Твоя далекая звезда - Галина Владимировна Бахмайер

утешали ее, как могли: баронесса снова была в положении и чувствовала себя неважно. Из-за этого Ланайон появлялся в обществе только по крайней необходимости, так что на придворных приемах всю семью приходилось представлять Бенвору. Теперь его приглашали постоянно: жениха герцогини были рады видеть повсюду. Леаншен, как и Веанрис, любила светские развлечения, так что Бенвор был вынужден терпеть их ради нее. Он никогда не понимал, как можно находить удовольствие в том, чтобы часы напролет крутиться среди душной толпы под обстрелом множества взглядов, и не всегда дружелюбных. Ну, раз в неделю, ну, два, но не ежедневно же?! Бессмысленность большинства таких вечеров невероятно утомляла, и капитан начинал думать, что лучше уж проводить сутки напролет в казарме.

Спасало Олквина только одно, и если бы его невеста увидела, что именно, то, наверное, не знала бы, что и думать. Уютные и теплые объятия Джелайны придавали ему сил перед очередным выходом в свет и помогали забыть об усталости после. Женщина всегда дожидалась Бенвора, как бы поздно он ни возвращался, и когда на светских вечерах становилось совсем уж невмоготу, юноша представлял себе, как окажется дома, сделает вид, что идет к себе спать, а сам поднимется этажом выше и крепко прижмет к груди свое верное и терпеливое сокровище. Даже просто мысли об этом помогали примириться с бесконечно тянущимися часами очередного дворцового увеселения.

Сегодняшний вечер был особенно невыносим. Леаншен азартно обсуждала одну из свежих придворных сплетен. Глядя на нее, Бенвор мрачно решил, что если будущая супруга, заметив его странные отношения с Джелайной, попробует возмущаться или упрекнет любого из них хоть словом – будет сидеть дома безо всяких развлечений.

То, что мысли приняли такое воинственное направление, было верным знаком, что пора как-нибудь отвлечься. Ланайон сегодня тоже был здесь, но все время находился рядом с принцем. Члены посольства обсуждали стратегию предстоящего на днях визита. Бенвор незаметно покинул бальный зал и спустился в дворцовый парк. Скорее всего, герцогиня хватится жениха еще не скоро. Очутившись на свежем воздухе, Олквин сразу успокоился и неторопливо зашагал по освещенной редкими факелами аллее. На мощеных дорожках, разделенных фигурно подстриженными кустами-лабиринтами, царил приятный после сияния сотен свечей полумрак. С соседних аллей парка доносились голоса и смех – похоже, немного проветриться пришло в голову не только капитану.

Остановившись посреди аллеи, Бенвор запрокинул голову и машинально отыскал на небе пару знакомых созвездий. Из-за факелов небосвод был блеклым, не то что на башне. Скорей бы уже домой…

Замечтавшись, юноша с опозданием обнаружил, что в аллею свернула группа пышно разодетых дам. Бенвор узнал среди них леди Одиллу, супругу принца Майрона. Досадуя на то, что не успел нырнуть между кустами и улизнуть на соседнюю аллею, он отступил с дорожки в сторону и, когда дамы поравнялись с ним, вежливо поклонился.

– Кого я вижу здесь?! – раздался знакомый грудной голос. – Капитан Олквин!

Фрейлины восторженно перешептывались. Бенвор заметил, что принцесса остановилась, и склонился ниже. Повинуясь невидимому знаку, свита торопливо ушла вперед, шелестя яркими платьями.

– Какой приятный сюрприз – встретить вас в этом парке, – с неприкрытым удовольствием произнесла Одилла. – А я еще не хотела выходить на прогулку.

Она милостиво протянула Бенвору руку, и юноша почтительно опустился на одно колено.

– Ваше высочество, – пробормотал он, прикладываясь к надушенной перчатке.

Унизанные драгоценными кольцами пальцы охватили его подбородок, заставляя поднять голову.

