И грянет весна! - Серослав Амадайн

— Всё дело в банальном предательстве короны, господа! — нарочито громко произнёс я эти слова, дабы до всех дошло.

Сперва я планировал помалкивать о Гайрисе. Но пока мы беседовали я понял, что лучшая тактика защиты от этих прожжённых аристократов, и без сомнения знающих толк в интригах, это нападение. Турим двинется на север дальше и всё равно эта история дойдёт до его ушей. Так почему бы ему, и этим придворным акулам, не услышать историю из первых уст?

— Предательстве? — переспросил усач Монгро подавшись вперёд и оперевшись на стол.

Анаи переглянулись, а некоторые тихо перекинулись словами. Даже Блодкорн изменился в лице, и теперь выражал всем своим видом внимание, и самое главное — желание меня выслушать.

Я рассказал во всех подробностях о произошедшем в Междуречье и не скрываясь, повинился перед туримом за его погибших солдат посланных им ко мне. Однако если кому из присутствующих и жалко было парней погибших в Ардановом холме, то судя по их лицам, наверное это только мне.

Окончил я рассказ на моменте приезда со спасёнными в Хайтэнфорт. Некоторое время в зале висела тишина.

«Есть над чем подумать, да?»

— Сложная ситуация, господа. — наконец задумчиво проговорил турим поднимая взор и окидывая им людей за столом. — Древний, и могучий род был прерван его рукой, это так. И это убийство просит наказания! Однако прямого наследника Вериса убил его же брат, что ставит Гайриса Булхайна в тот же ряд родоубийц, что и аная Янко.

Анаи закивали гуртом, и только Галейн растерянно смотрел в мою сторону, кидая изредка сочувствующие взгляды на Сарану.

— Как бы там нибыло, но он признался в убийстве последнего из дворянского рода. — вдруг взял слово старик Флатгорн. — А вот прямых доказательств убийства Гайрисом сына своего брата, нет! — развёл он руками, и многие закивали головами на его слова.

— Я и есть прямое доказательство! — вмешалась пылко Сарана едва не вскакивая с места, и наклонившись над столом посмотрела на Флагорна. — Он выпустил в него стрелу в упор! Он убил моего сына у меня на глазах, даже не смотря на то, что тот был его клятвенником!

Андэвэйн с недовольством, но тем не менее вопросительно воззрился на меня.

— Да, это так, ваше величество.

— Почему умолчал?

Я пожал плечами:

— А какой смысл уже? Назад ничего не вернёшь. Смерть, есть смерть! И без разницы, кто и кем, кому приходился. В конце концов судьба, в виде моего клинка, настигла его за прегрешения.

Немного подумав, турим кивнул:

— Хорошо. Но закон, есть закон! Признаюсь, если бы мне пришлось принимать решение в Акаване, то участь твоя была бы незавидной, мальчик. — выразительно поднял он брови. — Но прибыв сюда, и увидев что ты не праздно правишь землями, я нахожусь в трудном положении по поводу принятия решения о дальнейшей твоей судьбе.

Я внутренне пал духом. Будь я на его месте, то без сомнения помиловал бы. Однако же, я не на его месте, и решение принимать ему.

Турим встал с кресла, и все остальные тут же поднялись вслед за ним.

— Уважаемые члены доблестных и верных короне родов! — обратился он к присутствующим. — Хоть многие из вас и не входят в постоянный Туримский Совет, но сейчас вам придётся исполнить его обязанности! Кто из вас считает, что анай Янко Фортхай не достоин править родом дальше, и должен быть казнён как родоубийца?

Меня словно камнем придавило!

«Что?! Вот так вот просто, на легке, сейчас какие-то незнакомые мне люди решат жить мне, или умереть?!»

Я услышал как за спиной Варгон до скрипа сжал перетянутую кожей рукоять своего меча. Сарану шатнуло на своём месте, и она побледнела лицом.

Дэйвин Монгро Брэйвид и его двое анаев, подняли руки вверх. Так же поступили советник Харкон Блодкорн и молодой истинианин, Анхейм Карна́рос. Остальные держали руки при себе. Все обратили свой взор на турима.

Андэвэйн несколько секунд задумчиво поглаживал бороду. В это время у меня в ушах заложило настолько, что я слышал только частое биение своего сердца, которое казалось вот-вот выпрыгнет из груди.

