Из России, с любовью... - Даша Романенкова

— Терпеть и бояться — бессмысленно, — спокойно произнесла Хель, остановившись на середине деревянного мостика. — Можно лишь смиренно принять…

— Вы совершенно правы, — ей навстречу вышел сам Мастер Тоширо. — Порой смирение требует больше мужества, нежели сил.

— Страх никогда не рождается из ничего, — поклонившись старику, произнесла Долохова. — Он рождается из крошечной неуверенности, которая остается в наших сердцах.

— И снова верно, — довольно сощурился Мастер. — Теперь я убежден, что сделал правильный выбор, согласившись вас принять.

— Это великая честь, Тоширо-сан, — вновь поклонилась девушка.

— Будьте моими гостями, — произнес старик. — Можете погулять в саду, церемонию я начну на закате.

Заверив хозяина, что они приняли его слова, молодые люди донесли вещи до небольшого гостевого домика, который приготовили специально для них. Это Хель рассказал Сашка, который, как оказалось, уже успел побывать здесь заранее и переговорить с Мастером.

Избавившись от лишних вещей, они на некоторое время разошлись в разные стороны сада. Хель устроилась у корней ивы, на берегу ручья, где под размеренный стук содзу отлично медитировалось. А вот Лисов облюбовал тот самый мостик у пруда с карпами. Долохова не удержалась и самым серьезным тоном попросила:

— Саня, ты только постарайся удержать себя в лапах…

— В смысле? — удивился Лис.

— Если ты выловишь, и не дай Лисий Бог, сожрешь хоть одного Кои… — уже едва сдерживаясь продолжила Хель, — то придется тебе самому срочно обучаться перекидываться в карпа!

— Тьфу на тебя, Долохова! — в сердцах высказался обиженный оборотень и отправился в сторону пруда.

Долохова же, мерзко подхихикивая, удобнее устраивалась на уже давно полюбившемся месте. Про карпа она не просто так сказала. Такой эпизод действительно имел место быть в той, прошлой жизни. Об этом ей поведал сам Мастер в один из её визитов, когда в разговоре всплыло имя Российского Кицунэ.

Вообще, Долохова уже не раз задавалась вопросом:

— А в курсе ли Поляков и Захаров, кто на самом деле Лисов?

Она отлично помнила свою реакцию на его полный оборот. Тогда испуганную Некромантку с сосны лично снимал командир и ещё долго бурчал, что навязали им институтку, а они теперь мучайся… Впрочем, понять Долохову тоже можно. Только что рядом с ней стоял её коллега, с которым они уже вроде даже скантоваться успели, а теперь вместо привычного, среднестатистического лиса, на неё смотрит самый настоящий демонический. Слава Велесу, хоть всего с двумя хвостами, а не с девятью.

Не успели гости толком заскучать, как один из подмастерьев вежливо позвал их на чайную церемонию. Хель тяжело вздохнула и призвала на помощь Сашку. Надеть и самостоятельно завязать настоящее кимоно просто невозможно. Вот тут и начинаешь радоваться, что у тебя есть друг, который разбирается в этом нелегком деле. Упаковав девушку в легкие одежды, Лисов молча предложил ей руку. Он прекрасно осознавал, что без постоянной практики ношения подобной одежды и, что самое важное, обуви, ой как не просто. Сашке хватило одного взгляда на грустное лицо Хель, чтобы понять: полёт с высоких гёта ей обеспечен. Поэтому он даже не пикнул, когда в него мертвой хваткой вцепились и обещали упокоить любое кладбище, лишь бы не встретиться с землёй.

За чаем Мастер выслушал похвалы гостей своему саду, немного расспросил Лисова о знакомых преподавателях, а затем перешел непосредственно к цели их визита. Саму мысль Хель подробно описала ещё в письме, и теперь Мастер всматривался в вязь Скандинавских Рун, которыми и хотела получить защиту девушка.

— Вы сами их составили, Хель-чан?

— Да, Мастер, — ответила девушка. — Я прекрасно осознаю, что любая защита индивидуальна.

— Хорошая работа, — кивнул старик. — Чем вы хотите скрыть их?

— На ваше усмотрение, Мастер, — именно такой ответ он и хотел получить.

— Что же… — протянул Тоширо, оглядывая девушку. — Мои ученики уже приготовили для вас офуро. Следуйте их указаниям.

— Благодарю, — Долохова поднялась с максимальным изяществом, что позволило её одеяние.

Проследовав в баню, она попала в цепкие ручки внучки хозяина и, следуя её подсказкам, не торопясь провела все положенные омовения. В рабочее помещения Мастера она входила в одной простыне, кожа горела после всего, чем её скоблили последние полтора часа. Мастер лишь рукой указал ей на высокую бочку, и девушка решительно опустилась в холодную воду. Туда были щедро добавлены крупно нарезанные листья алоэ, которые и успокоили кожные покровы.

Пока Долохова отмокала, Мастер пригласил войти Лисова, и тот, мысленно передернувшись от воспоминаний, помог ему расстелить чистый футон.

Начал Мастер со спины, милостиво разрешив девушке говорить с другом. Первые руны, что потянулись цепочкой от затылка до поясницы, не приносили сильной боли, но лишь до тех пор, пока не замкнулся руностав. Долохова была готова поклясться, что иглы Мастера оставляют следы не только на коже, а отпечатываются на самой душе, буквально впитываясь в её тело и вливаясь в магическое ядро.

Боль застилала глаза и, если бы Сашка не сжимал её руку, то она бы уже на первых порах рухнула в беспамятство. Стандартные два часа сеанса растягивались в бесконечную вереницу боли и провалов сознания. Когда Хель окончательно перестала отдавать себе отчёт в происходящем, она и сама не могла сказать. Но очнулась уже в гостевом домике, на расстеленном футоне, лёжа на животе. Спина была заботливо укрыта шелковой простынёй. Лисова в поле зрения не наблюдалось. Зато нашелся легкий обед, после которого девушка снова провалилась в сон.

Процесс нанесения защитного контура занял всего четыре сеанса. За это время Лисов, что неизменно находился рядом с девушкой становился все смурнее и смурнее, и Хель отлично знала причину такого поведения. Но начинать разговор первой не хотела. Не здесь и не сейчас.

В целом весь процесс нанесения и перекрытия защиты занял полтора месяца. По окончании работы Мастер подарил девушке маленькую подвеску в виде лепестка Сакуры, которая и скрывала от посторонних взглядов новые украшения на ее теле.

Попрощавшись с гостеприимным Мастером, русская парочка перебралась в Токио. Это всё Лисов, он прожужжал Хель все уши, что побывать в Японии и не увидеть Фудзияму — преступление. Долохова вовсе не была против и, присев в небольшой беседке у подножия Священной Горы, всё же дождалась сокровенного вопроса:

— Хель, а ты кто?

— Некромант, — ухмыльнулась девушка.

— Сколько тебе лет? — снова спросил Лисов.

— В этом теле почти пятнадцать, а там