Ветер перемен. Книга вторая - Александр Заречный

- Но ведь это... неправильно, Саш!

- Неправильно! А мы будем жить правильно! Договорились?

- Договорились! И будем всегда разговаривать обо всём!

- А вот это обязательно! Муж и жена должны быть самыми близкими друг другу, даже ближе, чем с родителями. Вот если у тебя какие -то сомнения, проблемы, опасения, ты должна сначала поговорить со мной, а потом, если мы не смогли сами найти решение, спросить у мамы или папы. Но не наоборот! Конечно, в каких -то вопросах у родителей больше опыта и знаний, но иногда этот опыт мешает, особенно, если он отрицательный. "Не уступай мужу ни в чём, иначе сядет на шею!" - это как раз из такого опыта.

- Саш, ты такой умный... - протянула Габи.

- Смеёшься, бессовестная!

- Нет, правда, я вот пытаюсь возразить тебе хоть в чем-то и не могу! Ты говоришь такие вещи, о которых я никогда не думала и родители со мной об этом не разговаривали.

- Они наверное считали, что ещё слишком рано. Но теперь, думаю они кое о чём с тобой начнут говорить. Мама уж точно!

- Ты имеешь ввиду интимную жизнь? - с чуть заметной улыбкой спросила Габи.

- Да, это первое, о чём мамы разговаривают с дочерьми.

- Она уже говорила. Ещё до тебя и когда ты появился у меня.

- Правильная мама! Габи мы с тобой тоже об этой части нашей с тобой жизни ещё поговорим подробно и откровенно, но потом. Да, чуть не забыл, так что ты имела ввиду, когда говорила, что нужно потерпеть до помолвки?

- Ну, мама тебе говорила, что помолвка в католической церкви практически ничем не отличается от венчания по своему значению. И помолвленные могут жить как муж и жена, не скрывая своих отношений.

- Ты хочешь сказать?.. - я вопросительно посмотрел на неё.

- Да, ты будешь приходить ко мне не как мой парень, а как муж и нам не нужно будет делать вид перед родителями, что мы просто сидим на диване, как ты выразился. Это будет как если бы ты переехал к нам жить и мы обычные молодожёны.

Мои губы сами расползлись в улыбке:

- Габи, а ты знаешь, мне очень нравится католическая вера! Я всегда мечтал стать католиком, но сам об этом не подозревал!

Габи с подозрением посмотрела на меня. Я состроил самую серьёзную морду лица, которую только смог.

- Саша... - Габи осуждающе покачала головой и хотела что-то сказать, но я её перебил:

- О, а мы уже пришли!

За разговорами мы не заметили, как преодолели путь до Югендпалас.

- Гутен таг! - приветствовал на входе знакомый охранник.

- Привет, Майн фройнд! - пожал я ему руку. - Вольфганг у себя? - перейдя на английский спросил я.

- Да, он вас ждёт с каким-то серьёзным господином у себя.

- Спасибо! Спокойного дежурства!

Мы вошли через главный вход в зал и взяли курс на боковой коридор ведущий к гримёркам и аппаратной Вольфганга.

- Габи, представляешь, когда -нибудь на стене этого зала появится мемориальная доска: " Здесь впервые вышла на сцену супер-звезда современности Габриэль Хеттвер "! Или тебе больше нравится Габи Либе? А может - Gaby Love? А что, неплохо звучит!

- Болтун! - привычно сказала она и довольная улыбка преобразила её лицо.

Я коротко постучал в дверь и услышав приглашение войти, открыл дверь и пропустил вперёд Габриэль.

Вольфганг организовал в своей довольно большой аппаратной деловой уголок, где стоял круглый столик, четыре кресла вокруг, а на стене висел мини-бар, сквозь стекла которого ярко блестели этикетки на разноцветных бутылках.

Мы обменялись рукопожатиями, Габи достались лобызания руки и расселись вокруг столика.

- Что будете пить? - на правах хозяина спросил Вольфганг. - Фройлян?

- Мне колу, пожалуйста. - улыбнувшись уголками губ попросила Габи.

- Александр?

- Пожалуй, тот же самое! - кивнул я.

- Не желаете чего-нибудь покрепче? - предложил Вольфганг. - У меня отличный бар и вот господин Штрауберг презентовал кое-что новенькое в мою коллекцию.

- Нет, спасибо, - отказался я. - Может быть в другой раз.

- Ок!

Вольфганг плеснул в стакан Штрауберга и себе немного Jamessona, моего любимого ирландского виски. Можно было бы, конечно смочить губы, но захотел сохранить абсолютную трезвость мышления, а молодое тело, не привыкшее ещё к крепким напиткам могло слишком сильно среагировать на виски.

- Давайте сразу перейдём к делу. - поставив стакан на столик начал Штрауберг. - Как я уже говорил вам, мистер Александр, мой хороший друг герр Хеттвер попросил помочь вам с мисс Габриэль записать пластинку на нашей студии. Если говорить откровенно, сначала я отнёсся к этому скептически и посчитал это просто проявлением родственных чувств. Но когда я услышал запись вашего выступления, то сразу понял, что мне абсолютно необходимо услышать вас вживую. А вчерашнее ваше выступление окончательно меня убедило, что я попал на "золотую жилу". Да-да, я давно в этом бизнесе и понимаю о чём говорю. Более того, я нарушаю законы деловых переговоров, давая вам такую высокую оценку! Мне следует наоборот сбивать цену, как говорят мои коллеги и всячески убеждать вас, что вы ещё молодые, неопытные и должны быть счастливы, что на вас вообще обратили внимание.

Но я не буду кривить душой, потому что впервые встречаю молодых артистов такого уровня. Конечно, вы ещё в начале творческого пути и вам есть куда расти. В этом меня убедило именно вчерашнее выступление! За такое короткое время, всего за два месяца, у вас значительный прогресс. Особенно у вас мистер Александр в исполнительской технике. Ну, а ваши новые песни выше всяческих похвал! Поэтому, завершая это вступление, я готов предложить вам самые лучшие условия контракта, какие только мне удастся согласовать с моими компаньонами.

- Спасибо, мистер Штрауберг! Честно говоря, не ожидал такой высокой оценки от представителя всемирно-известной фирмы.

- А какая это фирма? - спросила Габи.

- О, мисс Габриэль, извините, я думал мистер Александр сообщил это! - приложил руку к груди бизнесмен. - Я представляю фирму Полидор, надеюсь вы слышали о нас!

- Да, я знаю такую фирму. - кивнула Габи. - Дядя часто привозит ваши пластинки.

Мне понравилось, что Габи вела себя совершенно естественно, как будто разговаривала с соседями по дому и даже прозвучавшее имя всемирно-известной фирмы ничуть её не смутило. Давно