Тучи сгущаются - Лориана Рава

дел вам будет достаточно и такого понимания. Если же вами движет желание понять суть нашего государственного устройства, то тут надо сперва усвоить хотя бы основы нашей философии, а для европейцев это нелёгкая задача. Тавантисуйке трудно представить себе, что где-то государство не заботится о том, чтобы все были обеспечены необходимой для поддержания здоровья пищей, вам же трудно представить себе страну без купеческих гильдий и свободы торговли. Так что в плане наивности вы не лучше и не хуже друг друга.

Дэниэл решил, что лучше сменить тему:

-- Чем рассуждать о всякой мутной зауми, которую принято называть философией, лучше перейдём к делу. Я так понимаю, что у нас вы будете покупать те же товары, которые вы покупали у испанцев?

-- Да почти всё у нас будете покупать, -- сказал Розенхилл, который уже успел изрядно принять на грудь. ("О боги, каким он будет к концу вечера!" -- с ужасом подумал про себя Асеро) -- Вы, дикари, даже порох изобрести не сумели, руки у вас кривые.

-- Ну, порох мы теперь делаем сами, -- сказал Асеро, -- да и руки у нас ничем ваших не хуже.

С этим словами он довольно ловко подцепил очередной фрукт вилкой.

-- Отличаются тем, что пользоваться ими не умеете, -- проворчал Розенхилл, -- до испанцев вы ничего не умели, голыми ходили, человечину жрали.

-- Конечно, прямо так и встретили их нагишом и с человечиной на вертеле, -- ответил Асеро с иронией. -- Кажется, даже испанские хроники описывают события несколько иначе, ведь даже грубые разбойничьи души порой поражались искусству наших мастеров. Так что для наших людей не составило большой проблемы обучиться делать часы и прочие сложные механизмы при наличии учителей. Кроме того, мы делаем не только то, что заимствуем, но и сами умеем изобретать. Вскоре вы увидите в нашей стране то, о чём у вас не имеют никакого понятия. Да и собственно торговля нужна нам для обмена техническими новинками, что-то вы заимствуете у нас, что мы у вас.

Дэниэл оценил деловой тон и ответил тоже по-деловому:

-- Однако, чтобы понять, что мы можем вас предложить, мы должны понять, чего у вас нет и в чём вы нуждаетесь больше всего -- но тут нам надо разбираться на месте, ибо в Европе считается, что у вас вообще ничего нет, даже кораблей, хотя, конечно, мы видели у вас какие-то корабли на пристани. Вы построили их сами или покупали у испанцев?

-- Мы научились делать корабли сами ещё при Манко. Тогда же мы поняли, что если сделать их более удобной формы, то, хотя торговля будет чуть менее прибыльной, безопасность экипажей возрастёт на порядок.

-- Перед Великой Войной у вас и в самом деле были какие-то кораблики, -- сказал Розенхилл, -- но только де Толедо, хоть он и жалкий испанишка, сумел их все на дно моря пустить.

-- Поймите нас правильно, Ваше Величество, -- сказал Дэниэл. -- Мы не хотим оскорбить ваш народ, но факты -- вещь упрямая. Испанец де Толедо разбил ваши корабли -- значит, его корабли были лучше ваших. А мы, англичане, разбили "Непобедимую Армаду" -- значит, наши корабли ещё лучше.

-- Допустим даже что так, -- ответил Асеро, -- но какую причину вы этому видите?

Дэниэл ответил:

-- Причина одна -- уважение к частной собственности. Испанцы её толком не уважают, предпочитая грабёж честной трудовой прибыли, а у вас она и вовсе под запретом. Между тем только она способна развить в человеке ответственность и предприимчивость. И вот наши корабли оказались лучше испанских.

-- Ну, что касается наших поражений времён Великой Войны, -- сказал Асеро, -- то, хотя наши предки и впрямь не были столь опытны и искусны в корабельном деле, как испанцы, но нельзя же сбрасывать со счетов и фактор неожиданности: ведь до того Манко сообщили, что конфликт относительно казни проповедников улажен, да и есть мнение, что свою роль сыграла и прямая измена, хотя железных доказательств тому нет.

-- Вечная отговорка неудачников, -- вставил Розенхилл.

-- Я не думаю, что вы достаточно сведущи в нашей истории, чтобы утверждать наверняка, что было, а что нет, -- холодно заметил Асеро.

Дэниэл добавил:

-- Конечно, в таких вещах полностью быть уверенным нельзя, это верно. Да только история показывает, что предают именно тех, кто и без того слаб, к сильным же многие стремятся в союзники.

-- Так рассуждают только шкурники и трусы, -- ответил Асеро, -- благородный и мужественный человек не предаёт никогда.

-- Можно сказать и так, -- примирительно ответил Дэниэл, -- но тогда получается, что шкурников и трусов большинство, герои же -- редкие исключения. И это не удивительно, ведь у шкурников больше шансов выжить.

-- Только если они в меньшинстве, -- ответил Асеро, -- племя трусов не протянет и дня, даже слабый противник его легко уничтожит. А что касается "Непобедимой Армады", то причина её разгрома как раз в том, что испанцы поставили прибыль выше всего. Ведь её суда -- это были суда купцов, лишь временно арендованные Испанской Короной. Ну а купцы, гонясь прежде всего за прибылью, скупились на ремонт, и потому суда у них были далеко не в лучшем состоянии. Потому флот вашей родины, для которого боеспособность была важнее прибыли, и оказался сильнее.

-- Я вижу, что Вы, Ваше Величество, очень хорошо осведомлены о европейских делах, -- почтительно произнёс Дэниэл.

-- Разумеется, -- ответил Асеро, -- мы знаем о вас куда больше, чем вы о нас.

Дэниэл сказал так почтительно, так как понял, что дела плохи. Значит, Инка понял, что в Англию они не ездили, и все ответы заготовлены заранее. Но ещё больше его раздражало то, что он не понимал, с кем имеет дело: на вождя дикарей, готового за блестящие бусы отдать хоть землю предков, Первый Инка никак не походил. Он учтив, умён, образован... Но и на европейского дельца он тоже не похож. Похоже, Дэниэл столкнулся с новым для себя типом людей, а значит, надо его сначала изучить, прежде чем рисковать ему диктовать. А Розенхилл слишком уж распоясался, нельзя так, по крайней мере, пока. Нужно попробовать нащупать у них слабые места, а это, похоже, не техника. Но что?

Асеро тем временем говорил:

-- Заранее должен вас предупредить, что в нашей стране нельзя делать некоторые вещи. Нельзя приставать к нашим женщинам с непристойными предложениями, нельзя склонять к