Инженерный Парадокс 4 - Олег Сапфир

— Которые любой наглый хер увидит и сразу по ним садить начнёт, — понял Кирпич.

— Ты мне завтра пришли ветеранов, — припомнил я.

— Когда? — деловито уточнил Кирпич.

— С утра, — прикинул я.

Как раз успею с ними разобраться, перед тем как произведут все компоненты брони. И на следующее утро я занялся дюжиной не вполне комплектных или не вполне боеготовых ветеранов. Заготовки были готовы, инструменты — имелись. Несколько миньонов крепили на лупающих глазами ветеранов крепления внешних скелетов с приводами.

Причём, на испытании особо порадовал дед: разошёлся, прыгал на пару метров, сайгачил под все полсотни километров в час, да ещё и перекатывался и прочее. Правда, по канату не забирался — хрен он по нему, с таким весом, вообще взберётся. Кстати, надо бы продумать и этот момент, сделал я себе заметку.

— Ей, мы ж его не догоним, — почесал затылок Горелый, смотря на полигон.

— Не догоните, — признал я. — А зачем?

— А если сбежит? — проявил похвальную паранойю миньон.

— Вряд ли. И далеко не убежит, — заверил я.

Вот со снайпером были проблемы. И я было подумал, что я криворукий… Пока не поговорил и вник в вопрос. И оказалось, что он просто… часто использовал протезы. И сейчас… пробовал управлять перчатками с эфирным приводом, как протезом с миосенсорами…

— Просто как пальцами, когда они были. Не надо дёргать, это не курок. Мягко сжимай, или резко — но как пальцы, без лишних усилий.

— Я… держу… — поднял дядька жестяную банку кончиками пальцев и… заплакал.

Как-то даже… неудобно стало. Не в плане осуждения, а как-то… Эмоции и всё такое. В общем, хлопнул его по плечу, да и выпнул из мастерской. Прям трогательно и прочая фигня. А то даже миньоны носами зашмыгали.

А нам надо не сопли пускать, а дела делать. Направил их трудиться в миньонскую, потом проверил состояние компонентов доспеха.

— Рукосуи, блин, — оценил я несколько загубленных запусков. — Впрочем, в пределах нормы, — признал я.

Но время ещё три часа минимум. И пойду-ка я в подземный полигон, кое-что проверю. А потом надо с Глорией связаться… Просто уточнить — не думаю, что её предупреждение касалось только меня. А от неё полутора суток ни ответа, ни привета. Хотя точно жива.

Спустился и стал свидетелем довольно забавного спора. На полигоне пара парней, ещё из «старичков», спорили про оружие. И один отстаивал здоровенный, длинноствольный, крупнокалиберный револьвер в качестве основного оружия.

Пятидесятилетний, а то и больше. Без технических наворотов, хотя и изукрашенный чеканкой. Охотничий, в общем.

Ну а второй этот антиквариат обсирал — кстати, не без причины. И отдача жуткая, и прорыв из барабана огненный выхлоп даёт. И навесов не поставишь, да и магазин…

— Достал. Скорозарядник, — продемонстрировал револьверщик названное. — И это быстрее твоего магазина.

— Хероразрядник, — буркнул первый. — Ты в мишень из своей пушки попади!

— Попаду, — запальчиво ответил парень.

Вот только я как-то странно это услышал… И вообще что-то со мной не то творится…

Тем временем раздался выстрел, который я услышал, уже падая на песок.

— Не попал, — насмешливо сообщил первый. — Ой ё! Да этож Марк! Кажется, ты попал, Дим. Конкретно так попал…

Это были последние звуки, донёсшиеся до меня. А в черноте появились светящиеся золотом буквы:

База знаний пятого ранга начинает распаковку

Как несвоевременно-то… И букв раньше не было. И как-то меня совсем жутко крючит, подумал я, теряя сознание.

База наёмной организации «Каплан», Ростов

На базе происходила нетипичная суета, за которой наблюдал Рыжий — основатель и бессменный лидер наёмничей организации. Рядом с ним стоял верный адъютант, временами подбегали лейтенанты.

Основная же суета заключалась в том, что готовясь к выезду, почти полтысячи Капланов… снимали снаряжение. Оставляли тяжёлое вооружение, оставляя только ручной огнестрел. И в целом, в гражданской и спортивной одежде стали напоминать… Пожалуй, бандитов, внутренне усмехнулся Рыжий.

Это было неплохо, потому что место задания идеально сочеталось с подобным видом.

Тем временем лейтенанты доложили об окончании подготовки, о том, что инструктаж проведён и отряд готов.

— Двинули, — скомандовал Рыжий, что через динамики донеслось до каждого на базе.

И широкой шеренгой Капланы выдвинулись на выход. Где в сотне метров от ворот стоял огромный транспортный самолёт со знаком корпорации на фюзеляже.

Рыжий наблюдал за посадкой, как вдруг адъютант закашлялся. Что значило — хочет что-то спросить, но не хочет отвлекать командира.

— Спрашивай уж, — усмехнулся Рыжий.

— Сергей Аполлонович…

— Ры-жий! — недовольно ответил командир.

— Рыжий, насколько я знаю, привлекли не только Капланов?

— Правильно знаешь. Шесть крупных отрядов из нескольких городов.

— И всё равно — не понимаю…

— Наша задача — дестабилизировать положение в трущобах Столицы. Вызвать массовые беспорядки, по сути — бунт.

— Против кого?

— Просто бунт. Бессмысленный и беспощадный.

— Мне кажется, что у нас ничего не выйдет. Местные либо спрячут языки в задницу, либо начнут атаковать нас.

— Кого — нас? — усмехнулся Рыжий. — И выйдет. Схема отработана малыми группами и действенна. Потому и наняли нас, для увеличения масштаба воздействия.

— А…

— Я думаю — чтобы Империя расширила полномочия нашего нанимателя в трущобах. Впрочем, нам на это плевать. Хороший найм, за хорошие деньги.

— Вы правы, Рыжий. Вот только что если Империя не расширяет полномочия, а направит карателей?

— Мне «обещали», что этого не будет, — саркастично сообщил Рыжий. — И они правы. Когда серьёзные беспорядки начнутся — нас там и рядом не будет, — усмехнулся он.

Глава 3

Бывшая Автомастерская, штаб-квартира банды Гаражные, Нижний город, Новгород, Теодор

С Марком беда — билась мысль в голове Фёдора. И так и было на самом деле: на подземном полигоне, выгнутый судорогой в дугу, висел на расстоянии метра от песка друг. Кричал и ревел на непонятном языке, явно не приходя в себя. Кроме этого, помимо факта левитации, в такт крикам, по песку полигона ходили волны.

И подойти к пребывающему в беде другу не выходило: при приближении, в такт словам и волнам, на подходящего обрушивался… поток эмоций. Совершенно нестерпимый по интенсивности калейдоскоп, от простейших — боль, удовольствие, сытость, голод, тоска. До сложных и не поддающихся пониманию, но неизменно такой интенсивности, что несколько попытавшихся добраться до