Фантастика 2025-168 - Сергей Леонидович Орлов

— Эй, босяки, открывайте ворота! — хриплым голосом потребовал коренастый.

Стянувшиеся ко входу дружинники переглянулись. И это не понравилось здоровяку:

— Оглохли? Или охренели? — начал было он, и на лице начали проступать черные пятна злобы.

Дружинники отреагировали моментально. В воздухе почувствовалась разноцветная сила. А рядом с воротами ударились об землю тотемы. Бритый не испугался. Наоборот, в глазах гостя мелькнул огонек интереса. Он криво усмехнулся и сплюнул на землю. Затем быстро повел рукой, и вокруг него в ряд выстроились десять водных элементалей. Ещё миг — и около бойца появился ледяной великан со щитом дубиной, который застыл в ожидании приказа:

— Я же вас как спички поломаю, — хрипло произнес гость. — Хотите проверить? Ну, вперёд!

Последние слова он почти прокричал, и дружинники невольно попятились от ворот, косясь на тотемы, которые были заполнены силой больше, чем наполовину.

Ситуацию решил высокий:

— Прошу прощения, господа, — произнес он, выходя вперёд. — Мой напарник последнее время очень много работает, почти без сна и отдыха. А здесь ещё и срочный вечерний выезд. Кто угодно сорвется. Я могу вас заверить, нам не нужны бессмысленные конфликты. Мы просто хотим побеседовать с приказчиком.

— Нет его, — набравшись смелости отрезал старший дружинник. — Шли бы вы, господа хорошие.

Тощий вздохнул и достал из кармана пиджака удостоверение. Раскрыл его и показал дружине. И при виде печати организации, бойцы мигом побледнели.

— Мы знаем, что он все ещё здесь, — спокойно продолжил гость. — Мы вообще знаем многое. Как зовут каждого из вас и в каких приютах вы росли. Мы знаем каждый ваш маленький грешок. Но мы пришли с официальным визитом. Даю слово аристократа, не доставим проблем вашим вечерним занятиям. Нам нет до них никакого дела. Я вижу, вы не из трусливых. И готовы защищать нанимателя до последнего. Это похвально. Но если вы все же решите драться — хочу вас предупредить: моего коллегу зовут Стас Зимин. Вы наверняка о нем наслышаны. И он, как вы уже поняли, легенда школы льда. Так что вашего десятка хватит максимум на минуту боя. А затем мы все равно попадём на территорию. Но уже злыми. Как он.

Тощий указал в сторону напарника, и тот состроил гримасу, зарычал и щёлкнул зубами, словно цепной пёс.

— А теперь откройте, пожалуйста, ворота, — спокойно закончил тощий свою речь. — И тогда в порту этой ночью не прольётся кровь.

Это возымело эффект. Старший обернулся к одному из бойцов и коротко, вполголоса, сказал несколько слов. Тот кивнул и убежал вглубь территории. Дружинник махнул в сторону ворот, и бойцы принялись открывать створки.

— Благодарю, — вежливо произнес тощий.

Бритый же щелчком убрал тотемы. Вид у него при этом был дюже недовольный.

— Вечно ты портишь мне все веселье, — буркнул он, обращаясь к напарнику.

И гости прошли в ворота.

Приказчик встретил их у здания администрации. И вид у мужчины был неважный. Он трясся как осиновый лист, а на бледном лице выступила испарина:

— Д-д-добро пожаловать, господа, — заикаясь начал он. — Прошу в мой кабинет. Правда, я не ждал гостей ночью.

— Ничего страшного, — успокоил его тощий. — Как я уже сказал старшему вашей охраны, мы пришли с миром. И хотим лишь задать вам пару вопросов. Касательно Павла Филипповича Чехова. Кажется, он недавно вас навещал?

Новый друг

Я, решил заехать в отделение банка, потому как обещал госпоже Виноградовой привезти наличных. В конце концов, стоило угодить призрачной даме, которой очень не хватало денег.

Основное помещение банка не работало, но окошко кассы, выходящее наружу, закрытое толстым защитным стеклом, оказалось ярко освещено и дополнено зеленой вывеской. Рядом висела табличка с напоминанием о необходимости проверять наличные, не отходя от касс. А чуть ниже виднелась приписка о том, ведется наблюдение через видеоглаз. Я посмотрел под козырек здания и заметил небольшое устройство с красной лампочкой. Все же стоит обзавестись таким же, чтобы отпугивать недоброжелателей от дома. Думаю, у меня могут появиться враги с подобным темпом работы.

Кассирша оказалась не самой привлекательной наружности дамой средних лет с густыми усиками и широкими бровями. Видимо, по вечерам на выдачу денег ставили именно таких — суровых и неулыбчивых. Дама долго жевала губу и всматривалась в мой документ, прежде чем вручить наличные. Возможно ее смутила крупная сумма, которую я запросил.

