Выжить, чтобы умереть - Сергей Станиславович Юрьев

посиневшие тела расположились, как будто решили устроить привал. В ноздри ударил трупный запах, но его тут же перебил аромат дешевого одеколона – точно такого же, что в Звездном флоте выдавали нижним чинам в качестве вещевого довольствия. От такого «коктейля» могло и стошнить.

Один из мертвецов приподнялся на локте, в его пустых глазницах мелькнуло бледное алое свечение, и он произнес тихим, надтреснутым голосом: «Ложись тут, братишка. Дальше некуда идти…»

Он перестал смотреть вниз, и стоило мертвецам исчезнуть из поля зрения, как не стало и тошнотворных запахов. Что значит – некуда идти?! Если кто-то ноги не в состоянии передвигать, это вовсе не значит, что идти некуда! Вперед! Туда, где тлеет серая заря! «Когда Земля скомандует: “На взлет!”»… Стоп! Матвей остановился, стараясь понять, прокричал ли он это вслух или слова боевого марша по-прежнему гремят лишь в его голове. Ти-ши-на… Главное – тишина. Наверняка кто-то или что-то пытается заставить его обнаружить себя, а значит, этого нельзя допустить. Молчать! И стараться не слишком хлюпать, когда идешь по этому месиву…

Впрочем, болото начало мельчать, и грязь, стекая со штанин, почему-то не оставляла на них никаких следов. Серое зарево впереди становилось все ярче, и вскоре над горизонтом образовалось что-то, действительно напоминающее рассвет в пасмурном небе. Да, Ничто, которое должно быть за пределом Хаоса, и должно быть серым, никаким… Ничто таит в себе небывалое могущество, исполнение всех желаний, мыслей и чувств. Стоп! Откуда эта фраза? Сам бы точно не придумал… Ни за что. Где и от кого он это слышал? Он начал напряженно прокручивать в голове все события последних дней и часов, и это помогло даже заглушить марш, звуки которого неотступно продолжали преследовать его. Есть! Это фраза из письма Фернандо. Как там? «Не прощаюсь, командор! Уверен, что все у нас получится, и мы еще увидимся. Главное, запомните: победит тот, кто первым доберется туда, где не был никто из предшественников и не опоганил девственное пространство своими гадкими мыслями и ничтожными чувствами. Где Ничто – там победа. Ничто таит в себе небывалое могущество, исполнение всех желаний, мыслей и чувств…»

Ничто, значит… Пределы Хаоса… По крайней мере, болото кончилось.

Теперь под подошвами ботинок была твердая каменная поверхность, светящаяся растительность исчезла, но уже и так было достаточно светло, чтобы идти не спотыкаясь. И вдруг под каблуком раздался негромкий хлопок. Матвей сразу замер, в первое мгновение решив, что опять, как в начале пути, угодил на минное поле. А что – вполне логично: каков старт, таков и финиш. Однако нога была на месте, а из-под ступни растекалась лужица слизи и торчала пара лиловых лепестков. Он поднял ногу и увидел, что раздавил чей-то глаз. Нет, не чей-то. Просто глаз. Дальше по ходу движения они торчали десятками и сотнями – цветы, глаза в окантовке лепестков на длинных извивающихся ножках. И все они тянули жадные взгляды в одном направлении, так что стебли некоторых из них были натянуты, как струны, готовые вот-вот лопнуть. Командор устремил взгляд туда же и увидел ее. Темный силуэт на фоне серой «зари». Как будто вырезанный из черной бумаги. Театр теней. Тени. Одной тени…

Она стояла спиной к нему, втянув шею, сжав худенькие плечи, испуганная, одинокая, беззащитная, готовая упасть в бездну отчаянья, откуда уже нет возврата.

Командор приближался к ней, стараясь ступать бесшумно. Главное – оказаться рядом, прежде чем этот мир без надежды и радости отнимет у нее последние крохи воли к сопротивлению, желанию жить и продолжать двигаться к цели. Стоп! А если это обманка? Если это – очередная ловушка? Здесь реальность и то, что видишь – далеко не одно и то же. Может быть, и нет уже никакой реальности?! Может быть, в Долине Серверов уже появилось очередное надгробие, на котором начертано: «Командор Матвей Вайгач»? Но тогда терять точно нечего.

Сейчас главное – найти нужные слова. Только бы не напугать ее еще больше своим внезапным появлением.

Он уже был рядом, он уже видел, как дрожат ее плечи, как сжимаются кулачки. Принцесса… Принцесса Анна… «Анна Дарийская, принцесса и наследница престола Дарийской империи, шестнадцать лет», – вспомнил он, что было написано в досье от Фернандо.

Принцесса… Какая там принцесса?… Воробышек. Мокрый воробышек. Из лужи – на мороз…

И тут она начала судорожно глотать воздух, а потом вытянула шею, как будто изготовилась к крику, полному отчаянья.

Нет! Сейчас нельзя… Нельзя кричать. Почему? Да потому же, почему не стоило горланить «Марш звездных воинов». Нельзя – все! Иначе – конец Игре…

В последний момент он успел зажать ее рот, ощутив, как от этого внезапного прикосновения все ее тело пробила крупная дрожь, наклонился к ее уху и прошептал как можно тише, спокойнее и тверже:

– Не надо. Не надо кричать…

И в этот момент там, где поднималась серая заря, раздался громогласный истерический вопль. Матвей едва успел разглядеть впереди еще один силуэт: лысый череп с большими ушами, воздетые ввысь тощие руки, торчащие из короткой мантии-безрукавки.

Надо же… Как много шума от этого тщедушного человечка.

От его вопля дрогнуло пространство, в нем звучали и боль, и смятение, и страх, и отчаянье. Принцесса прижалась спиной к командору, зажала уши, и казалось, что она вот-вот лишится чувств. И тут впереди сверкнула алая вспышка, и раздался грохот, от которого командор чуть не оглох. Взрыв разметал тощее тело, и дымящийся обрубок руки – от кисти до локтя – упал в черную грязь буквально в трех метрах впереди, превратился в большую серую змею, яростно сверкающую желтыми глазами. Но, похоже, сейчас ей было не до нападения. Рептилия глянула на принцессу, показала раздвоенный язык, с тяжелым всплеском нырнула в болото. Стало тихо.

Матвей дождался, когда принцесса оторвет ладошки от ушей, осторожно положил руку ей на плечо.

– И почему же здесь нельзя кричать? – спросила принцесса шепотом.

– Я думаю, потому что местное начальство не любит шума, – отозвался Матвей, выдержав паузу.

– И что же дальше? – Она посмотрела туда, где только что неведомая сила разорвала в клочья пастора.

– Мы вместе или как? – на всякий случай поинтересовался командор.

– Мы? – Она окинула командора взглядом с ног до головы и пристально посмотрела ему в глаза. Губы ее дрогнули, как будто она хотела что-то сказать, но вместо этого взяла его за руку, крепко сжала ладонь и потянула за собой, осторожно ставя босые ступни на холодный камень. – Только пойдем медленно, очень медленно…

– Тебе страшно?

– Уже нет. Почти нет.

Чем дальше