Конфедерат. Имперские игры. Война теней - Владимир Поляков

как им заботливо вбросили слухи о том, что буры на сей раз намерены не останавливаться на полпути, а уничтожить как собственно Булавайо, так и всё, до чего удастся добраться. Ну и то, что буры намерены отловить правителей, Мпанде с Кечвайо, после чего кого-то затравить павианами, а кого-то бросить на поживу гиенам. Вестимо, эти двое ни к гиенам, ни к павианам главным блюдом не хотели, за свою власть тоже реально опасались. А тут ещё и первые попытки наскочить на буров результата не принесли, для полноценного же наступления надо было как следует подготовиться, слушая советы от англичан из Наталя. Только это ж слушать надо, воспринимать и понимать, что им, олухам, правильные вещи советуют, а не стандартную тактику «навалимся всей толпой с потрясанием копьями и дикими завываниями».

Впрочем, бурам и особенно их заокеанским помощникам-консультантам подобное поведение дикарей было исключительно на руку. Особенно главному военному советнику, генералу Читему Уиту из Дикой стаи, прибывшему в Трансвааль через Лоренцу-Маркиш не в одиночку, а во главе пары сотен головорезов из числа гвардейского полка «Тигров». Большей частью из этого полка, поскольку из других «диких» тоже люди присутствовали. Отборные головорезы, малость заскучавшие в последнее время и не удовлетворившиеся небольшой гаитянской историей. Или не попавшие на неё в силу тех или иных уважительных причин.

Две сотни бойцов. Много это или мало? Смотря с какой точки зрения, смотря на каком театре военных действий. Колониальные войны, они, как правило, не чета обычным. Там войска белых людей куда меньше числом, ведь и противостоят несколько другому противнику. И там действительно воюют не числом, но умением. А «дикие» ещё и вооружены были столь серьёзно, что не принимать это во внимание было бы откровенной глупостью. Три десятка пулемётов, готовых к установке хоть обычной, хоть на повозки или фургоны; снайперские винтовки, винтовки системы Спенсера, но с магазином уже не в прикладе, а подствольным, вдобавок отъёмным; динамитные бомбы в чугунном корпусе. Ну и револьверы/пистолеты у каждого, чтобы без оружия на крайний случай, при поломке или утере в бою основного не остаться.

Две сотни. По факту хорошая такая рота со средствами усиления, не больше. Однако если вспомнить, что полный мобилизационный потенциал буров – если бы поставили под ружьё всех мужчин, кроме глубоких стариков и детей – составлял немногим более двадцати тысяч… Вот тут ситуация становилась немного иной. Совсем иной, откровенно говоря. Да и буры, как ни крути, в большинстве своём являлись хорошими стрелками, охотниками, но опытных солдат среди них было маловато. Тех солдат, которые привыкли бы не только гонять негров, но и сражаться с куда более опасным противником, так и вовсе не наблюдалось. Что поделать, такая ситуация сложилась, и в том не было их вины.

Именно поэтому ночью, в разбитом лагере идущего в направлении на Булавайо коммандо под командованием Пауля Крюгера разговаривали трое: собственно Крюгер, а также подвизающиеся в качестве военных советников Читем Уит и Уэйд Хэмптон Четвёртый. Последний, в отличие от Уита, находился в Трансваале не первый месяц и, хоть так и не смог принять бурский образ мыслей и жизни, но немного понимать его научился.

– Патрули заметили зулусов в паре часов их быстрого шага, – озвучил Хэмптон то, что уже не являлось секретом. Однако сразу же после добавил уже собственные мысли: – Если будем сниматься с лагеря неспешно, изобразим поломки нескольких фургонов и ещё что-то подобное – сумеем протянуть время до того, как они на нас «внезапно нападут». Генерал, команданте?

– Что нужно, уже зарыли, – меланхолично ответил Уит, глядя на пламя костра и шевеля веткой прогорающие угли. – Пулемёты проверены, бомбы вынуты из ящиков. А как следует подраться мы, «дикие», всегда готовы.

– Как и «легионеры», – не желал хоть малость уронить честь уже своей гвардейской части Хэмптон, с самого начала войны Севера и Юга состоявший в Легионе своего отца. – А что скажете вы, команданте?

– Сыны избранного Господом народа всегда готовы недрогнувшей рукой поразить выкидышей преисподней, чёрных ликом, словно из адского круга выскочивших.

Крюгер выражался пафосно, тяжеловесно, однако… Для бура, тем более обладающего немалым авторитетом в глазах своих сограждан, это было естественным делом. Что же касается особенностей африканеров, так дикси было к подобному не привыкать – соседство с мормонским Дезеретом способствовало этому как нельзя лучше. Те сектанты, да и эти недалеко ушли. Та же идея о богоизбранности, очередное «единственно верное» толкование Библии, особенности в повседневной жизни и донельзя подозрительное отношение ко всем чужакам. Нужно было принимать это как данность и выстраивать линию поведения, исходя из всего вышеперечисленного, упирая на необходимость взаимовыгодного сотрудничества. Правильно упирая, то есть не стремясь подкапываться под основы их веры и жизненных принципов. Тогда и только тогда успех становился если и не гарантированным, то высоковероятным.

– У вас полторы тысячи стрелков, наших двести солдат, – спокойно произнёс Уит, переводя взгляд с огня на небо с непривычным рисунком звёзд. – Учитывая, что один белый стоит десятка ниггеров… Силы почти равны. Зулусов примерно тысяч семнадцать.

– Гриква, – напомнил генералу о важном факторе Уэйд. – Британцы нашли правильный черпак, чтобы сперва перемешивать, а потом и разливать по ёмкостям это вонючее дерьмо.

Читем Уит лишь поморщился, в то время как Крюгер лишь выпустил из своей трубки облако особо едкого дыма, повергая обоих американцев в тоску и печаль. Оба никак не могли привыкнуть к тому, какой именно жуткий табачище курят в бурских республиках вместо нормальных, качественных сортов.

Касаемо же гриква… это действительно был очень неприятный дополнительный фактор, способный добавить сложностей в предстоящее сражение. Британцы категорически не желали явно показывать своё участие, потому решили загребать жар чужими руками. А поскольку руки зулусов были слишком уж корявые и неумелые, то решили привлечь тех, кто был хоть немного умнее. Тех самых гриква – смесков белых и местных негров разных народностей. Они должны были стать этаким подвесным мостом между британцами и Зулулендом. Благо им было что предложить, пообещать, но далеко не факт, что эти самые обещания потом будут выполнены. Британцы следовали давнему, устойчивому правилу, звучащему следующим образом: «Джентльмен – хозяин своего слова. Может дать, а может и забрать обратно». Стоило добавить, что особенно верным это становилось, когда бритты имели дело с разного рода дикарями. А гриква… те же самые дикари по большому счёту, только цветом не такие чёрные, вот и всё.

Заигрывать с гриква начал ещё Джордж Грей на стыке 50-х и 60-х годов. Будучи тогда губернатором Капской колонии, специально постарался подобрать для их размещения