Осколок Демиурга. Пробуждение - Ал Эш

заканчивались провалом. Другие существа, пытавшиеся повторить мой путь, теряли себя. Но я обнаружил, что ключ — в определенном состоянии сознания. Не противостоянии, не капитуляции, а... принятии с направлением.

Теперь голографическая проекция Элохима парила перед нами, созданная энергией Звездного ключа.

— Малфориан не отступил, — произнес Элохим без предисловий. — Он перенаправил свои усилия. Звездный ключ изменил его ритуал, но не остановил его планы.

— Мы это уже поняли, — сухо ответила Селена. — Вопрос в том, что нам делать дальше?

— Вы должны разделиться, — ответил Элохим. — Академия стала слишком очевидной мишенью. Малфориан будет концентрировать свои силы здесь, пытаясь вернуть контроль.

— Но мы не можем просто бросить Академию и всех, кто в ней находится, — возразила Лириана.

— Не бросить, — сказал Элохим. — Трансформировать. Превратить в безопасное убежище, центр нового знания. Но одновременно нужно искать остальные хранилища и другие ключи равновесия.

Проекция Элохима изменилась, показывая карту региона с несколькими светящимися точками.

— Это местоположения других хранилищ, — объяснил он. — Каждое содержит часть технологии, необходимой для полной стабилизации барьера между мирами. Ближайшее находится в Кристальных пещерах, куда мы должны отправиться немедленно.

— Мы? — переспросил я. — Ты можешь покинуть пещеры?

Элохим издал звук, напоминающий хрустальный смех:

— Не физически. Но часть моего сознания вшита в Звездный ключ. Я буду сопровождать носителя ключа.

Лириана нахмурилась:

— Значит, нам придется разделиться. Часть останется здесь, чтобы укреплять Академию, а часть отправится на поиски.

— Именно, — подтвердил Элохим. — И решать нужно быстро. Если войска Дома Каз войдут в здание сейчас, когда трансформация не завершена, это может привести к катастрофическим последствиям.

Мы переглянулись. За столетия своего существования Академия впитала огромное количество магической энергии. Теперь, когда эта энергия находилась в процессе преобразования, любое грубое вмешательство могло вызвать непредсказуемый выброс.

— Я останусь, — твердо сказала Лириана. — Я лучше всех разбираюсь в архивах Академии и смогу направить трансформацию знаний.

— Я тоже, — присоединился профессор Кайрн. — Моего авторитета может хватить, чтобы убедить хотя бы часть Совета.

— А я пойду с Азаром, — заявила Селена. — Мои связи могут пригодиться за пределами города.

— И я, — неожиданно произнес Томас, его голос дрожал, но решимость была очевидна. — Если во мне действительно есть демиургическая кровь, возможно, это поможет при поиске хранилищ.

Нила задумчиво посмотрела на Трещину Небосвода, видимую через купол зала:

— Мне нужно остаться. Кто-то должен изучать изменения в Трещине и новые энергетические потоки. Но я могу отправить с вами свою ученицу, Киру. Она хороший астральный навигатор.

Элинор Каз поднялась:

— Я вернусь к своему Дому. Сейчас они видят во мне предательницу, но я все еще наследница. Возможно, мне удастся смягчить отца или хотя бы получить информацию о планах Дома.

Решение было принято. Мы распределили задачи и ресурсы — Лириана возглавит академическую фракцию, сосредоточившись на стабилизации здания и защите студентов. Я, Селена и Томас отправимся на поиски следующего хранилища. Нила будет исследовать Трещину, а Элинор попытается влиять на ситуацию изнутри Дома Каз.

Когда мы завершили обсуждение, изображение Элохима начало тускнеть:

— Моя энергия иссякает, — сказал он. — Но Звездный ключ сохранит связь между нами. Азар... учитель... будь осторожен. Малфориан сейчас слабее, но в отчаянии он может пойти на крайние меры.

