Милфхантер: возвращение легенды - Айнурр

который ранее принадлежал Шисуи, какой-то птице. Для меня это было кощунством. К сожалению, Мангекё устроен так, что, если в него попадёт хотя бы капля чакры другого Учихи, он начнёт трансформацию в Вечный Мангекё Шаринган. Глаз лишится оригинальных способностей и вместо них пробудит в себе дзюцу того самого человека, которому его трансплантировали.

Я пытался сохранить оригинальные способности Мангекё, силы его изначального владельца, но у меня не получалось. Сколько бы фуин, которые фильтровали чакру, не ставил, глаз всё равно начинал трансформацию в Вечный Мангекё с Котоамацуками.

Опять же, мне не хотелось использовать стороннее существо в качестве костыля для применения Мангекё, но по-другому пока не получалось. Я всё же повторил кощунство Итачи и пересадил глаз в свой призыв. Это тоже был ворон.

Но я не сдавался. Пока мой теневой клон вместе с вороном пытаются отыскать проход в другие измерения, чтобы осуществить сумасшедшую цель, продолжаю искать способы, как бы сохранить при трансплантации глаз несуразных существ их способность к Пространственно-Временным техникам, а также желательно не потерять при этом ещё и Котоамацуками. То есть я хочу хранить в одном Шарингане как минимум две уникальные способности.

До того, как попросил помощи у Орочимару, уже успел зарисовать структуру доудзюцу Сарады, оригинального Шина, несуразных существ и своего. Особенно постарался над теми, как назвал их Саннин, первобытными фуин, которые обнаружил в глазах. Попытка их активации без Шарингана, к слову, ни к чему не привела. Они даже отказались вобрать в себя чакру.

Уже зная эти фуин, после обеда пытался изменить их в глазах клонов «Учихи» Шина. Для начала хотел превратить оригинальную способность данного создания, с помощью которой он может ставить метки на металл, а потом управлять им, в Пространственно-Временное дзюцу его неудачных копий, несуразных существ.

Первые попытки оказались провальными. Контроль над чакрой — это то, чем я мог гордиться. Мой уровень большинство шиноби считали недосягаемым. Но даже так воздействие было слишком грубым. Пробуя изменить фуин в глазу, я наносил доудзюцу повреждения. В том числе такие, что не мог заметить и исправить. Это приводило к тому, что мои птицы, которым вновь пришлось, скрипя зубами, трансплантировать доудзюцу, не могли активировать его способность. Иногда даже случалось что-то ранее неслыханное. Шаринган просто полностью деактивировался, превращался в обычный человеческий глаз. А один раз при попытке активации техники, когда изменял фуин, сложенную из колбочек и палочек, как сам считал предельно аккуратно, доудзюцу вообще взорвалось, моментально убив мой призыв. Но чаще всего случалось кое-что другое. Трансформация Мангекё в Вечный Мангекё, когда я чуть ошибался в дозах чакры.

Чтобы предотвратить подобные трансформации, необходимо воздействовать ровно тем количеством чакры, которое нужно, например, для отрезания какого-то участка. Излишков, что могут осесть в глазу и начать его изменения, вообще не должно оставаться. Даже самую малость. Это было очень сложно осуществить.

Но ближе к вечеру кое-каких результатов я всё же добился. Для этого пришлось использовать Шаринган немного нестандартно. С помощью него Учиха могут накладывать гендзюцу. Но вместо иллюзий я решил посылать через глаза мизерное количество медицинской чакры. Подобным образом отправить нужную дозировку оказалось куда легче, чем обычными методами. Правда, поначалу было сильно непривычно, и я ошибался даже больше. Но потом смог приспособиться.

Не сказал бы, что эта практика мне понравилась. Глаза болели сильно. Я серьёзно перенапряг их, ибо использовал не только в качестве высокоточного лазера, но ещё и микроскопа. Дозы чакры были столь незначительны, что они не проходили через обычный прибор. К тому же вряд ли природа вообще задумывала, чтобы кто-то через Шаринган посылал не чакру для гендзюцу, а медицинскую. Она, конечно, в каком-то смысле мягче обычной, но не настолько, как та, что используется для техник иллюзий. Короче говоря, если бы не обладал шаблоном Вечного Мангекё в технике перерождения и не владел дзюцу регенерации, то на такое применение Шарингана точно бы не пошёл. А с подобной страховкой рискнул.

Итогом моих мучений стало то, что я смог воссоздать способность Мангекё несуразного существа. Почти. Ворон, которому пересадил глаз, открыл портал, а потом он неожиданно схлопнулся, оторвав половину тела птице. Но даже таким результатом я остался очень доволен. Это говорило о том, что Орочимару мыслил в верном направлении.

Следующим шагом будут попытки добиться стабильной работы изменённого доудзюцу, а затем я попытаюсь вставить первобытную фуин в глаз, который не стану предварительно вычищать от другой техники, кромсая её печать.

Когда я заполнял исследовательский журнал, прозвенел будильник. Это было напоминанием о том, что следует начать собираться в гости к Сакуре и Сараде.

Приняв душ и переодевшись, направился к выходу. По пути меня успела задержать и заключить в объятия Теруми. Прижавшись ко мне, она соблазнительно произнесла:

— Ты чувствуешь это? Я без белья… Возвращайся скорее.

Отстранившись от Мей, я с серьёзным видом кивнул.

— Понял тебя. Как дадут зарплату, обязательно сходим тебе за бельём.

— Что?

И пока Теруми растерянно смотрела на меня, я успел обуться и выйти из дома.

(***)

Отложив палочки, Сарада по очереди взглянула на меня и свою мать.

— Между вами точно что-то произошло, — сказала она. — Эту неловкую атмосферу чувствую даже я. Вы поссорились?

— О чём ты говоришь, Сарада? — попыталась улыбнуться та, кто и генерировал девяносто девять процентов той самой неловкой атмосферы. — Рабочие отношения с Шисуи у меня просто замечательные.

— Рабочие? — заинтересовано переспорила Сарада, смотря на Сакуру. — А как насчёт личных?

— Твоя мать беспокоится из-за того, что хитростью заставила меня отдежурить в госпитале, Сарада, — соврал я. — Ждёт моей мести, потому что я обещал, что она точно будет.

— Ты врёшь, — резко сказала юная Учиха.

Я перестал работать палочками и поднял взгляд на девочку. В её глазах горел Шаринган. М-м, а Шино был прав. К сожалению, из меня замечательный учитель.

— Так что между вами произошло? Почему моя маменька и дядюшка ведут себя так странно?

Сакура что-то хотела сказать, но я успел пнуть её под столом. Девушка закрыла рот.

— У нас всё хорошо, — улыбаясь, ответил я.

Сарада, попавшее в моё гендзюцу, заторможенно кивнула. Она быстро учится, но ей предстоит ещё многое узнать, чтобы стать равной мне.

— Раз у вас всё хорошо, то я рада! Мне было бы грустно, если бы моя маменька и дядюшка были в плохих отношениях…

— У нас замечательные отношения, — повторил я.

Глава