Фантастика 2025-166 - Августин Ангелов

ни крути, а чуйка у Берии развита не по-детски в чем я убедился в очередной раз. Не зря же он примчался лично, как будто ему заняться нечем. Да и сам он подтвердил это, сказав:

— Сам решил посмотреть, для чего нужна охрана, вряд ли ты потревожил бы меня по незначительному поводу.

Так что обследовали убежище, которое мы только что нашли, уже прибывшие с ним бойцы. На самом деле ничего такого серьёзного они там не обнаружили. По сути, это было просто оборудованное для жизни бетонное помещение, способное вместить с комфортом шесть человек. Можно было даже больше, но спальных мест там было именно шесть.

Бункер делился на три зоны, каждая из которых состояла из нескольких комнат. Эти зоны можно было назвать так. Во-первых, жилая, где как раз была спальня, а ещё кухня и что-то вроде кают-компании. Дальше — складская, это были несколько комнат, битком забитых продуктами длительного хранения. И такой себе арсенал, где помимо большого количества разнообразного стрелкового оружия обнаружились ещё и крупнокалиберные пулемёты с парой восьмидесятимиллиметровых минометов.

Берия, лично осмотревший это хозяйство, только головой покачал, выругавшись на родном наречии, и много внимания ему уделять не стал. А вот выслушав мои соображения по поводу архива, насел на меня как в последний раз. Задолбал вопросами, что и как, а главное — почему я пришёл к таким выводам. Моя надежда, что никто не обратит внимание на то, что я удивительно быстро разобрался с хранящимися здесь бумагами, нисколько не оправдалась.

Если бы не помощь Ареса, думаю, добром бы не кончилось моё желание помочь им разобраться в этом наследстве. Я реально прошёл по краю, заставив Берию смотреть на меня если не подозрительно, то близко к этому. Да и как иначе, если я аргументировал свои знания нечеловеческой наблюдательностью, упирая на то, что готовили эти документы, по моему мнению, девять человек, и я рассортировал все быстро, потому что опирался на разницу в почерках этих девятерых.

Я и сам понимал, что нес несусветную пургу, но старался звучать убедительно и указал на кое-какие особенности составления документов, благодаря которым я, дескать, и разложил все по полочкам.

В общем, отбился и даже немного понаглел, заявив, что раз уж дача мне досталась в наследство, хотелось бы все это как можно скорее переоформить документально.

Берия на это моё заявление сверкнул стеклышками очков и ответил, что как только закончат работать с документами, так сразу…

Уже когда мы собрались отправляться в город, я неожиданно даже для себя произнес, обращаясь к Берии:

— На самом деле есть ещё один вопрос, который требует вашего участия — тут я увидел, что Берия смотрит на меня даже с каким-то раздражением, и заторопился. — Я хотел бы рассказать одну историю непосредственно товарищу Сталину, потому что без него в решении этого вопроса не обойтись, но подумал, что будет неправильно прыгать через голову непосредственного начальника, поэтому и затеял сейчас этот разговор

Берия, глядя на меня уже заинтересованно, произнес:

— Даже тааак. Ну рассказывай, что у тебя есть такого, что требует участия самого товарища Сталина.

Ну я и рассказал про брата, который, по сути, приехал меня убивать, а когда сам попал под раздачу, решил, что его тоже под шумок списали, и передал мне бумаги с фамилиями людей, которые работали на иностранных банкиров, в надежде таким образом отомстить своим убийцам.

Берия, поначалу слушавший меня с определённым скепсисом, сильно поменялся в лице, когда взглянул на листы с фамилиями причастных, которые я ему передал.

Почему-то у меня не было ни малейших сомнений, что он, вроде бы лишь бегло просмотрев бумаги, запомнил всех упомянутых там людей.

Он выслушал меня до конца, не перебивая, и пожевал губами.

— Едем к товарищу Сталину, — сказал он и, немного подумав, добавил. — Правильно сделал, что показал это… — тут он встряхнул бумажками, — сначала мне, я этого не забуду.

Мне только и осталось, что кивнуть, как бы давая понять, что я его услышал и всё принял.

Дальше мы отправили Настю на моей машине в сопровождении охраны обратно в ведомственную гостиницу, а сами сдвинули в объезд Москвы, как оказалось, на другую дачу к руководителю государства…

Интерлюдия

Сталин смотрел в окно на машину, в которой уезжал Захаров, и спросил, даже не поворачиваясь к стоявшему рядом Берии:

— Что скажешь, Лаврентий?

— Сейчас всех скопом трогать нельзя. Думаю, тут надо действовать осторожно. Чистить, конечно, потихоньку ряды врагов, но без перегибов, предварительно подбирая им замену. Уже после войны можно и нужно всерьёз заняться прополкой этой гнили. Что насчет предложения Захарова ответить банкирам зеркально — мне кажется это утопией. Нам с этим не справиться, а проблем можем нажить очень много.

— Проблем, говоришь, много можем нажить? А если не будем отвечать, то не наживем, да?

— Нам даже просто некому поручить такое дело. Про коминтерн в свете открывшихся обстоятельств и речи идти не может, а разведка нахрапом не справится. Стоит одной акции сорваться, и на нас ополчится весь мир, оно того не стоит.

— Доля правды в твоих словах есть, но и оставлять всё без ответа не дело. Правильно твой Захаров говорит: играют они нами, как сами хотят.

— Захаров — парень горячий, он ещё не избавился от юношеского максимализма и не может в полной мере понять, какими могут быть последствия подобного противостояния. Это ведь даже не с Гитлером схлестнуться воевать придётся, считай, со всей финансовой верхушкой, действительно с мировым капиталом.

— А есть ли у нас выбор, Лаврентий? — спросил Сталин, повернувшись наконец к собеседнику, и сам тут же ответил на свой вопрос: — Нет у нас выбора, так что бояться мы не будем, но и горячиться — тоже.

Сталин неторопливо закурил и начал говорить уже совершенно другим тоном.

— Значит так, Лаврентий. Захарова попроси подготовить аналитическую записку по этой теме, именно по противостоянию или, как он говорит, по ответке. Сам займись этим непонятным архивом и начинай работать по спискам. Через неделю жду от тебя предложений.

— Недели недостаточно, товарищ Сталин, слишком много всего нужно сделать.

— А ты постарайся. Через неделю встречаемся. У нас нет времени на раскачку. И ещё: подумай над тем, чтобы отправить Захарова в Америку. Он не раз удивлял нас нестандартным подходом к делу, может, и там увидит что-то, способное помочь в будущем противостоянии.

Конец интерлюдии.

После