Конфедерат. Имперские игры. Война теней - Владимир Поляков

Прекратилось ли воровство? Помилуй боги, на подобное и надеяться не стоило. Желание человеческое урвать себе кусок пожирнее неискоренимо в принципе. Даже если более девяноста облечённых доверием окажутся того реально достойными, найдутся несколько отщепенцев, готовых рискнуть честью, репутацией, свободой, самой жизнью, наконец, только бы запустить дрожащую от жадности лапу в золотую кубышку. Вот и в случае строительства трансконтинентальной железной дороги наблюдались те же «фаберже», разве что вид немного сбоку. Пытались украсть, иногда даже успешно. Попадались большей частью, иногда подавались в бега. Кто поглупее – пытался свалить в США или Мексику. Поумнее – добраться до подходящего порта и по ту сторону океана, дабы затеряться на просторах Европы с довольно многочисленными укромными местами. Искать старались, понятное дело, всех, но поймать всех – это уже из области фантастики. Зато поддерживалось понимание того, что любая попытка воровства из казны сулит огромные риски. Так и жили почти что два года.

Что изменилось сейчас, почему меня понесло проверить ситуацию лично? Стали поступать смутные, но нехорошие сигналы, что речь уже не только о деньгах, но и о чём-то более серьёзном. Если точнее, то о попытках не просто воровать, но ещё и саботировать строительство. Осторожно так, аккуратно, чтобы сразу заметно не было. Сначала смутные, а потом уже и явные для понимающих людей.

Пришла бракованная партия рельсов? Бывает, но ведь проверка на то и проверка, чтобы даже если при отгрузке их пропустили, то тут, на выгрузке, нашли и доложили. Ан нет, брак пошёл в дело, тем самым увеличив в разы риски крушения, как только поезда наберут скорость и внезапно… Понятно, что внезапно случается.

Взрыв в паровозном котле? Опять же чего только не бывает. Но один случай – случай. Два случая – подозрение. Три – повод бить в колокола, да так, чтобы во все стороны света тревожные звуки доносились. Хотя этих случаев пока было всего лишь два.

Массовые отравления рабочих из-за внешне вполне свежей и проверенной, а на деле оказавшейся опасной для здоровья пищи. Сложно работать, когда большая часть персонала мается животами и превращает всё вокруг в один большой сортир на природе. Врачи же из имеющихся лишь разводят руками и лепечут о пищевых отравлениях и необходимости соблюдения санитарии. Как будто это и без их слов не делалось!

В общем, это и многое другое явственно свидетельствовало о саботаже. Хорошем таком. Умелом. Качественном. Подозрения? О, они имелись, причём лежали на сей раз в области не столько политики, сколько чистой воды экономики. Строительство такой штуки, как Трансконтинентальная железная дорога – это не абы что, а серьёзное достижение. Более того, мы сами распиарили её строительство по всему миру как передовое достижение. Во всех смыслах передовое – от собственно протяжённости до использования при строительстве новейших технических достижений. Достаточно сказать, что в мировой прессе о нашей «стройке века» упоминали гораздо чаще, нежели о Суэцком канале. И это несмотря на то, что канал был куда как более важен и нужен. Просто… правильно расставленные акценты вкупе с пониманием, что общественное мнение и притянутое внимание – то, чем при желании и умении можно так легко манипулировать.

Играли, играли. Вот и заигрались. Или доигрались, тут уж как посмотреть. Кому-то – и есть подозрение, что нашим главным сейчас геополитическим противникам, живущим на одном туманном острове – явно захотелось по-тихому нагадить соседу под дверь, показав, что разрекламированная всему миру стройка далеко не идеальна. Более того, проблем на ней возникает ничуть не меньше, чем у Лессепса с его Суэцким каналом.

Подобное требовалось пресекать. Не слухи, ясен пень, ибо глупо бороться со следствиями, не устраняя причину, а источник проблем. Местный источник, а именно координаторов всего этого безобразия. Устранить или вынудить их свернуться, предпринять ряд защитных мер – этого по всем прикидкам должно было хватить. Для чего? Выиграть время, достаточное для нормального завершения строительства. Вот и выехал я из Ричмонда некоторое время тому назад на поезде, не обычном, а личном, если так можно сказать. Паровоз, тендер и два вагона, в первом из которых несколько особо комфортабельных купе для меня и кое-кого из близкого круга, а во втором личная охрана из «диких» да пара спецов, умеющих делать тайное явным в различных сферах и разными средствами. Малый джентльменский набор, если так можно выразиться.

Перестук колес по шпалам, мягко покачивающийся вагон. Благодать да и только. Ну и гарантированно хорошая компания во время поездки, поскольку Вайнона, она ж как магнит, прилипает крепко и без заметного усилия не отдирается. Вот и сейчас лежит рядом, крепко прижавшись, да ещё ногой для гарантии зацепив, про руки и говорить нечего. Поневоле улыбаюсь, поправляя ей прядь волос, которую и выбившейся из причёски назвать сложно за неимением таковой. Художественно-хаотический беспорядок, со всей своей диковатой, но запоминающейся красе.

– Ви-ик… я уже всё. Устала. Больше не могу.

– Лежи уж, чудо, – улыбаюсь, настолько мило сейчас это прозвучало. – Сам уже в этом плане полностью вымотан. Видишь, какая гармония душ и тел у нас с тобой наблюдается, даже от постельных забав одновременно устали.

– Немножко устали. Завтра снова…

– Уже сегодня. Два часа ночи, чудо ты моё. И утром будем уже в Альбукерке. Кое-что уже ясно. Но окончательно черту подвести и начать активные действия лучше уже по нашему приезду.

– Твоему приезду, – поправила индеаночка. – Я так и не научилась в этих тайных делах понимать. Диверсии, саботаж, резиденты и полевые агенты. Это твоя сестра и Джонни в этом как рыба в воде или змея в траве скользят.

– Скорее уж змеи…

Тут нельзя было не усмехнуться, вспоминая всю работу, проделываемую этими двумя, но особенно Марией. Сестрёнка действительно ухитрялась разговорить даже немого и выжать воду из камня. Хотя скорее уж выжималась кровь вперемешку со слезами, учитывая специфику нашей работы.

За прошедшее с момента победы в войне с янки и особенно с официального образования империи время Ричмонд и окрестности стали не сказать, что идеально чистой от угроз территорией, но близко к этому. Остатки сочувствующих аболиционистам, возможные симпатизанты потерявшего власть в Мексике Хуареса из числа латино, немногочисленные, но таки да имеющиеся в империи сторонники разного рода анархистов-террористов и обиженные нашим жёстким участием в подавлении их восстания поляки – всех приходилось искать, а найдя, поступать по ситуации. Самым мягким вариантом была высылка куда подальше. Затем по степени