Цепь - Ришат Медхатович Мухтаров

– Так себе, – ответила Вера, снова положив голову на подушку, и картинно покашляла. За все эти дни она не приняла ни одного лекарства. На табуретке рядом с диваном не было чашки с горячим противопростудным средством, не лежал градусник, не валялась упаковка с таблетками рядом со скомканными салфетками… В общем, не было ни одного признака того, что Вера была простужена или подхватила грипп. Но она все равно кашляла каждый раз, когда рядом появлялась дочь. Выглядело это довольно глупо. Но на другие, более изысканные методы симулировать болезнь, Веры сейчас не хватало.

Хотя, вероятно, этого было достаточно. Олеся еще ни разу не высказала каких-то сомнений. Скорей всего потому, что внешний вид Веры точно намекал на то, что она действительно что-то подхватила. Какой-нибудь шальной вирус. Осунувшееся лицо, бледность, темные круги под глазами. Все, что пришло вслед за недосыпом.

Вера не могла нормально спать. В каждом сне ей виделся Вадим. И каждый раз это приносило с собой острый приступ боли, из-за которого Вера тут же открывала глаза и начинала плакать. Точнее, продолжала, потому что, разорвав сновидения, она уже чувствовала на своих глазах слезы. Она знала, что иногда смеялась во сне. Об этом ей рассказывали родители, а впоследствии и ее мужчины. Но способность во сне плакать она открыла в себе впервые.

Несколько раз ей снилась картина, которая и сделала с ней это. Превратила жизнерадостную женщину в подобие живого трупа, гроб которому заменял собой обширный диван. Четко, даже четче, чем наяву, она наблюдала за тем, как Вадим садился в машину своей жены и целовал ее. Уезжал куда-то, бросая через окно сухой, холодный взгляд на Веру. Взгляд, который говорил: «Ну ты же все понимаешь. Давай без лишних сцен».

Слух о том, что Вадим вернулся к жене, стал летать по офису еще с десяток дней назад. Вера даже знала, кто его распускал. Татьяна ничуть не скрывала того, что была источником этих россказней. Она не старалась говорить тише, передавая свои наблюдения коллегам, не добавляла традиционное: «Только никому». Даже больше – Татьяна была сильно заинтересована в том, чтобы этот слух дошел до ушей Веры. Этой женщине хотелось не просто победить Веру, отняв у нее должность и кабинет, но и как следует поплясать на ее костях.

Вера, разумеется, во все это не верила. Слышала бы Татьяна хоть раз, как Вадим выражался, рассказывая Вере о жене, она бы даже не подумала допустить их воссоединение. В разговорах о бывшей он терял самообладание, краснел и даже иногда переходил на мат, чего Вера за ним не замечала ни при каких других обстоятельствах. Поэтому все эти слухи Вера воспринимала исключительно с ироничной улыбкой.

Хотя какие-то сомнения в ней все-таки и появлялись. После того короткого акта любви в уже бывшем кабинете Веры близости между ней и Вадимом уже не было. Ни поцелуя, ни улыбки, ни даже теплого взгляда. Вера не хотела себя накручивать заново, поэтому жестко подавляла в себе любые подозрения. Вадим был очень занят. К тому же у него сломалась машина. Автомобиль уже несколько дней находился в автосервисе, и Вадиму приходилось перемещаться на такси. Это тоже явно не добавляло ему хорошего настроения. А в плохом расположении духа он всегда был молчалив и холоден. Эти простые объяснения вполне устраивали Веру.

Ровно до того момента, пока реальность не ударила ее обухом по голове. Три дня назад Вера привычно сидела за своим рабочим столом и разговаривала по телефону с потенциальным клиентом. Откинувшись на спинку старого, скрипучего кресла, она бегала глазами по потолку и стенам офиса и вдруг поймала взглядом стройную, дорого и со вкусом одетую женщину, вошедшую в офис. Та, высоко подняв голову, цокая каблуками дорогих туфель, прошла вдоль стены и без стука вошла в кабинет Вадима. Первой мыслью, появившейся в голове Веры была: «Важная клиентка». Стильная одежда, брендовые духи, мгновенно разлетевшиеся по офису, манера держаться говорили о том, что эта женщина не из простых. Вероятно, покупала нечто многокомнатное и элитное. Но что-то в ее лице показалось Вере знакомым.

Сомнений добавили короткие смешки и косые взгляды на Веру остальных сотрудников. Они что-то поняли быстрее нее. И только секунды спустя Вера вспомнила, где видела это надменное, острое лицо. На семейных фотографиях в профиле Вадима. На них у этой женщины был другой цвет волос и прическа, и не было черной линии на лбу, но узнать ее было несложно.

Вера напряглась и насторожилась. Разговор с клиентом пришлось прервать. Ее голова теперь была забита другим. Ворохом сумбурных мыслей и вопросов, которые в мгновение создали жужжащий шум в ее сознании. Что она здесь делает? Зачем приехала? Неужели слухи не врали? Но это невозможно! Вадим не мог так поступить!

Вера постаралась взять себя в руки и прекратить внутреннюю панику. «Они же разводятся, – говорила она сама себе. – Наверное, она просто заехала обсудить формальности. Что кому остается из имущества и все такое. Мало ли мелочей, которые нужно утрясти?». Эти предположения немного успокоили Веру, но следующие десять минут она все равно не могла спокойно усидеть на месте. Несколько раз она еле сдержалась от того, чтобы нагло подойти к двери и подслушать происходящий в кабинете разговор. Наплевав на коллег и на все то, что они подумают. Но самообладания все же хватило не делать ничего подобного.

Наконец дверь раскрылась, и женщина вышла. Улыбаясь и смеясь. Это ошеломило Веру. Вряд ли обсуждение развода могло вызвать такую вспышку радости. Возможно, это были истеричный смех и язвительная улыбка, вызванные очередной ссорой при обсуждении развода. Но в это не верилось… Глаза Тамары – а именно так звали жену Вадима – светились искренней радостью.

Следом из кабинета вышел такой же улыбчивый Вадим. Он закончил какую-то фразу, обрывок которой не нес для постороннего слушателя никакого смысла, и закрыл за собой дверь на ключ. В ответ на слова Вадима Тамара разродилась еще одним взрывом смеха и нежно коснулась плеча своего законного мужа.

Потом супружеская пара прошла к выходу и скрылась в дверях. Вера проводила их потрясенным взглядом. Из состояния ошеломления ее выдернули все те же короткие смешки из разных концов офиса. Как будто пробудившись, Вера резко соскочила с кресла и тоже направилась к выходу, на ходу задевая пустые стулья и углы столов. Она не понимала, что собиралась делать. Может, потребует объяснений, может, устроит сцену и истерику. Ноги сами несли ее