Эффект Лазаря - Фрэнк Герберт

— Но будете ли вы поддерживать суеверия островитян? — настаивал Гэллоу.

— Я ученый, — сухо ответил Тедж. — Я не буду поддерживать ничего, кроме истины.

— Откуда столь внезапный интерес к Редуту? — спросила Алэ.

— Внезапный? — Тедж изумленно уставился на нее. — Мы всегда хотели допуска к архивам Редута. Люди, которые его оставили, являются и нашими предками.

— Если можно так сказать, — бросил Гэллоу.

Тедж почувствовал, что кровь бросилась ему в лицо. Большинство морян верило, что острова населены исключительно клонами и мутантами. Так Гэллоу и в самом деле верит в эти бредни?

— Возможно, мне следовало спросить, что возобновило интерес? — поправилась Алэ.

— Мы, знаете ли, слышали о движении обитателей Гуэмеса, — добавил Гэллоу.

Тедж кивнул. БогоТворение среди островитян переживало подъем.

— Имеются отчеты о неопознанных объектах в небе, — ответил Тедж. — Кое-кто верит, что Корабль уже вернулся к нам и прячется на орбите.

— А вы в это верите? — спросил Гэллоу.

— Это возможно, — признал Тедж. — Наверняка я знаю только, что КП занята по горло, обследуя людей, заявивших, что им было видение.

— Ну надо же! — фыркнул Гэллоу.

Тедж вновь ощутил горечь. Они играют с ним! Все это — жестокая морянская игра!

— Что тут забавного? — спросил он.

— ДжиЛаар, прекрати! — возмутилась Алэ.

— Карин, посмотри внимательно на островитянина Теджа, — произнес Гэллоу, воздев руку. — Разве он не мог бы сойти за одного из нас?

Алэ окинула Теджа быстрым взглядом и повернулась к Гэллоу.

— Ты что творишь, ДжиЛаар?

Тедж глубоко вдохнул и задержал дыхание.

— Каков был бы ваш ответ, Тедж, — поинтересовался Гэллоу после минутного изучения, — если бы я предложил бы вам вступить в морянское общество?

Тедж медленно выдохнул, вновь вдохнул.

— Я… я бы принял предложение. С благодарностью, конечно.

— Конечно, — эхом отозвался Гэллоу и улыбнулся Алэ. — Ну а поскольку Тедж будет одним из нас, нет ничего плохого в том, чтобы объяснить ему, что меня позабавило.

— На твою ответственность, ДжиЛаар, — бросила Алэ.

Движение у консоли привлекло внимание Теджа. Паниль уже не смотрел на него, но разворот его плеч продемонстрировал Теджу, что Паниль внимательно прислушивается. Спаси нас Корабль! Неужто ересь Искусственников верна? И в этом и состоит секрет морян?

— Эти видения , причинившие столько хлопот нашей обожаемой КП, — сообщил Гэллоу, — просто-напросто морянские ракеты, Тедж.

Тедж открыл рот, да так и закрыл его, не сказав ни слова.

— Корабль — не Бог и никогда им не был, — заявил Гэллоу. — Архивы Редута…

— Позволяют разные интерпретации, — вставила Алэ.

— Только дуракам! — отрезал Гэллоу. — Мы запускаем ракеты, Тедж, поскольку мы готовимся вернуть гибербаки с орбиты. Корабль — искусственный объект, созданный нашими предками. Другие объекты были оставлены на орбите, чтобы мы ими завладели.

От небрежности, с которой Гэллоу это заявил, у Теджа дух перехватило. О загадочных гибербаках — анабиозных камерах — среди островитян ходили легенды. Что могло содержаться в этих контейнерах, кружащих вокруг Пандоры? Вернуть эти контейнеры, увидеть воочию, что в них… за такое что угодно отдашь — хоть бы и веру в Божество Корабль, которую разделяло множество людей.

— Вы шокированы, — заметил Гэллоу.

— Я потрясен, — поправил его Тедж.

— Все мы воспитывались на вере в Вознесение. — Гэллоу указал вверх. — Там нас ожидает жизнь.

— Эти гибербаки, — кивнул Тедж, — наверняка содержат множество жизненных форм с… с Земли.

— Рыб, животных, растения, — подхватил Гэллоу. — И даже людей, — он ухмыльнулся. — Нормальных людей, — он махнул рукой в сторону сотрудников базы. — Таких, как мы.

Тедж с трепетом вздохнул. Да, хроники упоминали о гибербаках, где содержались люди, вообще не затронутые генетическими махинациями Хесуса Льюиса. Эти люди в камерах заснули в иной звездной системе, не подозревая о кошмарах, ожидавших их по пробуждении.

— Теперь вам известно все, — сказал Гэллоу.

— Мы и не подозревали, — ответил Тедж, откашлявшись. — То есть… КП ни словечком не обмолвилась…

— А КП ничего и не знает об этом, — пояснила Алэ. В ее голосе отчетливо слышалась предостерегающая нотка.

Тедж взглянул через плазмаглас на пусковую установку.

— Об этом она, конечно, знает, — добавила Алэ.

— Это дело благочестивое, — пояснил Гэллоу.

— Но наших ракет никто не благословлял, — подытожила Алэ.

Тедж уставился на иллюминатор. Он никогда не считал себя глубоко верующим, но эти морянские откровения его растревожили. Алэ явно сомневалась в том, как Гэллоу истолковал архивы Редута, но все же… благословение имело бы смысл… на случай, если…

— Каков будет ваш ответ, морянин Тедж? — спросил Гэллоу.

Морянин Тедж!

Тедж окинул диким взглядом Гэллоу, явно ожидавшего ответа на вопрос. Вопрос. О чем это он спрашивал? Теджу не сразу удалось припомнить слова этого человека.

— Мой ответ… да. А островитяне… я имею в виду, по поводу этих ракет… может, они все же должны быть проинформированы?

— Они? — Гэллоу расхохотался. Смех так и сотряс его прекрасное тело. — Вот видишь, Карин? Его прежние соотечественники уже «они».

Прикосновение ребенка учит рождению, и наши руки — свидетели этого урока.

Керро Паниль, из Анналов

Ваата не пробуждалась по-настоящему. Она лишь касалась краешка теней бодрствования. Воспоминания наполняли ее нейроны, словно отростки келпа. Иногда ей снились сны келпа. Частенько эти сны включали в себя дивное зрелище — дирижаблики, наполненные спорами газовые пузыри, которые умерли, когда умер изначальный келп. Когда ей снились такие сны, в ее питательную ванну стекали слезы — слезы горя по этим огромным шарам, принадлежащим небу и бороздящим его миллионы лет на крыльях вечернего бриза. Дирижаблики из ее снов крепко держали свой балластный камень двумя самыми длинными щупальцами, и Ваата ощущала утешительную твердость тесно прижатого камня.

Думы и сами были для нее подобны дирижабликам или шелковым нитям, реющим во мраке ее разума. Иногда она прикасалась к бодрствованию Дьюка, плывущего подле нее, и осознавала окружающее через его мысли. Раз за разом она заново переживала вместе с ним ту жуткую ночь, когда гравитационное смещение двух солнц Пандоры уничтожило последнее людское обиталище на хрупкой суше планеты. Дьюк постоянно позволял своим мыслям соскальзывать в это воспоминание. И Ваата, связанная с перепуганным мутантом, словно двое морян-ныряльщиков, связанных единым страховочным тросом, была вынуждена заново создавать сны, которые утешали и исцеляли страхи Дьюка.