— Распишитесь в получении, — она передала мне через металлическую коробку свежий напечатанный бланк.

— Новое правило? — удивился я.

— Управляющий распорядился брать с граждан расписки о выдаче денег. Извините за неудобство, господин Чехов.

— И с чем это связано? — рассеянно уточнил я, ставя подпись.

— Поговаривают, что появилось много поддельных купюр, — шепотом сообщила женщина, но динамик транслировал ее голос очень четко. — Нам даже поставили специальные лампы, чтобы проверять деньги.

— И часто встречаются фальшивки? — не надеясь на ответ, спросил я.

— Лично я не видела, — кассирша пожала плечами, забрала бланк и поместила его в картонную папку к стопке других.

Я вложил деньги в портмоне и попрощался с сотрудницей.

Несмотря на позднее время людей на улице было немало. В основном прогуливались парочки и небольшие веселые компании. На углу рядом со светофором на складном стульчике сидела бабуля, а перед ней стояло ведерко с жареными семечками. Бабуля насыпала их с помощью стакана в свернутые из бумаги кульки и предлагала гулякам.

Фома стоял у машины в ожидании меня и лениво рассматривал прохожих. Но я слишком хорошо помнил, каким быстрым он мог быть. К тому же я с удовлетворением заметил, что парень ловко лузгает семечки, собирая шелуху в кулек из газеты. Значит, уже успел отлучиться за лакомством к торговке на углу.

Я улыбнулся, но неожиданно поежился от странного ощущения. Показалось, что кто-то смотрит на меня долгим изучающим взглядом. Но оглянувшись, я убедился, что поблизости нет никого подозрительного. Заметив мою тревожность, Фома напрягся, ссыпал семечки в карман и туда же сунул свернутый пакет.

— Все в порядке, вашество? — спросил он и открыл мне дверь.

— Конечно. Просто немного устал за день. Вот и дергаюсь по пустякам.

Помощник обежал машину и открыл дверь, чтобы сесть в салон.

— Барин, — в окно постучал мальчишка с испачканным в грязи носом и состроил плаксивую мордашку, — дай копеечку.

— Лови, — слуга швырнул монетку через машину.

Я открыл было рот, чтобы отчитать помощника, но ребенок неожиданно высоко подпрыгнул и поймал брошенную денежку на лету.

— Беги отсюда. И пусть те, кто прячется в подворотне, не думают, что могут прыгнуть под машину, когда мы тронемся. Каждому ухи поотрываю. А мой барин, некромант, приладит их собакам бродячим, — мрачно заявил Фома и парнишка мигом бросился наутек.

— И как ты понял, что хотят подставу намутить? — с любопытством уточнил я, всматриваясь в темную подворотню и силясь хоть что-то там увидеть.

— Меня не надуришь такими фокусами, — хмыкнул парень. — Я их чую.

— У тебя ловко получилось того здоровяка скрутить у дома родителей Левина. Ты занимался борьбой? — спросил я, когда машина тронулась с места.

— Что вы, вашество, — отмахнулся парень. — Я по фильмам научился. В деревенский клуб свежие пленки привозили редко. А во время смуты у нас случайно оказалось несколько коробок с кассетами. Там было много боевиков загранишных. Вот их и крутили по вечерам каждую зиму. А вечера зимой длинные.

— И только по фильмам научился?

— Сразу видно, что вы не знаете, как деревенские проводят выходные летом.

— И как же? — я приготовился к интересной истории.

— У нас принято ездить на мотоциклах батиных на дискотеки в соседние деревни. И в клубе мы сначала танцевали с тамошними девчонками, а потом махались с местными пацанами.

— Махались? — усмехнулся я.

— Ну, это вы силою владеете, вашество. А простолюдинам приходится использовать кулаки и любые подручные средства. Однажды мне довелось оглоблю схватить и ею отмахиваться от толпы.

— Крепко же тебе доставалось, — предположил я.

— Да ну, — Фома блеснул глазами, глянув на меня в зеркало заднего вида. — Обычно доставалось тем, кто нападал на меня. Я ж здоровый. Даже для деревенских.

— А я-то думал, что у вас все такие.

— Не все. Я большим вымахал еще в отрочестве. Оттого ел много, — печально вздохнул Фома. — А у нас кто не работает, тот не ест. И мне пришлось много работать. Вот я и подрабатывал то в кузне, то на мельнице, плотничать научился. А потом и вовсе в город подался.

Голос у парня сделался каким-то особенно грустным, и мне стало неловко расстраивать слугу.

— К слову о плотничестве, — вовремя