «Оси» или без. Поэтому-то он никогда всерьёз не обдумывал все эти политические нюансы.

Только сейчас до него дошло, насколько сильно он всё изменил. И в насколько тёмной комнате он сейчас идёт на ощупь…

Во Дворце Советов он встретил Сталина, пришедшего при полном параде — в его сером френче с милитаристического стиля кепи, делающей его похожим на Фиделя Кастро, который родился четырнадцать лет назад и ещё не обзавёлся своим «фирменным» имиджем.

Награждение проводилось на пятидесятом этаже, в зале заседаний Верховного Совета.

Народные депутаты сидели на своих местах и молча смотрели на выстроившихся на трибуне, справа от кафедры, награждаемых.

Аркадий прошёл к кафедре, попутно с улыбкой