– Ах, мальчик мой, – проникновенно прошептала принцесса, заглядывая ему в глаза. – С каждым разом, когда я вижу вас, вы становитесь все красивее. Хотя, казалось бы, дальше уже некуда.

Олквин оцепенел от удивления. Рука Одиллы принялась поглаживать его подбородок, постепенно опускаясь по шее. Капитану отчаянно захотелось, чтобы вернулись фрейлины, или кто-нибудь еще появился в этой пустынной аллее – желательно, тот, кто не счел бы увиденное предосудительным. Если бы Бенвору не пришлось уступать дорогу дамам, сейчас он оставался бы на мощеной дорожке. Увы, он стоял, коленопреклоненный, чуть ли не в кустах, и со стороны в полутьме могло показаться, что он за руку тащит туда Одиллу. Как назло, принцесса продолжала увлеченно пожирать его глазами, не дозволяя подняться на ноги.

– На вас скоро будет больно смотреть, – вздохнула она. – Право слово, вы уже превзошли красотой свою мать, а ведь она в свое время была первой чаровницей в королевстве.

Продолжая говорить, Одилла, словно невзначай, запустила пальцы под воротник юноши. Бенвор лихорадочно соображал, как выпутаться с наименьшими потерями. Внезапно ему захотелось грубо оттолкнуть ласкающую руку. Дикое, ребяческое желание было чисто интуитивным, но у Олквина в эту минуту были все основания доверять интуиции.

– Вы, наверное, хорошо знали мою матушку, ваше высочество? – как можно учтивее спросил он.

Рука принцессы замерла. Напоминание о том, что Одилла сама годится ему в матери, не прошло незамеченным.

– Не очень, – изменившимся тоном ответила она. – Королевский двор тогда располагался в Анклау… – Принцесса осеклась, заметив собственную оплошность: двор переехал семнадцать лет назад, а в те времена, когда там блистала прежняя баронесса Олквин, самого Бенвора еще и на свете не было.

– Прошу прощения, ваше высочество! – с видом искреннего раскаяния воскликнул капитан. – Конечно, я не мог этого знать.

Леди Одилла раздосадовано поджала губы. Но горячая юношеская кожа все еще чувствовалась сквозь перчатку, и принцесса снова заулыбалась, слегка склонившись вперед.

– Как жаль, что не получилось оставить вас в моей личной гвардии, – с придыханием посетовала она, погладив Олквина по щеке. – Но, возможно, получится теперь. Супругу герцогини место при дворе, а не на границе, в этих ужасных гарнизонах.

– Я недостаточно высок для гвардейца, – напомнил Бенвор, пытаясь хоть немного отстраниться.

– О-о, какие пустяки! – засмеялась принцесса, подушечкой большого пальца коснувшись его губ.

Глаза Одиллы заблестели, дыхание участилось. Другой рукой она обвила шею юноши. Отвратительное, леденящее, высасывающее последние силы объятие… Капитану захотелось немедленно сбежать.

Поздно – рядом послышались голоса. Сердце Бенвора куда-то ухнуло: принц Майрон со свитой из участников посольства вышел на аллею и замер как вкопанный, заметив живописную сцену. Рядом с ним застыл побледневший Ланайон.

* * *

Барон Олквин стремительным шагом ворвался в столовую, где сидели Веанрис и Джелайна.

– Ты уже вернулся? – удивленно окликнула мужа баронесса. – Мы не ждали тебя к ужину.

– Мы не стали задерживаться во дворце, – прорычал Ланайон, даже не поприветствовав дам должным образом. – Боюсь, нас больше не пожелают там видеть!

– Боже, что случилось?! – занервничала Веанрис.

Бенвор вошел следом. Заметив выражение его лица, Джелайна вскочила из-за стола. Ланайон нетерпеливо отослал прочь лакея.

– Наш красавчик не придумал ничего лучше, чем соблазнять леди Одиллу прямо посреди парка, – прошипел он, ткнув пальцем в сторону