Турим хмыкнул себе в усы и… Опустился в кресло, так и не подняв руку.

Сарана мешком осела в кресле, а мой облегчённый вздох казалось услышал весь город.

— Совет принял решение сохранить тебе жизнь, мальчик. Ты останешься жив, и продолжишь править родом Фортхай. — словно ни в чем не бывало произнёс турим, и взяв кубок со стола, пригубил вина.

«Е@ать колотить! Фууух б@я!… Да простит меня Род Всемогущий за моё сквернословие!»

— Однако, — подняв палец заговорил турим, и перенёс внимание в сторону Сараны, которая сидела ни жива, ни мертва. — Это не снимает ответственности с тебя! — указал он на сестру.

«Ах ты же!… Сестру, я вам не отдам!» — опустил я руку под стол и нащупал рукоять клинка.

— Я приму любое ваше наказание, мой повелитель. — обречённо проронила она склонив голову.

— Сарана Фернидад Фортхай-Булхайн, ты лишаешься титула анайлэ как туримаса Булхайн, так и туримаса Фортхай! — жёстко произнёс Андэвэйн. — Всем дворянским родам, а также и низшим сословиям, воспрещается обращаться к тебе титулом анайлэ и воздавать тебе связанные с ним почести! К тебе стоит обращаться не более чем анан, и никак иначе!

Этот удар я никак не ожидал!

— В… Ваше величество… — запинаясь начал было я, но почувствовал как на моё плечо легла тяжёлая рука Варгона.

Я оглянулся, и рукавой с суровым видом отрицательно покачал головой, давая понять чтобы я заткнулся. Мне ничего не оставалось, кроме как захлопнуть рот. Турим на моё бормотание даже бровью не повёл.

Сарана встала, поклонилась, и с ошарашенным видом покинула Буртс Валле. Согласно устоям, она больше не была анайлэ, и находиться в тесном кругу высоких гостей не могла.

Я стряхнул руку Варгона с плеча:

— Присмотри за ней! — рыкнул я ему, и он откланявшись удалился вслед за ней.

— А теперь, — снова заговорил Андэвэйн. — Я бы хотел остаться с анаем Янко наедине!

«И не боишься, что я тебя придушу?»

Все встали, и после учтивых расшаркиваний подались на выход. Все, кроме советника Блодкорна.

Глава 14

Дождавшись пока двери закроются и мы останемся втроём, старый турим вдруг изменился в лице, резко встал, схватил меня за ворот, и рывком притянул к себе:

— А теперь я хочу узнать, какого Морака ты полез в бой между моими аталанами и верном Ордена?!

Я ошарашенно вылупил глаза:

— Ваше величество!…

Андэвэйн схватил меня за волосы и одним сильным движением, которого я ну никак не ожидал от этого старикана, пригвоздил моё лицо к поверхности стола.

— Да ты хоть понимаешь ЧТО ты натворил?! — в ярости закричал он, и приложив меня хорошенько об стол ещё раз, отпуская в изнеможении рухнул обратно в кресло.

Внутри меня вскипела ярость.

— Даже не думай об этом, ублюдок! — рявкнул Блодкорн и вскинув руку, резко сжал её в кулак.

Меня как в тиски зажало! Сила билась и клокотала внутри меня, но не находила выход. Харкон словно блокировал её своей, и постепенно подавил в ноль.

Посчитав что с меня довольно, он разжал кулак. Меня тут же отпустило, а из носа полилась кровь.

Блодкорн небрежно бросил мне платок:

— На, утрись щенок. А то запачкаешь турима.

Я не стал пренебрегать, и дрожащей рукой взяв платок со стола, приложил его к носу.

— Что не так? — без тени недовольства задал я вопрос утираясь. Я понял, что за мной по ходу нехилый такой косяк.

— Что не так? — язвительно произнёс Харкон. — Мало того, что ты забрал брычей целой деревни Ордена, будь они неладны! Так ты ещё угрожал ножом сыну Арвинуса, Пятого Несущего Весть! — едва ли не брызжа слюной прошипел Харкон. — А после этого, убил Второго!

— Он предался Тьме! Аталаны и Камайри не справлялись! Что мне было делать?! — взорвался я, отбрасывая окровавленный платок в сторону. — Дать ему убить их, а потом