Проекция исчезла, оставив нас с тяжелым чувством надвигающейся опасности. Я посмотрел на своих соратников, осознавая, как сильно уже привязался к ним. Когда-то, тысячелетия назад, я смотрел на людей как на интересные, но недолговечные создания. Теперь я видел в них равных — разных, но не меньших.

«Ты становишься сентиментальным, старый Демиург», — поддразнил Эрин.

«А ты становишься циничным для молодого человека», — ответил я, но без раздражения.

Наше внутреннее общение прервал громкий звук снаружи — что-то между ударом грома и звоном разбитого стекла. Земля под ногами содрогнулась.

— Они атакуют защитные барьеры! — воскликнул один из студентов, вбегая в зал. — Маги Дома Каз используют какое-то странное заклинание, похожее на таран!

— Мы должны уходить сейчас, — сказала Селена, поднимаясь. — Если они задержат Азара здесь, все будет напрасно.

Лириана подошла ко мне. В её глазах смешивались решимость и тревога. Она протянула руку, касаясь моего лица — жест, одновременно интимный и исполненный силы:

— Мы справимся здесь. Найди то, что нам нужно, и возвращайся.

Я накрыл её руку своей, ощущая тепло её кожи и холодное мерцание кристаллических прожилок:

— Я вернусь. Обещаю.

В её глазах читалось сомнение:

— Ты Демиург. Вам положено мыслить тысячелетиями. А я всего лишь человек с очень ограниченным сроком жизни.

— Больше не "всего лишь", — ответил я, глядя на её трансформированную руку. — И я больше не только Демиург.

Она понимающе кивнула и, совершенно неожиданно для меня, быстро коснулась губами моих губ — легкое, почти невесомое прикосновение, но оно отозвалось во мне странным теплом, которого я никогда раньше не испытывал в своем демиургическом существовании.

«Это называется бабочки в животе», — прокомментировал Эрин с плохо скрываемым весельем.

«Разве бабочки не должны быть снаружи?» — рассеянно ответил я, все еще ошеломленный непривычным ощущением.

«Это метафора, о великий творец вселенных».

Новый удар сотряс здание, возвращая нас к реальности. Селена уже активировала потайной проход, обнаруженный при трансформации Академии — древний туннель, ведущий за пределы города.

— Идемте, пока они не обнаружили этот выход, — позвала она.

Мы с Томасом последовали за ней. В последний момент я обернулся, чтобы бросить прощальный взгляд на Зал Равновесия и Лириану, стоящую в его центре, окруженную золотистым свечением Хранителя Памяти.

Древний туннель вел глубоко под фундамент Академии. Стены из грубо обработанного камня постепенно сменились более гладкими поверхностями с едва различимыми рунами, высеченными через равные промежутки. Я узнал эти символы — охранные знаки, которые были установлены еще при строительстве Храма Изначальных Знаний.

— Они светятся, когда вы проходите мимо, — заметил Томас, указывая на символы, которые действительно начинали испускать слабое голубоватое свечение рядом со мной.

— Они реагируют на мою сущность, — объяснил я. — Эти руны были созданы, чтобы распознавать Демиургов и их посланников.

— Практично, — заметила Селена. — Своего рода система опознавания "свой-чужой".

Мы продолжали спускаться, пока не достигли просторной подземной залы с несколькими туннелями, расходящимися в разных направлениях. В центре залы стоял каменный постамент с углублением, напоминающим отпечаток руки.

«Я узнаю это место», — внезапно произнес Эрин в нашем сознании. «Я был здесь... в детстве».

Это было неожиданно. Я позволил его воспоминаниям всплыть на поверхность нашего общего сознания и увидел размытый образ — маленький мальчик, держащий за руку седобородого мужчину, спускается по этим же ступеням с факелом в руке.

«Мой дед», — пояснил Эрин. «Он был хранителем тайных текстов о демиургах. Он приводил меня сюда и рассказывал истории