Врач из будущего - Андрей Корнеев

мы предоставим вам все необходимые материалы. И если потребуется, мои сотрудники проведут для ваших врачей несколько практических семинаров. Мы работаем в одной области и боремся с одними болезнями. Чем больше врачей будут владеть передовыми методами, тем лучше для наших пациентов.

Орлова смотрела на него с нескрываемым изумлением. Она явно ожидала отказа или, по меньшей мере, язвительного замечания.

— Я… благодарна вам, Лев Борисович, — произнесла она, и в ее голосе впервые зазвучало неподдельное уважение. — Вы… вы поступаете как настоящий ученый и гражданин. Спасибо.

Когда она ушла, Иван почувствовал странное удовлетворение. Это была маленькая, но важная победа. Не над человеком, а над строем. Его лаборатория становилась не просто исследовательским центром, а признанной научной школой, куда шли за знаниями.

Через несколько дней Иван получил лаконичный отчет, доставленный из ВМА. Его автор молодой, но перспективный сотрудник лаборатории, инженер-испытатель Алексей Новиков, которого Иван лично отобрал для этого задания.

'Товарищу Борисову Л. Б.

Докладываю об итогах испытаний системы полевого переливания крови (комплект СПК-1) и капельницы в условиях Крайнего Севера (полигон «Полярный круг»).

Испытания проводились в период с 15 по 25 декабря с.г. при температуре окружающей среды от −35°C до −42°C.

Комплект СПК-1 (флаконы, сыворотки, холодильник): Показал полную работоспособность. Определение группы крови с помощью сывороток Багдасарова заняло в среднем 2.5 минуты. Герметичность флаконов конструкции инженера Крутова не нарушилась. Термо-контейнер обеспечил сохранность образцов крови в течение 9 часов 45 минут, после чего температура начала подниматься выше критической отметки. Рекомендую для арктических условий увеличить объем хладагента. Капельница экспортного образца: При температуре ниже −38°C резиновые трубки стали терять эластичность, отмечено два случая растрескивания в месте соединения с иглой. Винтовой регулятор потока заклинило в трех случаях из пяти. Образец признан неудовлетворительным для применения в условиях крайне низких температур. Для наших внутренних нужд требуется доработка. В ходе учений был смоделирован случай тяжелого ранения с кровопотерей. С помощью комплекта СПК-1 удалось стабилизировать состояние условного пострадавшего и эвакуировать его. Система доказала свою высочайшую эффективность.

Вывод: Комплект СПК-1 рекомендовать к принятию на снабжение частей, дислоцированных в арктических регионах. Образец капельницы требует корректировки конструкции.

Инженер-испытатель А. Новиков'.

Иван отложил отчет. Что ж, это тоже ценные данные. А их собственная система показала себя блестяще. Он мысленно похвалил Новикова, тот справился на отлично. Лаборатория работала как хорошо смазанный механизм, способный решать задачи даже без его постоянного присутствия.

Канун Нового года они встречали в своей просторной гостиной на Карповке. Было шумно, весело и по-домашнему уютно. За большим столом собрались все: Борис Борисович и Анна Борисова, Марья Петровна, сияющий Сашка и явно ожидающая ребенка Варя, вечно задумчивый Миша и простодушный Леша. Даже профессор Жданов и Зинаида Виссарионовна Ермольева заскочили на полчаса, чтобы поздравить хозяев.

Стол ломился от угощений, и традиционных, и тех, что Иван когда-то вспомнил из своего времени. Воздух был густым от запаха елки, мандаринов и праздничного жаркого.

— Дорогие мои! — Борис Борисович поднял бокал. Его лицо светилось спокойной, отеческой гордостью. — За новый, 1937 год! Пусть он станет для всех нас годом новых великих свершений, крепкого здоровья и самого прочного, самого настоящего семейного счастья!

— За Новый год! — дружно подхватили все, и звон хрусталя наполнил комнату.

Иван смотрел на эти лица: на друзей, на коллег, на родителей, на свою Катю. Он видел их смех, их радость, их веру в будущее. И он чувствовал то же самое. Не тревогу, не страх перед грядущими испытаниями, а уверенность. Уверенность в своих силах, в своей команде, в своем деле.

В двенадцать часов по радио раздался бой курантов Спасской башни. Все встали, загадывая желания.

— С новым годом, Лёвушка, — прошептала Катя, прижимаясь к нему.

— С новым счастьем, Катюш, — ответил он, целуя ее.

И в этот момент, глядя на сияющее лицо жены, он понял, что все сложные решения, все компромиссы, вся тяжелая работа, все это было правильно. Он не просто выжил в этом времени. Он построил здесь свою жизнь. Настоящую, полную, счастливую. И теперь у него было ради кого идти вперед. Он обнял Катю за плечи и улыбнулся. Впереди был новый, 1937 год. И он был готов к его вызовам.

*** От авторов ***

Это не финальная глава, товарищи! Заключительная глава первого тома ждет вас завтра, как обычно в 00:00 по Московскому времени.

Глава 32

Корни и крылья

Холодный январь 1937 года плавно перешел в февраль, и Ленинград, хоть и скованный морозами, жил напряженной, насыщенной жизнью. В лаборатории СНПЛ-1 кипела работа, но теперь она велась на двух параллельных, почти не пересекавшихся направлениях: основное для страны, и «спецпроект» для экспорта.

Первыми, в середине февраля, прибыли французы. Делегация из трёх человек во главе с графом Пьером де Бугенвилем, изящным мужчиной лет пятидесяти с утончёнными манерами и проницательным взглядом, разместилась в гостинице «Астория». Их визит был официальным, согласованным через Наркомвнешторг.

Демонстрация «экспортных» образцов: чуть мутноватого «Крустозина-Э» и капельницы с более хрупким винтовым зажимом — прошла в специально подготовленном демонстрационном зале. Де Бугенвиль внимательно слушал, задавал точные, вежливые вопросы, но Иван видел, что француз не впечатлён. Он видел подвох.

Вечером того же дня Иван принимал его в своём кабинете. Граф, достав из кожаного саквояжа изящную хрустальную стопку и бутылку коньяка «Remy Martin», разлил золотистую жидкость.

— За ваше здоровье, доктор Борисов, и за прогресс науки, который, увы, так часто зависит от обстоятельств, — произнёс он, сделав небольшой глоток.

— За науку, — сухо откликнулся Иван, лишь пригубив. Коньяк был превосходным, пахнущим тёплым дубом и ванилью, но он не испытывал никакого удовольствия.

— Доктор, позволю себе быть откровенным, — граф отставил стопку. — То, что вы нам показали… это мило. Но это не то, что лежит в ваших сейфах. Я читал отчёты с ваших клинических испытаний. Там говорится о чуде. А вы предлагаете нам… хорошо выполненную поделку.

Иван сохранял невозмутимость.

— Экспортные образцы полностью соответствуют заявленным спецификациям, господин де Бугенвиль. Они эффективнее всего, что есть на рынке.

— О, я не сомневаюсь! — француз улыбнулся, словно снисходительный учитель. — Но речь не о них. Речь о вас. Ваш гений, доктор, он задыхается в этих стенах. В этих… ограничениях. В Париже вам предоставят собственную лабораторию на берегу Сены. Любое оборудование, которое вы назовёте. Бюджет без ограничений. Имя, известное по всему миру. И, разумеется, финансовое благополучие, которое