Сад эдельвейсов - Лили Мокашь

места и с небывалой скоростью пронесся мимо меня, поднимая за собой ветер, мелькнул над доктором Смирновым, а когда я вновь смогла его разглядеть, он стоял, припав одним коленом к полу, отставив напряженную, твердую, как сталь, левую руку в сторону. С пальцев у него стекала бордовая свежая и горячая кровь. В нос ударил сладкий медовый аромат, от которого живот стянуло тугим узлом.

Кровь. Кровь вампира.

Я в ужасе бросилась к Стасу, молясь всем известным богам, чтобы кровь оказалась не его, и в этот момент увидела, как голова доктора качнулась, а затем скользнула вниз безвольным грузом. Из шеи фонтаном брызнула кровь, залив Стаса с головы до ног. Остатки того, что когда-то было Владимиром, рухнули на пол с глухим стуком.

Стас закричал, падая на колени перед телом человека, что когда-то его воспитал. Человека, что всю жизнь обманывал их всех, используя в своих странных целях. Я успела как раз вовремя, чтобы подхватить Стаса и смягчить падение. Его рев привлек внимание братьев и сестер, и все происходящее оказалось слишком сильно для них, чтобы выстоять. Их мир перевернулся, а виновный во всем теперь был мертв. У их горя и гнева больше не было адресата.

Стас хватался за меня, как утопающий, больно цепляясь за мою спину, на которой еще не до конца затянулись раны от когтей Влада. Я прижимала голову Стаса к себе, позволяя выплакать все, что засело внутри. Мое сердце разрывалось от объема боли, который мы должны были теперь нести на двоих.

Близнецы и Артур бросились на Влада. Они делали выпад за выпадом, пытаясь его достать, но ничего не получалось. Древний был слишком быстр и силен, чтобы они совладали с ним, и от этого они впадали в еще большее безумие. Влад наслаждался потоком сумасшествия, дико хохоча и заводя ребят еще сильнее, сталкивая их друг с другом. Перехватил занесенную с заклятием руку Виолы, заставил отправить его в Артура и тут же сделал подсечку Максу, опрокидывая его на пол, а в следующую секунду уже наступил ему на горло ногой в начищенной туфле и принялся, без явного усилия, давить, наслаждаясь муками ведьмака, в то время как Виола пыталась спасти Артура от последствий собственного заклятья. Диана набросилась на Влада, но он перехватил ее еще в воздухе за горло. Послышался хруст, и голова Дианы согнулась под неестественным углом, а руки тотчас безжизненно повисли. От ужаса и обуревавшего его гнева глаза Макса налились кровью. Он вцепился руками в туфлю на своем горле, но, сколько бы ни прикладывал усилий, никак не мог ее сбросить. Влад лишь усмехнулся и легким движением отбросил в сторону тело Дианы.

– Каандор! – вскричала я, высвобождаясь из цепких рук убитого горем Стаса и поднимаясь с пола, точно зная, чего хочу.

Я должна была покончить с этим, пока не стало слишком поздно. Я должна была спасти нас, пока еще было кого и что спасать. И мне нужна для этого моя темная сила.

Мне нужен Каандор.

И он материализовался передо мной. Янтарные глаза светились потоком долгожданной мощи. «Я есть отражение твоих настоящих желаний», – сказал он и коснулся моего лица своей когтистой черной рукой.

Я не отстранилась. Напротив, я впервые почувствовала настоящее единство с собственным духом. Каандор шагнул мне навстречу, полностью вмещая свою дымчатую плоть внутрь меня, и следующий удар нашего общего теперь сердца зазвучал особенно ярко.

Враг уже ждал нас, обнажая клыки. И мы готовились биться с ним насмерть.

* * *

Я прислонилась спиной к стене и соскользнула обессиленно вниз, на пол. Ладони соприкоснулись со спасительно холодным гладким паркетом, возвращая ощущение реальности постепенно, шаг за шагом. Еще немного, и лавина из смешанных чувств обрушится на меня и собьет с ног. Усилием воли я попыталась защититься от нее: дозированно пропускать эмоции через себя, стараясь сберечь хоть что-то от меня прежней. От меня настоящей.

Глаза щипало не то от собственного пота, не то от солоноватой крови врага, которая была, казалось, разлита повсюду: на стенах, обрывках сожженных бархатных занавесок и даже на высоком потолке. И как только в ком-то могло оказаться столько крови?

Внутри меня раздалось довольное урчание Каандора, и я почувствовала, как сила волнами возвращается к духу. Его внутренний покой должен был передаться мне, но этого не произошло. Взгляд цеплялся за ужасную картину и отказывался отпускать страх. Все время казалось, что стоит только расслабиться на мгновение и отвернуться, как враг поднимется вновь и нанесет решающий удар, когда я буду этого меньше всего ожидать, а моих сил уже не хватит, чтобы ответить.

Но враг оставался безмолвно лежать на полу в луже собственной крови. Глаза его заволокла посмертная пелена, отчего взгляд казался кукольным, стеклянным.

У меня затряслись руки. Я не могла поверить, что сделала это.

Вот он, конец истории. Я стала тем, кем больше всего боялась, – убийцей. И если бы мне вновь пришлось выбирать, я без раздумий сделала бы это снова, чтобы спасти своих друзей.

Голова закружилась, и я почувствовала, как впервые за битву мерзко свело живот под ребрами, точно кто-то выжимал меня изнутри, с усилием выдавливая последнюю часть человеческого, что еще во мне оставалась.

«Дыши. Глубже», – раздался голос Каандора, и я прислушалась к совету, запрокинула голову. Перед глазами вновь мелькнул итог моих «трудов». Всего на мгновение, мне стало только хуже. Концентрируясь на дыхании, я хотела увести свой разум как можно дальше от злополучного зала, где воздух пах горячо и солоно. Вот только все это совсем не напоминало успокаивающий аромат моря, каким я его помнила по нашему последнему совместному отпуску с отцом. Наоборот, знакомый запах, что наполнял мои легкие вместе с каждым глубоким вдохом, пробуждал внутри обжигающую горло жажду.

Должно быть, в этом году мы никуда вместе с папой не поедем. Возможно, и в следующем. И вообще никогда.

Я застонала от разочарования и поспешила зажмуриться. Глаза защипало еще сильнее, и я машинально потерла их рукой, отчего стало только больнее.

Кто-то мягко коснулся моей руки, призывая остановиться.

– Погоди, – сказал Стас чуть хрипловатым голосом и осторожно отвел мою ладонь подальше. – Сделаешь только хуже.

Я вздрагиваю от неожиданности, когда чувствую его прикосновение к своему лицу, все еще не способная умерить внутри пыл после битвы. Аккуратно и бережно Стас что-то промокнул вокруг моих глаз, а затем стал вытирать выше, на лбу.

– Готово, – Стас отстранился и сел рядом. Только после этого я рискнула вновь открыть глаза и попробовала хорошенько проморгаться.